— Зорька! — взвизгнул Грыць и тут же лошадиное копыто врезалось в пыльную землю у самого его носа.

Грыць замер, обхватив голову руками, а над ним пронеслась шальная подвода, едва не зацепив колесом и покрыв пылью с головы до ног. Заднее колесо подводы чиркнуло о камень, выбив искру, Грыць закашлялся в облаке пыли…

— Гэй, стой-ка! — внезапно из леса выпрыгнул Петро, стрельнул из пистолета, но промазал, и тут же его зацепило краем подводы, отбросив и швырнув на дорогу.

Захваченный досадой поражения, Грыць вскочил, рванулся вперёд, намереваясь преследовать уезжающего врага или хотя бы, пальнуть ему вслед из автомата… Однако неуклюжая атака молодого партизана захлебнулась: глянув вниз в поисках оружия, он увидал в призрачном свете луны свой автомат разломанным на две части. По нему проехало колесо тяжёлой подводы и превратило ППШ в бесполезный хлам. Чуть поодаль, у обочины под раскидистым дубом ползал в пыли подбитый Петро.

— Ты живой? — осведомился у него Грыць, небыстро приблизившись.

— Та, живой! — прокряхтел Петро, прижимая раненую руку здоровой. — Смылся, чёрт окаянный… Никак не словим…

— Повязку трэба наложить… — заметил Грыць, кивнув на руку Петра, из которой сочилась кровь и капала на пыльную дорогу. — Гад этот нашу Зорьку спёр… Как думаешь, Петро: и впрямь он — призрак?

— Фашист — какой тебе ещё призрак? — фыркнул Петро, поднимаясь. — Хитрый только… Ну, ничего, на другой раз не смоется!

За окнами стояла глухая тёмная ночь, и смотритель Нижинского излучателя Карл Заммер безмятежно спал в своей постели. Вокруг него висела тишина — никто не позвонил ему по телефону и не предупредил, что этой тихой сонной ночью к нему пожалует Эрих Траурихлиген. Группенфюрер миновал последний пост, а Карл Заммер, не подозревая, что начальник приближается, видел сон: он снова дома, в родном городке, работает в своей светлой уютной булочной, наполненной упоительными ароматами свежего хлеба и булочек. За широкими вымытыми до идеальной прозрачности окнами сверкало прохладное и солнечное, мирное майское утро — никакой войны, и Карл Заммер в белоснежном фартуке раскладывал булочки на витрине, готовясь к открытию…

Внезапно раздался какой-то грохот, который заставил булочника испугаться… Выронив на пол румяную булочку, Карл Заммер рывком обернулся и… свалился с постели на жёсткий дощатый пол. Больно ударившись лопатками, Заммер впал в сонный ступор — уселся на полу с вытаращенными глазами и не шевелился до тех пор, пока на его спину, подмерзавшую в ночной рубашке, не обрушился болезненный хлопок.

— Ай! — вскрикнул Карл Заммер и вскочил на ноги. На голове его перекосился ночной колпак, закрыв левый глаз… Свободным же правым глазом Карл Заммер увидел, как в его неуютной мрачной спальне вспыхнул свет, и в свете этом появился некто, одетый в неизвестные лохмотья, в волосах которого застряли сухие листья и лесные травинки…

— Партизаны!! — спросонья возопил Карл Заммер, осознав, что к его ночной рубашке не пристёгнута кобура, и он оказался наедине с незнакомцем безоружным и слабым…

— А вы, я посмотрю, отменный трус! — сообщил Карлу Заммеру незнакомец, подперев кулаками свои крепкие бока.

Карл Заммер ожидал, что гость его пристрелит и, когда этого не произошло — он получил толику времени на то, чтобы окончательно проснуться. Почувствовав, что мозг растерял всю сонную вату и просветлел, Карл Заммер осознал: перед ним не лесной разбойник, всё гораздо хуже. Если группенфюрер приезжает среди ночи без предупреждения — дела ужасно плохи… чёрт бы подрал этого группенфюрера вместе с его войной…

— Хайль Гитлер! — Карл Заммер попытался реабилитироваться, отчеканив приветствие заплетающимся спросонья языком. Его ночной колпак перекосился ещё больше и в конце концов оказался на полу, под ногами.

— Ну, да, продрали всё-таки, глаза! — сердито буркнул Эрих Траурихлиген, по инерции пиная что-то сапогом и не видя, что это ночной колпак Карла Заммера. — И как у вас тут дела?

