— Тьфу ты чёрт! — громко выругался майор, который давно уже психовал, однако затыкал эмоции в себя, надеясь на приз. — Чёрт бы тебя подрал! Лохотрон какой-то!

Баум осатанел, забыв о задании, позволил своему гневу излиться наружу, выхватил «люггер» и принялся высаживать магзин, пробивая в стёклах автомата дыры, разливая в тишине ночи устрашающий грохот выстрелов. Бравурная музыка стихла, издав короткий металлический рёв, неоновая вывеска погасла наполовину. Как только все восемь патронов оказались выпущены — Баум осознал, что допустил ошибку. Где-то в глубине ночного города, во тьме неизвестности зарождались звуки сирен: некто видел его или слышал бешеные выстрелы, вызвал местных полицаев… А они майору Бауму сейчас никак не нужны.

Визави его всё задерживался — то место, где они должны были встретиться, оставалось пустынным, ветер нёс над лужами скомканную газетёнку… Заметив, как искрятся в темноте мигалки и светят фары, Баум решил бежать. До «Роллс-Ройса» он не добежит незамеченным: нужно выбегать на открытое место. И тогда майор решил бежать на своих двоих… Взяв хорошую скорость, он перемахнул довольно высокий забор, преодолел навалы картонных коробок, которые за ним громоздились, перескочил какой-то открытый забетонированный дворик, через узкое окошко спрыгнул в подвал и там засел. В подвале был свет — под покрытым разводами грязи и ржавчины потолком тлела тусклая лампочка, и вокруг себя майор видел разные трубы: толстые и тонкие, холодные и горячие. На тех трубах, что потолще и потеплей, грели свои пёстрые тела бездомные кошки. Они с удивлением смотрели на своего ночного гостя, заинтересованно нюхая воздух.

«Чёрт был с этим автоматом!» — думал про себя Баум, психуя едва ли не до слёз. Надо же было связаться! Он, всё же, очень плохо знает дьявольское будущее, группенфюрер был прав насчёт того, что он не готов к пробросу. У Баума был шанс отказаться, но он не стал, стремясь показать Эриху Траурихлигену хвалёные «образцовую храбрость» и «рыцарскую доблесть» бойцов СС, которыми большинство из них, увы, не обладает… на словах только. Вот и майор Баум облажался.

Завидев неожиданного гостя, кошки не на шутку заинтересовались им и начали покидать свои трубы, чтобы познакомиться с ним поближе. Кошки нюхали воздух, постепенно приближаясь к майору на своих мягких бесшумных лапках. Внезапно Баум почувствовал лёгкое прикосновение к своей ноге, опустил голову и увидел, что светло-серая косматая кошка трётся об его ногу, электризуя брючину и пачкая её шерстью.

— Брысь! — прорычал Баум, топнув ногой и породив под рыжеватым шершавым потолком звонкое эхо.

Кошка ускакала в угол, зашипев и выгнув спину, а майор Баум решил выбираться из подвала — сколько можно сидеть? Полицаи, наверное, уже убрались, не найдя его, а Буквоед из будущего, скорее всего, давно приехал, ждёт… а может быть уже плюнул и тоже убрался…

Прокравшись к низкой двери ржавого цвета, которую он увидал в одной из подтёкших стен, майор взялся за склизковатую ручку. Подёргал дверь и так и сяк… заперта. Что ж, придётся вылезать в то окошко, в которое он сюда пролез. Майор Баум двигался по пространству подвала тихо и осторожно, как мангуст — чтобы не спугивать с труб кошек. Прикормленные сердобольными бабулями, кошки привыкли просить у всех есть… и начинают тереться о ноги. Продираясь сквозь залежи коробок и всякую дрянь, Баум и так уже запачкал костюм — кошачьей шерсти ему только не хватает. Не спугивать кошек у него не очень получалось: майор огибал трубы, а за ним неотступно вился «хвостик» кошек из пяти-шести. Столило майору остановиться и задуматься — они начинали тереться о ноги, награждая его шерстью и блохами…

— Кыш! Кыш! — ревел Баум, топая ногами, кошки отступали на пару шажков, а потом — снова тёрлись. Майор уже впихнул в свой «люггер» новый магазин. Но он не будет стрелять: хватит уже, настрелялся!

