Первый сектор был промышленным центром всего корабля. Да, поверить в то, что на полноценном звездолете могут быть функционирующие заводы было сложно, но тем не менее это было так. Размер этого сектора, как и всех других зависел исключительно от конфигурации корабля. Поэтому сейчас медленно, но уверенно посреди длинной сигары рос огромный шарообразный нарост, который станет в будущем самым большим сектором. По предварительным подсчетам Лигейи, автоматизированные заводы смогут производить корабли тоннажем, достигающим линкоры. Это было впечатляющим вдвойне.

Второй сектор был очень большим хранилищем, где и разместились ячейки в виде сот, скрытые за темпоральными полями. Склад в первую очередь был приспособлен для хранения питательных веществ для существ, ранее путешествующих на этом корабле, но большие размеры отдельных ячеек намекали на то, что это было отнюдь не единственно хранимым здесь. Увы, узнать, что же они в себе скрывали еще, было невозможно. Очень многое было поглощено кораблем в своем бесконтрольном росте.

Третьим сектором был центральный реактор корабля. Хоть теоретически этот сектор так же, как и все другие, был способен к перемещению, но делать этого все же не стоило. Все дело было в калибровках, связанных с Гарками. Лигейа еще не разобралась полностью в этом вопросе, поэтому реактор пока что остался там, где и был изначально установлен, в корме корабля.

И хоть такая компоновка было привычным решением для человеческого флота, в будущем Эверетт хотел поместить реактор прямо по центру промышленного сектора, максимально обезопасив его таким образом. Но это все вопрос будущего. Сейчас такой возможности не было.

Помимо главного реактора на корабле так же были установлены и другие, работающие на привычных физических законах. Судя по найденным данным, принцип их работы был похож на аннигиляционный, но увы, все они были поглощены в процессе роста корабля и поэтому пока что не было возможности убедиться в этом. Их восстановление было в планах Эверетта, но сейчас это было далеко не главной задачей. В своей бытности они выступали больше в качестве аварийного решения. Все мыслимые потребности в энергии с лихвой покрывали Гарки.

Четвертым сектором были жилые помещения, где сейчас и разместился Эверетт. Хотя, если честно признаться, не будь у Эверетта готовых данных от Лигейи, он сам бы никогда и не догадался до этого. Ведь стерильно пустые помещения и коридоры мало намекали на свое предназначение. Если здесь и было что-то удивительное и непривычное для человека, все оно исчезло за столетия, проведенные кораблем в нашей вселенной. Все было переработано.

По замыслам Эверетта этот сектор не будет очень большим. Тех площадей, что есть в нем сейчас, хватило бы для полумиллиона человеческих душ. Это было явно излишним. Ненужные помещения он отдал под первый сектор.

Ну и последним по порядку, но не последним по значению, был пятый сектор. Он находился в самой корме корабля и по сути своей и был кормой. Скрывал он в себе самое загадочное на данный момент — двигательную установку. А если выразиться точнее, то двигательные наноструктуры. Ведь там не было отдельных агрегатов или машин, которые можно было бы четко идентифицировать. Всё было создано из живого металла, наночастицы которого в зависимости от поступаемых в них команд, принимали необходимую форму и свойства. Это было выше понимания не то что Эверетта, но и Лигейи. Подобная технология потенциально могла изменить все парадигмы касающихся нынешнего кораблестроения во всей галактике. Даже раса корни не достигла таких высот в звездоплаванье. Но увы, была одна проблема. Заложенные в наночастицы программы и алгоритмы были очень жесткими, не терпящими поправок и допущений. Отсутствие пятимерной валентности кремния в этой вселенной не осталось незамеченным для систем пятого сектора, и поэтому он тут же отключился.

Сперва, узнав об этой новости Эверетт очень сильно озадачился, все планы летели коту под хвост, но Лигейа поспешила убедить, что проблема решаемая. Здесь то и начался новый виток истории пребывания Эверетта в этой системе.