— Хорошо… — булькнул Карл Заммер, едва выжав из себя это недлинное слово.

— Хорошо?? — вскипел Траурихлиген и взмахнул своим стеком, словно собирался с размаху огреть им Карла Заммера.

Заммер перепугался, отпрянул в сторону и наткнулся на свой новый стол, на котором теперь стояли компьютер и принтер.

— Как вы смеете говорить, что у вас всё хорошо, когда партизаны по дороге к вам устроили мне засаду??? — продолжал рычать Траурихлиген, сотрясая стены кабинета своим страшным голосом и топотом своих сапог. — Ваша прямая обязанность — охранять территорию около излучателя и обеспечивать МОЮ безопасность! А вы??

Нервно шагая, Траурихлиген пару раз наступил на белоснежный ночной колпак, вконец перепачкав его глинистой лесною землёй.

— Баум заставил меня учиться работать на этом… на нём… — пискнул Заммер, показав дрожащим пальцем на свой новый компьютер.

— И как, успешно?? — свирепо осведомился Траурихлиген.

— За три дня я напечатал четыре отчёта. — пробормотал Карл Заммер, теребя подол ночной рубашки.

— Значит, всё, чему вы научились за это время — это тыкать в обезьяньи кнопки! — стальным голосом постановил Эрих Траурихлиген, взмахивая стеком и заставляя Заммера поминутно увёртываться, потому что путь к отступлению отрезали компьютерный стол и стена.

— Но… — пискнул Заммер, чувствуя, что над его неумной головою нависла казнь. Печатать отчёты на этом компьютере он научился с огромным трудом… Баум часами сидел над ним, по сто раз показывая, какую кнопочку нажать — какие тут могли быть партизаны, когда адский компьютер проглотил всё время и все силы?? Но, безумный Траурихлиген, похоже, хочет, чтобы Карл Заммер прыгнул выше головы… А он не может. Конечно, Траурихлиген казнит его, объявив «тупицей».

— В Новом Рейхе мне не нужны тупицы! — злобным голосом выплюнул Траурихлиген, убрав, наконец-то от лица Заммера свой стек и усевшись за компьютерный стол.

Ну, вот, объявил «тупицей»… Карл Заммер бестолково топтался, подозревая, что его сейчас выведут с излучателя под локотки и отправят прямиком на «Весёлую поляну»…

— Ладно, тест на интеллект вы пройдёте потом! — отрезал Траурихлиген, включив компьютер Замера. — А сейчас — расскажите мне про партизан! Откуда тут их столько??

— Партизаны приходят из Светлянки… — негромко пояснил Карл Заммер, машинально перебирая руками свои печатные отчёты. — Говорят, они старосту убили… Они сами, или их ведьмы… Полицейский начальник чокнутый всё время говорит Фогелю про ведьм… Фогель говорит Бауму… а Баум мне говорит…

— Испорченный телефон какой-то! — взорвался Траурихлиген, выхватил пистолет и пристрелил лисицу, которая в этот опасный миг рискнула выбраться из укрытия за пищей. — Достали меня уже эти ваши партизаны…Ведьмы эти задолбали, чёрт! Завтра же сожгу её ко всем чертям — она мешает мне выполнять мой план! Чёрт! Чёрт!

— Псих… — тихонько буркнул Заммер, незаметно для Траурихлигена впихнув в рот таблетку. Кто будет убирать из камина тушу лисы? Конечно же, Траурихлиген не будет! Хорошо, хоть, это лиса, а не барсук — хоть не воняет так…

— Заммер, если вас не интересует судьба Великого Рейха — я вас пристрелю, чтобы вы не мучились! — настиг Заммера голос Траурихлигена и заставил вздрогнуть. — Вы какая-то вещь в себе! Вам что-то говорят, а вы, наверное, жуёте соплю??

— П-простите, ваша светлость… — Заммер не знал, куда себя деть… надо же было именно сейчас появиться этой проклятой лисе! — Я подумал, что через болота надо строить плавучий мост… Иначе все ваши каратели снова утонут…

— Я не буду ничего строить! — отмахнулся Траурихлиген. — Я разберусь с ними по-другому! И, я вам клянусь: на этот раз во всём лесу не останется ни одного разбойника! А вы можете сколько угодно разводить лисиц и тыкать в кнопки, раз вы больше ни на что не способны! Я ещё удивляюсь, как вы научились включать принтер!

— Баум пригрозил мне казнью, если не научусь… — тихонько признался Заммер, запивая таблетку от головы солидной порцией чёрного кофе.