Проворно убежав от кошек, майор Баум оказался под окошком, схватился руками за испачканную уличной грязью раму, подтянулся и выскочил наружу. С неба срывался мелкий моросящий дождик — свежая прохладная пыль. Такой дождик и не замечаешь поначалу, но если постоишь под ним достаточно долго — вымокнешь до нитки, а майор Баум не имел при себе зонта.

— Доннерветтер… — ругнулся майор и злобно плюнул на намокающий асфальт.

Глянув на часы, Баум испугался: уже почти час ночи, а он уже почти на час опоздал… задержался, напуская солидность… Но солидность давно уже пропала, Баум не в лучшей форме — он весь в шерсти и воняет от него, кажется, как от скунса… Баум, как мог, руками стряхнул со своих брюк кошачью шерсть… Чёрт, всё-таки, какая-то блоха на него перепрыгнула — левое плечо кольнуло, словно иголочкой, а потом зачесалось так, что майор не выдержал и принялся лихорадочно чесать ногтями через пиджак.

Баум решил как можно быстрее добраться до своего «Роллс-Ройса», чтобы не вымокнуть под проклятым дождиком. Кажется, это задание ему не по плечу: он позорно провалит переговоры с человеком будущего, вернётся к генералу с позорно пустыми руками и угодит на кол, потому что генерал не терпит провалов и неудачников…

Майору повезло — он отыскал свой «Роллс-Ройс» достаточно быстро. В темноте проклятой ночи он не видел, что тащится прямо по лужам — чувствовал только, что крокодиловые туфли из будущего протекли, и его ноги хлюпают в них, словно в болоте. Расстрелянный Баумом автомат был тих и тёмен, точно мёртв, обтянут жёлтыми лентами, а рядом с ним — ни души. Полицаи уехали, не обнаружив его, и Баум испустил облегчённый вздох. Притаившись около автомата, майор посмотрел на место встречи — пустынный пятачок на перекрёстке двух закрытых дорог — и увидел, как один за другим, гуськом, въезжают на него три автомобиля. Первый и последний из них были массивны, кубасты и тяжелы, а посередине ехал «Кадиллак» будущего — тёмно-вишнёвый сверкающий лимузин с неизменным значком, установленным на фирменную решётку радиатора. Отлично, вот и они! Хорошо задержались, очень солидно — таким образом можно деморализовать любого, только не майора Баума. Он ещё немножко подождёт — пускай они начнут топтаться и нервно курить. Тогда он заведёт «Роллс-Ройс», сделает круг, лихо припаркуется у кого-нибудь из них перед носом и выйдет из кабины неспешной гордой походкой… надо только получше почистить брюки и пиджак.

Забившись в кабину своего солидного автомобился, майор первым делом посмотрел на свои руки и увидел, что они покрыты грязюкою и дурацкой шерстью подвальных кошек.

— Доннерветтер! — в который раз ругнулся Баум, вытащил влажные салфетки и принялся тереть свои ладони, пыхтя и чертыхаясь. Решив, что его руки чисты, Баум ещё раз взглянул на условленный перекрёсток и с удовольствием отметил, что эти люди из будущего покидают свои автомобили, раскрывают зонты и начинают топтаться, ожидая его. Майор Баум только сейчас — поздновато — обнаружил, что в его «Роллс-Ройсе», оказывается, тоже есть солидный зонт-трость, и майор предусмотрительно вытащил его, чтобы тоже раскрыть, когда приедет и выйдет под дождь. Баум знал, что имя человека, с которым ему предстоит встретиться — Буквоед… Вот какие странные имена в этом странном диком будущем, где существуют такие адские машины, вроде этого игрового автомата, который он накануне уничтожил…

Баум пока не спешил направлять «Роллс-Ройс» на условленный перекрёсток — он пока наблюдал за своими топчущимися визави и пытался выделить из них Буквоеда. Скорее всего, это вот тот тип, постарше, с благородной сединою, одетый в дорогой плащ из натуральной кожи поверх элитного смокинга. Он выделяется среди рослых плечистых юношей, которые, скорее всего, прячут оружие под своими кожаными крутками… Буквоед, над которым один из юношей держал зонт, начинал заметно нервничать, поминутно сверлил взглядом циферблат своих золотых часов. Дождь, ветер и неприятная сырая ночь усиливала его нервозность, и Баум решил, что задержался достаточно солидно. Он нажал на педаль газа, преодолел крутой поворотик, проехав мимо «дьявольского» игрового автомата, и уверенно выехал на перекрёсток, затормозив солидно, чтобы не обляпать грязью никого из своих визави.