Эрнест недоверчиво хмыкнул.

- Ну- ну. Не хотел он. Тогда зачем он сотрудничает с ними?

- Его используют. Прикроются его идеями. Используют как любимый символ, знамя. Как используют Моргрима. Робартона. И ещё половину города.

- Значит, всё же проглядели,- проговорил Эрнест. Его глаза опасно сощурились, ноздри гневно раздулись.- Проглядели целое восстание. Восстание Малькорна. Ублюдка, которого я держал за балансир. Сукиного сына, которому я позволял спокойно совать палки мне в колёса.

- Малькорн тут не причём. Это восстание орлов,- поправил Мурмин, указывая на Робартона.- Не позволяйте одурачить вас. Их цель – заставить нас грызться друг с другом. Пустить друг другу кровь. Отправляйте юстициаров.

- Лучше стражу.

- Юстициары сработают тоньше и тише. Нельзя пугать народ. Не сейчас. Наоборот, задобрите их. И чем быстрее, тем лучше. Пообещайте что- нибудь. Ещё лучше – дайте что- нибудь.

- Ещё чего!- фыркнул старик.- Лучше…

- Или они поступят, как поступает испуганный и загнанный в угол зверь,- холодно продолжил Мурмин.

Эрнест недовольно посмотрел на него.

- Я думал, ты бросил свои глупости с рабочими.

- Если вы не бросите свои, нам всем конец. Погромы. Резня. Пожары. Вы хотите сохранить власть над городом?

Эрнест закрыл глаза.

И медленно кивнул.

- Я что- нибудь придумаю.

- Уж потрудитесь,- бросил Мурмин.

И вышел прочь из пропахшей отчаяньем и страхом допросной.

Глава 32

Малая Торговая Аллея заливалась ливнем.

Погода в последнее время совсем уж испортилась. Неудивительно – на дворе была поздняя осень. В Веспреме была пословица: «Как отличить осень от лета и весны в Веспреме? Если ты попробуешь пожаловаться на дождь осенью, ты захлебнёшься быстрее, чем договоришь».

И это было демонской правдой.

Мурмин стоило огромных сил держать равновесие. Каждый порыв ветра старался опрокинуть его. Пригоршни воды летели в лицо и слепили.

Наберёшься оптимизма и хорошего настроения с такой погодой...

Впрочем, какой там оптимизм. Он работает на тех, кого искренне ненавидел – на Торговый Совет. И сейчас, похоже, помогает предотвратить закономерное восстание рабочих. Рабочих, за которых он ратовал. Для которых писал стихи. С которыми был одной кровью.

Многих из которых Эрнест прикажет бросить в тюрьму – не важно, начнётся восстание или нет.

Проклятье, подумал нидринг, стирая воду с лица. Не о таком юстициарстве он мечтал.

Даже от форменного плаща он отказался.

Пусть уж все вокруг видят в нём просто нидринга, а не юстициара. Никакого страха. Никакого презрения. Никакой ненависти. Просто взгляд сквозь него. Как он и привык.

Иногда лучше оставаться никем, чем становиться кем- то ценой всего хорошего, что в тебе есть. Никакой он не господин Хорстон, младший юстициар Торгового Отделения.

Он – Горькая Правда. Друг рабочих и простого народа Веспрема.

Просто пока он вынужден быть Хорстоном. Юстициаром во главе с десятком стражников. Молчаливых и недовольных. Грохочущих за ним по Алее.

Было непривычно видеть это уютную улочку в запустении и унынии. Но непогода всех загнала под защиту стен и крыш. Широкие витрины были прикрыты досками или большими ставнями, вывески со скрипом раскачивались на ветру.

Пара встречных куталась в плащи и пыталась не упасть в лужи. Он приветливо улыбнулся им – иногда простая улыбка прохожего может исправить весь отвратный день. Один даже улыбнулся в ответ.

Наверняка эффект от улыбки был подпорчен стражниками.

Наверняка эти здоровяки тоже предпочли сидеть дома.

«Дома. А если ли у меня дом? Не съёмная комната в «Высоком Доме», а настоящий дом. У Мрачноглаза вот его не было никогда, хоть он постоянно и ошивался у Каэрты. Надо бы проведать ее. Может, ей что- то надо. Или этому мальчишке. Подумать только – сын Мрачноглаза. Он абсолютно на него не похож. И где они его раньше прятали?»

