- Плохо, Величайший, - ответила графиня, старательно копируя тон Эрика. Она вновь низко поклонилась, но затем заставила себя посмотреть на оракула более соблазнительным взглядом. – Очень плохо. Он глупый и грубый. Совсем не такой, как Вы, мудрейший.

Нефтида презрительно усмехнулась.

- Она нарочно говорит это. Я не верю ей. На всех праздниках она постоянно улыбалась ему. Я видела это собственными глазами. Может, лучше вырезать ей язык?

Услышав эти слова, графиня поняла, почему Эрик говорил, что в этом доме оракул – не самый опасный человек. Куда страшнее была его любовница, которая так боялась потерять свое место, что готова была на все. К тому же, видимо, именно благодаря ей, рабы в этом доме лишаются своих конечностей.

- Мне нравится ее голос, - ухмыльнулся старик и поелозил на постели, устраиваясь поудобнее. – И зачем же он прислал тебя, дитя?

- Он сказал, что желает исполнить вашу волю, но я слышала... О, простите, Величайший.

Лилит тут же прервалась и с наигранным испугом посмотрела на старика. Она словно спохватилась, что нельзя разговаривать без разрешения.

- Продолжай, - губы старика вновь растянулись в улыбке. – Что ты слышала?

- Господин рассердится, если узнает...

- А мы ему не скажем. Не бойся, дитя, - Имандес обнажил в оскале почерневшие зубы и, взяв с пола чашу с вином, немного отпил.

Чуть помедлив, Лилит все же ответила:

- Я слышала, как он сказал госпоже Нефертари, что боится. И они решили задобрить оракулов, как могут. Он даже готов подарить Сфинкса Нахти, как того хотел Величайший.

Имандес усмехнулся.

- И всего то нужно было припугнуть. Тоже мне, храбрейший воин. Ничтожество. Богатство его ничему не научило. Как был, так и остался рабом. Ну, хорошо, дитя, а как ты собираешься задобрить меня?

Имандес вновь скользнул взглядом по телу девушки, прекрасно зная, что она ответит. Но ему хотелось услышать это из ее уст. Подобные признания заводили его. Ему нравилось, когда рабыни упрашивают его проявить милость и снизойти до них. Соблазнительный взгляд Лилит пришелся старику по душе, но Нефтиде он не слишком понравился.

- Я сделаю все, чтобы задобрить вас, Величайший. Возможно, потом вы даже проявите великодушие и купите меня у Косэя, - Лилит приблизилась к постели Имандеса на несколько шагов. Она изо всех сил пыталась не показывать своего отвращения. Будь этот похотливый урод смертным, графиня уже давно снесла бы ему голову мощным заклятием, а заодно избавилась бы от его любовницы. Но на данный момент это было невозможно.

Слова Лилит чертовски не понравились Нефтиде. Египтянка смотрела на графиню с такой ненавистью, что, казалось, будь ее воля, то графиня умерла бы прямо сейчас в страшных муках. Она бросила взгляд на кувшин с вином и на миг задумалась о том, чтобы подсыпать в него яд и отравить проклятую девку. Но из этого кувшина может отпить и Имандес. И он придет в ярость, почувствовав яд.

- Отправь ее домой, Великий, - произнесла Нефтида и коснулась губами покрытого струпьями плеча старика. – Останемся вдвоем, и я подарю тебе незабываемую ночь.

Но Имандес ухмыльнулся и произнес:

- Выйди.

На миг Нефтида замерла, не понимая, к кому обращается старик. Она все еще надеялась, что оракул выставит за дверь Лилит, но египтянка ошиблась. Ее губы задрожали, после чего она спешно поднялась с постели и, набросив на себя ткань, стремительно вышла прочь. Пребывая в ярости, Нефтида сбежала на первый этаж, разыскивая того раба, который сообщил Имандесу о прибытии Лилит.

- Засечь до смерти! – закричала она, указав воину арены на «провинившегося». Мольбы несчастного вскоре превратились в дикие крики, которые звучали для Нефтиды райской музыкой. Затем она покинула комнату, где насмерть забили очередного человека, и направилась к себе. Здесь египтянка опустилась на свою постель и плеснула в чашу вина, после чего залпом опустошила ее. Она поклялась себе, что убьет Лилит во что бы то ни стало, как только та выйдет из комнаты Имандеса. Ее уничтожит кто-то из наемников. От злости женщина готова была рвать на себе волосы, но затем взяла себя в руки и велела рабыне позвать к ней Солмира. Этот воин арены всегда исполнял свои обязанности, поэтому был ее любимцем.