— Это здесь чего такое…? — Эверетт настороженно вышел из шлюза построенного шаттла и ошеломленно замер. Все было белым. Все стены, потолки, оборудование, элементы декора. Все было абсолютно белым, даже освещение не несло в себе и фотона желтого спектра. Но ошеломляло не это, хотя и это конечно же было отнюдь не заурядным.

В бытности своей пилотом, Эверетт настолько привык к однообразным конструкциям всех кораблей, что даже не обращал на это внимания. И здесь не было разницы между катером или линкором. Все было одинаковым. Но сейчас… Парень медленно прошел внутрь шаттла. Где колонные распорки? Где межуровневые перекрытия? Где километры кабелей и труб? Где тонны оборудования, постоянно шумящего и ломающегося? Где все это? Эверетт обвел взглядом одно непрерывное помещение с гладким, слегка блестящим покрытием.

— Это как…? — Он все еще не мог сформировать мысль.

— Нравится? — прозвучал гордый голос откуда-то из-под потолка. — Мне показалось, имея новые конструкторские решения, грешно не использовать их. Шаттл был построен с использованием наночастиц, поэтому имеет точно такие же функции, как и основной корабль.

— Правильно… — прошептал Эверетт и повернул голову в сторону одного единственного штурвала перед прозрачным колпаком кокпита. — Мне туда? — Неуверенно спросил он.

— Да. — Открыто рассмеялась искин.

— А здесь всегда будет так светло? — Эверетт прошел к креслу и неуверенно оглянулся, не увидев за собой переборки или стены. Было непривычно просторно.

— Так все же не нравится? — Скуксилась Лигейа.

— Нет-нет! Что ты! — поспешил убедить девушку он. — Просто слишком все чистое, белое и светлое. Очень странные ощущения.

— Ааа, действительно, — вздохнула искин. — Я совсем позабыла, что ты человек. Секунду, сейчас подправлю.

И в то же мгновение прямо на глазах у Эверетта белизна принялась таять, окрашивая различные элементы конструкции в привычные глазу цвета черного и серого градиента. Элементы деталей и интерьера стали выделяться на общем фоне и парню сразу же полегчало. Невидимое напряжение сошло.

— Да, так гораздо лучше, — сказал он и сел в кресло. — Ну что же, приступим.

Шаттл аккуратно вылетел из пока еще единственного небольшого ангара корабля и медленно направился к ближайшим обломкам неудачливых звездолетов. Тихо попискивал радар, сообщая о поступающих данных. Эверетт внимательно вглядывался в даль, стараясь не зацепить мириады летающих небольших осколков.

Мимо пронеслись два бота под управлением Лигейи и полетели в сторону носа корабля. Они закончили подталкивать эту махину ближе к полю обломков, теперь необходимо было её остановить.

Из большой кормовой части, почерневшей от когда-то бушевавшего здесь пожара, дрейфующей прямо по курсу шаттла, к исполинскому кораблю потянулся едва заметный ручеек частичек. Искин принялась поглощать материю из внешней среды. На прошлой стоянке уже все было переработано.

С помощью металлов и различных сплавов от мертвых звездолетов Лигейа вводила в наноструктуры корабля материалы более прочные, нежели кремний. Первым в очереди полной реорганизации стоял пятый сектор. Очень хотелось запустить его и убедиться в полной исправности. Остальные сектора подождут.

Эверетт направил шаттл под уже сильно разросшимся ручейком поглощаемых частиц и повернул в сторону относительно уцелевшего куска орудийной палубы от то ли линкора, то ли крейсера. Предстояла тяжелая работа. Нужно было демонтировать с донора уцелевшие орудия и переправить их на свой корабль. Где они будут установлены и проверены на работоспособность. Своего собственного вооружения на этом монстре Лигейи обнаружить не удалось.

Снова потянулись бесконечные дни, наполненные сложной и выматывающей работой. Но Эверетт не был против. Каждое найденное им орудие было способно сыграть свою роль в предстоящем деле. Но увы и на этом поприще не всё было слава богу.