— Естественно, внеся каждый свои изменения, — договорил за отца Игорь Матвеевич, — так они вскоре лишатся технологии «Телепат».

— Я думаю, это не самое страшное, что тебе предстоит узнать сегодня, — сказал Рихард. — Хотя, как посмотреть — мне даже нравится.

Алла Николаевна протянула отражающую панель, и Игорь Матвеевич посмотрел на себя.

Вместо привычного лица с морщинами и щетиной увидел нечто напоминающее маску Рихарда, использованную им в торговом комплексе.

— Чешуя? — спросил Игорь Матвеевич.

Алла Николаевна склонилась и ласково сказала:

— Теперь, когда ты пришел в себя, я смогу более точно понять, почему наг отпечатался на доспехах твоего клона, а кожа теперь, как бронежилет.

— Я не чувствую каких-то изменений, — удивленно выговорил Игорь Матвеевич.

— Не переживай, — засмеялся Рихард, — Елизавете ты нравишься... Может быть Магоше больше.

Сообщать о возвращении генерала в строй не было необходимости. Телепатическая связь становилась для жителей Луны такой же обыденной, как и когда-то телефон для людей. На три уровня выше заламывая руки Ки говорила сестре:

— Не знаю, зачем я согласилась? У меня на Земле есть все — квартира, признание, дорогие наряды...

— У тебя прекрасное платье, — смеялась в ответ Юн неустанно моделируя волан за воланом на бедре сестры.

— Перестань, — Ки резко провела по платью рукой, воланы исчезли, оставив однотонную облегающую ткань. — И как я выйду на сцену?!

— Просто не маши руками, а исполняй песни.

В тесном зале собрались свободные от службы жители Аналога, Александр, Василий, Нианзу Ли, представители нагов-союзников и небольшая группа бывших жителей Юпитера. Живые концерты и живое общение — таков новый порядок среди тех, кто читает мысли, как книгу и в разговорах не испытывает необходимости.

Эпилог

В череде бесконечных воин за ресурсы вспыхивают искры просветления — отчаянные умы, бросающие вызов примитивному социальному строю. За ними идет охота, ими торгуют, на них делают ставки и проигрывают, и убивают. В борьбе за сохранение привычного спокойствия не менее эффективна стена непонимания, равнодушия, бесполезности.

Глеб Суров потратил все наследство, положил жизнь на алтарь науки и вот теперь, когда он так близок к открытию, его не понимают, высмеивают, отстраняют от должности.

— Кто тебе сказал, что людям это необходимо, старый болван? Ты мог объездить весь мир ни в чем себе не отказывая, а ты полжизни провел в грузовых отсеках, ползал на карачках изучая египетские пески, уральские кварцы, африканскую алмазную пыль... Ты мог стать миллионером! Почему ты решил, что люди нуждаются в твоем «Элементе»?!

— Вы удивитесь, Глеб Юрьевич, но однажды мне этот же вопрос задал предводитель очень могущественной армии, в данный момент охраняющей мир в нашей Системе.

Отставной профессор медленно обернулся на голос и не сдержавшись прошептал:

— Матерь божья... Вы кто такой?

— О! Я давно заметил преимущества моего внешнего вида. Теперь отпадает надобность доказывать и объяснять многие очевидные вещи. Я — Родимов Игорь Матвеевич, один из руководителей совета «Аналога» — дубль-планеты Земли, пришел предложить вам сотрудничество.

— Но у меня нет образцов, — не акцентируя внимание на странном предложении, а отчаянно переживая за изобретение, надрывно сказал профессор.

— Не переживайте, Глеб Юрьевич. Во время вашего ознакомления с договором переселения на Аналог, наши люди добудут образцы.

Родимов телепатировал договор и пока будущий житель Аналога вникал в законы и правила пребывания на Луне, все еще сомневаясь, Игорь Матвеевич обратился к отцу: «Ты уверен, что Арабас правильный выбор?»

«Судя по тому, что я наблюдаю», — ответил Рихард, — «я больше переживаю за него, чем за „примитивных“ мутантов. Забирай философа и убирайтесь поскорее оттуда. К вам направляется целая армия ЦРУшников».

«Но Арабас доставит образцы?»

«Если выживет в бою с сотней отборных убийц всех стран и конфессий, доставит».

