О Фокуснике речь больше не заходит.
В моей жизни не было человека, которого бы ТАК интересовала женщина, как существо. Во времена, когда он не занят своими делами, он может подолгу рассматривать меня, изучая какую-то мелочь, внимательно следя за каждым моим движением, каждым жестом. Он задает вопросы, которые часто застают меня врасплох и заставляют меня мучительно долго подбирать слова. Например, на что похожи схватки при родах? Я долго искала определение и сравнения, но, так и не найдя ничего более романтичного, сказала, что это похоже на огромную булаву у тебя в животе, которую раз в несколько минут проворачивают и тянут вниз. Он долго над этим думал.
Но за те две недели безграничного, сладкого, как мёд, счастья, что окутало нас, были три ночи, которые сдирали маски, напоминая мне, кто есть Максим.
И в такие ночи, он не возвращается домой.
В такие ночи его телефон недоступен.
В такие ночи он приходит под утро в грязной, рваной, пыльной одежде, местами заляпанной кровью. Он никогда не стирает одежду, в которой пришел. Он выбрасывает её.
В такие ночи он приходит с пустыми глазами – ледяной и наэлектризованный.
В такие ночи он будит меня независимо от того, сколько времени.
В такие ночи он не занимается любовью – он трахает меня, грубо, резко и больно.
Глава 8. Сказка
Сегодня абсолютно все жители нашего города, которым уже исполнилось двадцать четыре, получили смс-рассылку:
«Многоуважаемые друзья «Сказки», настоящие и будущие! Сегодня санаторий закрыт. Всем, кто желает развлекаться по-взрослому, мы говорим – до завтра! Сегодня свои двери открывает парк аттракционов «Сказка». Мы приглашаем ваших детей на праздник! Если вашему чаду еще нет восемнадцати, мы приглашаем вас всей семьей посетить наш сказочный мир, где вы сможете прокатиться на слоне и поиграть с ручными обезьянами и погладить тигра, полетать на самолете и воздушном шаре, посмотреть выступления воздушных гимнастов и клоунов, и еще МНОГО, МНОГО всевозможных развлечений для ваших деток. Будет шумно, весело и БЕСПЛАТНО. Все развлечения и угощения за НАШ СЧЕТ. Мы вас ждем!»
Итак, вопрос на засыпку – если бы вы знали, что небольшая Ибица в ста пятидесяти километрах от вашего города, где правит бал проституция, игромания и наркоторговля, открывает двери перед вашими крохами, суля им всевозможные сладости, развлечения и подарки, вы бы повели туда своих детей?
Я смотрела в окно и не могла поверить своим глазам – столько машин в одном месте я не видела никогда. Дорога, ведущая к санаторию, напоминала пробку в час пик, несмотря на то, что это загородная трасса и время – девять часов вечера. Машины еле двигались, и вся дорога была забита разнокалиберными автомобилями – от еле едущих «копеек», до автомобилей, чья стоимость вышибет дух из любого вменяемого человека.
Мы ехали прямо по обочине, вслед за такими же полоумными, как мы, потому как ехать дорогой можно до утра.
– Мама, откуда здесь столько машин? – пищит моя дочь. Она не напугана, но обескуражена. Как и я.
Я не знаю, что ответить, а потому я просто пожимаю плечами, глажу её и пытаюсь улыбаться. А когда на горизонте появляется зарево «Сказки», Сонька кричит:
– Мам, смотри!
Её глазенки горят, её ручки нетерпеливо хватаются за водительское сиденье и рот открывается, и дыхание, быстрое, частое, разгоняет кровь в крохотном тельце. Она ничего не боится.
«Сказка» превратилась в цирк.
Над санаторием десяток воздушных шаров планируют в воздухе – разноцветные, яркие, словно конфеты. Они отражают свет, идущий от тысяч прожекторов, освещающих летнюю ночь, среди голой степи, и её блеск освещает многие километры, зазывая людей, маня их ярким светом, словно бабочек. Музыка слышна даже отсюда – что-то веселенькое и по-детски наивное разливается вокруг, даря всем праздничное настроение. Уже на подъезде к санаторию мы видим разодетых клоунов, гуляющих среди пробки – они заглядывают в окна машин и дарят воздушные шары.