Тем временем Лилит неспешно приблизилась к Имандесу и опустилась на край постели, подальше от старика.

- Наверное, ваша женщина расстроилась, Величайший, - с грустью произнесла ведьма. Имандес наклонился к ней и провел рукой по коленке графини, после чего произнес.

- Я не обещался ей. Считаю, что в мире слишком много прекрасных женщин, чтобы принадлежать какой-то одной.

Графиня едва не вздрогнула от отвращения, когда пальцы старика скользнули под ткань юбки, уже беспрепятственно касаясь коленки девушки. Лилит уже подумывала о том, чтобы усыпить старика, как вдруг услышала рядом с собой голос Эрика.

- Уходим отсюда.

Графиня поняла, что медальон уже у него. Прежде чем уродливые губы старика успели коснуться ее лица, Лилит попробовала сначала усыпить оракула, как ранее поступила с Косэем, но не получилось. Видимо, Имандес был куда сильнее столь простых заклинаний. Зато парализовать его все же удалось. Старик замер в паре сантиметров от лица Лилит, чуть приоткрыв свой безобразный рот.

- Какой же ты отвратительный! – вырвалось у графини, и она от души ударила его по лицу. Затем девушка поспешно ополоснула руки в стоящей неподалеку емкости с водой и вдобавок обмыла свое колено. Она услышала тихий смех Фостера, а затем поспешила покинуть комнату. Заклинание не могло продержаться долго, поэтому следовало поскорее убраться отсюда. Старик обнаружит себя в пустой комнате и даже не поймет, что с ним произошло.

Выскользнув из комнаты, Лилит снова услышала голос Эрика.

- Ты иди. Я нагоню тебя через пару минут.

- Что значит, иди? Чем вы собираетесь тут заниматься?

- У меня осталось одно незаконченное дельце.

В тот же миг француженка почувствовала в своей руке медальон. Было странно, что Фостер отдал его ей, но спорить Лилит не стала. Не было времени. Она поспешно покинула дом и направилась туда, где графиню уже дожидались ее спутники.

Эрик нашел Нефтиду в ее комнате. Она сидела на постели, держа в руках чашу с вином. То и дело египтянка делала глоток и вновь замирала, погруженная в свои мрачные мысли. Она была уверена, что Солмир уже подстерегает свою жертву. Разумеется, он убьет ее не на пороге, а обставит все так, словно на девицу напали грабители. Он снимет с нее золотые украшения, которые послужат для него достойной наградой.

Женщина сделала еще один глоток и внезапно почувствовала, как ей становится тяжело дышать. Горло начало что-то сдавливать, а в желудке словно разгорелось пламя. Широко распахнув глаза, египтянка потянулась к шее. Во рту появился медный привкус крови.

- Помогите... – прохрипела она. В тот же миг женщина увидела появившегося перед ней Эрика. Он сидел в кресле напротив и с интересом наблюдал за задыхающейся женщиной. В глазах Нефтиды отразился животный ужас. Она увидела в руке Эрика пузырек и поняла, что ее отравили. Фостер давно ждал этого момента, хотя и не был уверен, что сумеет подобное провернуть. Яд Росы интересовал его не для использования в Пирамиде Достойных. В случае необходимости, он, конечно бы, его применил. Но нет, это «лакомство» он приберег для более достойного дегустатора. Эрик не мог знать, что именно Нефтида посоветовала оракулам пытать Росу перед смертью, чтобы она не умерла слишком легко. И Роса, сама того не ведая, отомстила Нефтиде уже после своей смерти.

Глядя на задыхающуюся египтянку, Эрик наконец поднялся с места и протянул умирающей графин с водой.

- Это нейтрализует действие яда, - устало сказал он. – Обычная вода. Именно ею всегда отмывают грязь. Надеюсь, случившееся послужит для тебя уроком, и ты переосмыслишь свои поступки.

Из последних сил Нефтида сделала несколько глотков и на миг замерла, с надеждой прислушиваясь к своим ощущениям. Женщину сильно знобило, на лбу выступили крупные капли пота. Но внезапно египтянка захрипела с новой силой. Ее тело задергалось в конвульсиях. Она в страхе уставилась на Эрика, судорожно хватаясь руками за свою шею.