«Потому, что я до сих пор не знаю ответ на вопрос: есть ли итог», — тихо ответила Шаир.

«О, моя королева», — приклонился Фахир, — «возможно я смогу развеять твою грусть. Волею данной тобой я проследовал за детьми твоими к кораблю охотников и принес благую весть».

Фахир поднялся и встав во весь рост телепатировал добытую с борта межгалактического корабля информацию.

«В четвертой галактике возрождается Ыхстария», — мгновенно запело Солнце и полог задрожал от всеобъемлющей радости.

«Сообщение было в секретном месте, моя королева», — снова приклонившись добавил Фахир. — «Ваш отец первым научился управлять кораблями охотников, и он мне указал на этот тайник».

«Значит нам надо отправляться в путь», — возвестила королева.

— Наги запрашивают Совет, — сообщил дежурный.

— По вопросу? — спросил Рихард собираясь на помощь раненому Арабасу.

— Управления энергией нашими силами, — удивленно сказал дежурный.

— Вовремя, — угрюмо ответил Рихард. — Сообщите, что мы согласны. Уведомите союзников и членов совета Аналога. Вернется генерал даст более подробные распоряжения.

Обходя озеро, удивительно напоминающее синий Лотос, потомственный охотник оценивал выделенный участок. Убедившись, что рыбы нет, а зверь ушел далеко в тайгу, в который раз посетовал на несовершенную структуру власти:

— Лучшие наделы отдали иностранцам, а своим хоть с голоду помирай...

Пнув носком сапога прибрежный песок заметил острым взглядом красный камень.

Подняв, покрутил на просвет и убедившись, что это не рубин спросил у заката:

— И сколько стоит эта стекляшка?

Истекая кровью Арабас заверял Рихарда, что забрал философский камень и он был у него в одном отделении со «Слойкой». Рихард покрутил аппарат, переданный после подписания договора лучшему воину, которому не мог не доверять. Припомнив, когда последний раз сам использовал «Слойку», набрал координаты озера Лотос.

«Мне нужна поддержка», — прокатилось телепатическое сообщение от Рихарда по залу, застывшему в ожидании выступления Ки Минь.

— Продолжайте, — сказал вслух Василий и кивнув Александру в знак проследовать за ним поспешил на помощь.

Мягкий луч очертил хрупкую фигуру на сцене. Не ведая преград, старинная китайская баллада потекла по залу, по Луне, до самого сердца Аналога.

Золоченую лодку с драконом по росписи янь

В переулок Шестнадцати лавочек сносит теченьем.

Переходит на шепот рыбак, загрустил Хаоцзянь,

Позабыл озорство, приютил на корме сожаленье.

Разноцветный Шанхай пьет печаль из реки Хуанпу.

В ожидании чуда на пирс незнакомый схожу.

Мне в порту Бангладешском рассказывал притчу моряк:

Раздает Чао Чхенсхи янтарное счастье бесплатно,

За любовь и удачу в залог принимает пустяк -

Безделушки из стекол, опилки, игрушки из ваты.

Взял я рваную книгу — скупое наследство отца.

Предзакатной порою стою у кривого крыльца.

Разлились колокольчики музыкой ветра во тьму,

Три скрипучих ступени подпели «Фен шуйское» здравствуй.

Словно маг начинает в закатных лучах ворожбу-

Засияли витрины! Какое чудное лукавство!

Нет зажженных лампад, из бумаги цветной фонарей,

Я иду вдоль витрин из оставленных кем-то вещей.

Вот французские куклы одеты в сатин и шифон,

Поправляют боа на плечах оголенных, округлых.

Рядом в ярких мундирах австрийский стоит гарнизон,

Вдоль плацдарма душицы, румяна, помады и пудры.

Равнодушное время застыло, как будто боясь

Затупить сабли, вытравить шляпки, атласную бязь.

Скрылись крупные трещины в блеклой посуде Сань-цай,

Словно шрамы излечены знахарем из поднебесной.

Меч эпохи воюющих царств за великий Китай

Вновь готов засиять пред открывшейся воину бездной.

Статуэтки дракона Цзин-Ю среди флейт и гуань,

Пу-Ляо украшает завитую нючжуна грань.

Мексиканские пончо, сомбреро, с дырой сарапе

Ожидают хозяев укрыть от палящего солнца.

Только моль из провинции Шань постарев в сюртуке,

Не мечтает дождаться визита кавказского горца.

Ждет тисненое золотом счастье удачи в ковре,

Загрязняясь у стойки, не помня уже о Москве.

Чао Чхенски я книгу отца протянул: — Свод грехов.

— Что возьмешь, чужестранец? Откройся хозяину лавки.

Есть девицы в картинах белы, как холмы на Покров,

Револьверы, мачете, кинжалы, сагарис дамасский.

— Мне в порту Бангладешском рассказывал притчу моряк,

Что янтарное счастье ты всем раздаешь просто так.

— Прав моряк, чужестранец, но солнц нет, осталась заря.

В мои окна она смотрит редко, как девушка кротко.

Обменял сотню тысяч вещей на огни янтаря,

Всех просил я вернуться, когда счастьем день будет соткан.

Может быть не сумел отогреть души, солнечный свет,

Позабывших надежды свои и зарочный обет?!

Я смотрел, как старик поправляет на куклах манто,

Как дрожат иссушенные временем чуткие пальцы,

Расставляет фрегаты уже неизвестных флотов,

Улыбается грустно, стараясь сберечь постояльцев.

На витрину легла шаль вечерней пурпурной зари

И казалось танцуют драконы, плывут корабли.

Пораженный такою огромной людской слепотой,

Равнодушием, гордостью, яростью жажды наживы,

Я в карман спрятал книгу-подарок отца дорогой,

А в кармане янтарь вместо трутового огнива.

Улыбнувшись находке, немедля отдал старику,

Пусть подарит надежду, развеет печаль и тоску.

Золоченая лодка с драконом по росписи янь

Уносила меня от забытых вещей в магазине.

Весел был и рыбак, и шутник — балагур Хаоцзянь,

И казалось от света зари в Хуанпу нет пучины.

Одинокий старик Чао Чхенсхи махал нам рукой,

А в другой был зажат долгожданный янтарь золотой.

Мне в порту Бангладешском рассказывал притчу моряк:

Раздает Чао Чхенсхи янтарное счастье бесплатно.

За любовь и удачу в залог принимает пустяк -

Безделушки из стекол, опилки, игрушки из ваты.

Был я в том магазине, обрел благодать и покой,

Лишь в Шанхае я понял — всегда они были со мной.

Примечания

Ch;nsh; – Чхенсхи - земная жизнь по-китайски

Сiao -Чао – прощай или привет по-итальянски

Нючжун — колокол приспособленный к подвешиванию

Цзин-Ю – любит музыку, его изображениями украшают поверхность музыкальных инструментов, изваяния принято ставить в музыкальных классах.

Пу-Ляо - обожает рев, его вырезают на звонках и колокольчиках.

Гуань - китайский духовой язычковый инструмент, род гобой.

Хаоцзян – беззаботный, любящий приключения дракон.

Сань-цай трехцветная посуда.

Переулок Шестнадцати лавочек реально существует в Шанхае.

Хуанпу – река в Шанхае.