Мы сворачиваем в степь и едем к служебному входу. Но даже для того, чтобы протиснуться к никому не известному входу в «Сказку», нам потребовалось все мастерство водителя, коим был один из охранников. Мы петляли между машин, периодически попадая в совершенно безвыходное положение, но каждый раз странным образом находили лазейки, и я начинаю подозревать, что парень, что вез нас, родился с рулем в руках. И вот мы лавируем меж машин, продираясь поперек основного потока. Мы подъезжаем к узким воротам, где нас уже ждет охрана. Наша машина ныряет под шлагбаум. Я оборачиваюсь и вижу, как за нами пытается проехать еще одна, но охрана преграждает ей путь. Мы въезжаем на подземную стоянку для служебных авто – здесь яблоку упасть негде. Максим вызвал всех сотрудников, что были в штате, даже тех, кто были в отпусках. Словно начался режим ЧП. По сути, так и было.
– Мам, мы идем на праздник? – пищит Соня. Вылезая из машины.
– Да, Пуговица, – говорю я, а сама чувствую, как уходит из-под ног земля. Как мне сказать ей о Максиме? Как мне сообщить ей, что теперь это наш дом? Руки становятся мокрыми и холодными, по спине бежит холодный пот.
Охрана ведет нас к лифтам длинными, запутанными коридорами и, наконец, мы выходим в узкий проход, кончающийся неприметной на вид, но очень толстой и крепкой дверью. И когда она распахивается…
Перед нами открывается самая настоящая страна чудес из книг Кэрролла.
Вся «Сказка» превратилась в огромный сад – разноцветный, яркий, блестящий и немного пугающий. Нереальные деревья и растения, как настоящие, так и несуществующие ни в одной точке мира, но сделанные так реалистично, что захватывало дух, вырастали из земли и уносились вершинами в усыпанное звездами небо. Вокруг яркие, ослепляющие своей красотой цветы, пышные кустарники и лианы, ползущие во все стороны. Они закрыли, спрятали собой то, чем была «Сказка» для взрослых, создавая совершенно новое видение этого места – здесь оживало чудо, сегодня здесь, и правда, жила сказка – без кавычек. В ночном небе огромные воздушные шары катали в корзинах визжащих от восторга детей и их родителей, опускаясь вниз, чтобы высадить одних пассажиров и забрать других. Повсюду прыгали и скакали разноцветные, разноликие клоуны с охапками воздушных шариков, цветов, вертушек и даже воздушных змеев, раскрашенные и разодетые зазывалы на высоких ходулях, медленно вышагивающие между людей, прекрасные феи, гимнастки, эльфы и тролли, персонажи фильмов и мультфильмов в настоящий рост. Здесь было так много людей! Лилась музыка, сверкали огни фейерверков и бенгальских огней, и безумно вкусно пахло сладостями – попкорном, сахарной ватой, карамелью, шоколадом, булочками, корицей, фруктами и мороженым. Мимо нас прошагал Микки Маус, и Сонька запищала:
– Мама, мама, смотри! – она схватила меня за руку и потащила вперед. – Идем, мама! Ну, идем же!
Мы шли, раскрывая рты, заворачивая шеи, жадно оглядываясь по сторонам. Вокруг нас было столько людей, сколько я никогда не видела здесь раньше – мамы и папы с детьми всех возрастов, с раскрытыми от изумления ртами, круглыми глазами и улыбками во все зубы. Визг, шум, гам стояли просто оглушающие. Здесь царил дух волшебства и счастья, искренней, неподдельной и, самое главное, абсолютно трезвой радости, без стимуляторов. Если не считать вкусной еды. Её здесь было так много, что хватило бы на год сытого существования небольшой деревне. Откуда-то сзади нас вынырнул китайский дракон и, словно живая огненно-красная лента, полетел вперед, преследуемый толпой малышей чуть младше моей дочери.
– Мама! – пищит Сонька, таща меня, как локомотив. – Смотри, смотри!
Нам навстречу шел слон – он был огромен, он был невероятно красив. На нем – сверкающая попона и невероятно яркие украшения на голове и огромных ногах. Он весь сверкает и переливается радужными всплесками, блестки на ткани рассыпаются искрами света, ослепляя и завораживая. За ним бегут дети, на него ошалело смотрят взрослые и он совершенно точно забирает все внимание публики.