За пару мгновений нидринг придумал десяток одинаково нелепых причин навестить лекаршу. Он мог себе это позволить – всё равно ведь не пойдёт.

В этом прелесть его жизни – он мог сколько угодно планировать и мечтать без опаски. Всё равно произойдёт ровным счётом ничего.

Наконец, он остановился перед нужным домом.

Здание травяной лавки «Берни и братья» было не особо большим. Более того, ничем не отличалось на первый взгляд от соседних домов. Новый квартал, застроенный по новой моде. Уютные дома- лавки. Милое здание в ряду таких же.

Мурмин знал, что это не так. Этот дом стал для него одним из первых унижений в его внушительной истории унижения.

Тут он проработал почти два года, твердя себе под нос, что честный труд и добросовестное отношение сделают из него кого- то важного.

Два года, полные нищеты, голода, насмешек и пустых усилий. Два года впустую потраченных сил.

От злости он постучал в дверь гораздо сильнее, чем хотел.

Ему пришлось ещё немного поторчать под дождём, прежде чем дверь вздрогнула и приоткрылась. В просвете возникло равнодушное лицо худощавого паренька.

- Привет,- попытался улыбнуться юстициар, но его усилия разбились о холодный взгляд.- Мне нужно поговорить с Харри.

Парень хмыкнул.

- Харри нет на месте.

- Я его подожду. Можно я зайду? Пожалуйста?

Парень хмыкнул ещё раз.

А затем закрыл дверь.

Мурмин оторопело моргнул, осознавая то, что сейчас произошло.

А затем постучал ещё раз, стараясь стереть удивление с лица.

- Открой дверь,- рявкнул Мурмин.- Если не хочешь проблем с юстицирами!

Дверь слегка приоткрылась.

- И где юстициары?- на лице паренька и не следа испуга.

- Я юстициар, парень,- Мурмин попытался улыбнуться.

- Гуляйте отсюда, господин.

- Я могу показать амулет,- Мурмин протянул ему амулет.- Читай – Мурмин Хорстон. На ободке. Умеешь читать?

- И?- парень холодно приподнял бровь.

Мурмин тяжело выдохнул.

- Впусти меня, пожалуйста,- снова попросил он. Он абсолютно не хотел ссоры.

Видимо, у мира вокруг были другие идеи по поводу этой беседы.

Вместо паренька в проёме появился мощный силуэт.

- А ну пошёл вон, суксын,- выплюнул заросший громила.

- У меня есть амулет,- смиренно улыбнулся нидринг.

- Да ну?

- Ага. Вот мой амулет,- Мурмин оттопырил средний палец и сунул его под нос мальчишке.- А вот мой десяток стражи.

- Э…- на лице громилы появился испуг.

- Да- да, спасибо,- нидринг максимально вежливо отпихнул со своего пути громилу и оказался внутри.- Харри! Харри, сволочь, иди сюда!

- Господин юстициар, нам…

- Нет- нет,- прервал стражника Мурмин.- Пока просто ждите здесь. Отогревайтесь.

Оставляя за собой мокрые следы, Мурмин двинулся по длинному коридору. Ничего здесь не изменилось, совсем ничего.

То же множество комнат без дверей. Тот же запах трав и пряностей. Те же тихие скрипы, шелесты и разговоры. Кажется, это место застряло во времени шестнадцать лет назад.

«Хорошо, что я вовремя ушёл отсюда»- подумал он, глядя на усталых и унылых рабочих, что вымачивали что- то в чанах.

Когда он проходил мимо фасовочной комнаты, на него обратились недовольные и настороженные взгляды.

Ну разумеется. В фасовочной все всегда воровали. Конечно, по правилам за этим должен следить надсмотрщик. Но, демоны побери, надсмотрщик отличался от остальных только парой фольтов в жаловании. Почти те же обязанности. Почти те же требования.

Конечно, надсмотрщикам нужно было менять комнату каждый день, чтобы не сдружиться с кем- либо из рабочих и не давать поблажек.

Но правила в Веспреме нужны для того…

«А ведь действительно, зачем они нужны?..»

- Харри!- взревел ещё раз Мурмин, заставив на миг замереть всю факторию.

- Не стоит так кричать, я уверен, он вас услышал,- раздался сзади голос паренька.- Вы мешаете работе…

- Прошу прощения,- отмахнулся Мурмин. Ему начинал надоедать этот паренёк.