Межгалактический корабль на крейсерской скорости облетал Солнечную систему. Один из пилотов возбужденно бубнил:

— Именно данный факт и доказывал Сургпрн. Тысячи... Нет — миллион раз он был прав. Это не звезда. Это Система планет.

— Не мельтеши, Кынгр, — грозно говорил капитан. — Мы все равно не можем проникнуть за поле звезды. Вблизи очевидно, что вся система часть Солнца. Многослойная Система — это одна звезда, а планеты, как куцая растительность на твоей непробиваемой голове. Если кто-то попытается сорвать один из драгоценных хнопов с твоего черепа, ты позволишь это сделать?

— Мои хнопы не дерутся между собой, — тоном обиженного иркарнгеранца ответил Кынгр.

Капитан увеличил изображение самой активной планеты на теле звезды.

— Мелкие, но какие воинственные, — всматриваясь в картинки констатировал капитан.

— Вам надо ознакомиться с начальным отчетом о Солнце, — сказал второй помощник и вывел на бортовой экран сообщение системы.

— Вампиры изгнанные из четвертой галактики стали созидателями?! — подвел итог первый пилот.

— Немыслимо... — выдохнул Кынгр.

— Собираем данные и убираемся отсюда, — приказал капитан.

— Правильно, — согласился первый помощник. — Совету будет чем заняться в ближайшие сто герсеков.

— Немыслимо, — повторил Кынгр. — Впамп был прав, осуждая неприемлемость своего вида.

— Не забывай, — строго сказал капитан, — оставаясь в своей галактике они угрожали ее существованию. Возможно, долгое путешествие внесло в их законы значительные изменения.

— Возможно, — горько заметил первый помощник, — но миллионам, ушедшим на начальный виток развития от этого не легче...

Капитан свирепо прорычал:

— Прекратить философствовать — это запрещено правилами. Если вы думаете, что я допущу нарушения, вы ошибаетесь.

На мониторе вспыхнуло сообщение:

«Угроза».

Система идентифицировала опасность — неизвестный гибрид психомагнитного действия. Информационные частицы быстро создали визуальный образ врага — Магоша в упор рассматривала корабль. Двое других нагов обходили лайнер стыла.

Система сообщила:

«Атака».

«Кто вы?» — раздался в голове капитана вопрос.

— Включить все двигатели, — приказал капитан. — Приготовиться к скачку. Запросить вход в шестую зону.

— Мы не выберемся оттуда, — запротестовал первый помощник, — наш корабль слишком велик для нее.

— Без разговоров! Выполнять приказ!

«Страх — плохой союзник», — покачала головой Магоша. — «Я же не обращаю внимание на то, как мне противны ваши скользкие висюльки на телах».

«Не могу понять систему двигателей», — говорил Александр брату.

«Тебе не надо понимать», — отвечал Василий. — «Фиксируй. На Аналоге разберутся».

Под пологом всеобъемлющего тепла и света старейшина рода вампиров обходила газовые сады.

«Они прибыли».

«Они нас нашли».

Звучала долгожданная песня на солнечных просторах.

Старейшина поправила ветви ледяного дерева воспоминаний. В тоже мгновение образ погибшего отца опустился на высокий трон.

Ласковый, глубокий шепот окутал цветущий сад:

«Все имеет свое начало — неоспоримая истина, Шаир. Есть ли у начала закономерный итог — неизвестно никому. Путь, называемый жизнью, может быть ошибочным, но не бесплодным. Ты плод моей жизни, Шаир. Я доверяю тебе народ веками хранивший традиции, строго следовавший нелегкой доли носителей начала. Зная твои реформаторские взгляды, об одном прошу — сохрани традиции... Когда я докажу, что итога нет и вновь встану на жизненный путь, хочу узнать свой народ и гордиться тобой...»

«Он может гордиться тобой», — лилась солнечная песня в ответ.

«Моя королева», — прошептал прибывший на аудиенцию Фахир, — «с чем связана твоя грусть? Только что дети твои проявили невиданное до этих дней благородство — не взяли в плен, не уничтожили охотников, наставляя на начальный путь. Как ты и хотела — баланс достигнут. Ты научила народ Ыхстарии превозмогать голод, страх, отчаянье. Почему же в глазах твоих дрожат слезы?»