– Не расстраивайся, любовь моя, – Карэле притянул Алли к себе. – С нею всё в порядке, и этого достаточно. А я посмотрю, что можно сделать с Тёмным Народцем.

*

Кондитер тихонько поднялся по лестнице и открыл дверь в спальню. Занавески были отдёрнуты, и в окне виднелась сияющая полная луна. Карэле пересёк комнату и уселся на подоконник вполоборота, глядя в весеннее звёздное небо.

– Ну как? – спросила жена. Её рубашка смутно белела в лунном свете, когда Алли села на кровати.

– Я всё-таки уговорил их, – сообщил Карэле. – Но они всю душу из меня вытрясли!

– Впервые слышу, чтобы Проказникам понадобилась чья-то душа, – в голосе жены слышалась улыбка.

– Ну хорошо, душа осталась на месте, – рассмеялся кондитер. – Однако кое-что пообещать всё-таки пришлось.

– Что именно? – с тревогой спросила Алли.

– Ты меня убьёшь, – мечтательно протянул её собеседник.

– Карэле Карэле, рассказывай немедленно! Если я не убила тебя раньше, то теперь всё равно уже поздно!

– Хорошо, хорошо, – кондитер поднял руки. – Я пообещал им, что на Бельтейн мы с тобой спляшем вокруг шеста.

– Что? Карэле!.. Но это немыслимо! Это занятие для молодых!

– А Соседи сказали, что мы принесём им счастье, – легкомысленно отмахнулся тот. – В конце концов, ты сама знаешь, что мы можем себе позволить и не такое. От нас ждут всего, чего угодно.

Алли выбралась из постели и подошла к окну, прижавшись к плечу Карэле.

– Ты неисправим, – с тихим смешком сказала она.

Он не ответил, только притянул жену к себе, обняв. Они смотрели на луну, и глаза у обоих были цвета весенней ночи, со всеми её созвездиями, ночными птицами и молодыми, головокружительно пахнущими травами.

VIII. Нина пишет письмо

«Дорогой господин Карэле!

Я взяла на себя смелость побеспокоить Вас этим письмом, поскольку мне больше не к кому обратиться. Я не знаю никого, кто мог хотя бы поверить мне, не говоря уже о том, чтобы помочь.

Мне очень нужен Ваш совет.

В начале весны в школе, где я учусь, стали происходить странные вещи. Всевозможные мелочи пропадали и обнаруживались в неожиданных местах, а иногда мы так и не могли их найти. Это длилось довольно долго, а потом начали портиться книги и одежда – кто-то пачкал их и рвал. Мне даже пришлось защищать от подозрений мою Ромашку (я всё-таки взяла её в школу, не решившись оставить дома). Мы храним свои вещи в шкафах, которые очень плотно закрываются – крысе не под силу открыть дверцу, даже если бы у неё и была такая привычка. Разумеется, мы проверили шкафы изнутри – в них нет ни дыр, ни трещин, через которые могло бы что-то проникнуть.

Всё это вызвало в школе множество волнений, но несколько дней назад ко всем нашим несчастьям прибавилось новое. У нескольких учениц на руках появились укусы – не до крови, однако отпечаток зубов виден явственно. И это не крысиные зубы – пасть у существа, оставившего их, намного шире (я провела собственное расследование, приложив к следам надкушенное Ромашкой яблоко). Пострадавшие ничего не могут рассказать – укусы появились, когда они спали.

Среди девушек ходят самые дикие слухи, вплоть до теорий про нападение вампиров. Наша директриса, женщина очень практичная, склоняется к тому, что учениц кусает какое-то животное, однако ловушки, расставленные по школе, его не поймали. Кроме того, невероятно, чтобы животное так изобретательно портило и прятало вещи. Признаюсь, я и сама склоняюсь к сверхъестественной версии.

Прошу Вас, напишите мне, что Вы об этом думаете и что можно в подобной ситуации предпринять. Я полностью полагаюсь на Ваши опыт и здравомыслие.

С почтением, Нина Людус».

Карэле отложил письмо в сторону и задумчиво поднёс к губам чашку кофе.

– Что-то случилось? – спросила его жена, намазывая маслом тёплую булочку. Они завтракали в маленькой гостиной у открытого окна. С улицы доносились голоса прохожих, весенний ветер шевелил лёгкие голубые занавески.

– Боюсь, мне придётся съездить и выяснить, в чём дело, Алли, – кивнул ей кондитер. – Судя по тому, что пишет девочка, она в опасной ситуации. Не волнуйся, я управлюсь за два-три дня.

*

Приёмная владелицы школы была обставлена скромно и довольно мрачно: стол и несколько стульев, жёсткий диван у стены. Сама она, затянутая в чёрное платье, выглядела столь же жёсткой.

– Вы родственник Нины, господин Карэле? – сухо поинтересовалась директриса.

– О нет, – отмёл кондитер такую возможность, – я деловой партнёр её отца. Октус узнал, что я по своим торговым делам собираюсь в Редден, и попросил зайти к вам, проведать девочку. Он сам, к сожалению, пока не может к ней выбраться.

– Вот как, – с сомнением протянула директриса. – Но вы знакомы?

– Думаю, Нина должна меня помнить, – кивнул Карэле. – Мы виделись пару раз.

– Ну что ж, – она неохотно кивнула. – Вы можете поговорить с нею в саду, я полагаю. Я попрошу кого-нибудь из учениц вас проводить.

Директриса встала из-за стола, пересекла приёмную и выглянула в коридор.

– Майрини, – окликнула она, – подойди-ка сюда!

К двери подбежала худенькая девочка лет четырнадцати, слегка испуганная.

– Отведи этого господина в сад, а потом отыщи Нину Людус и попроси спуститься к нему.

– Да, госпожа директриса, – присела в реверансе девочка.

– Всего доброго, господин Карэле, – кивнула ему владелица школы.

– Счастлив знакомству! – отозвался тот с лёгким поклоном и вышел за дверь.

*

Сад оказался открытым пространством, совершенно лишённым деревьев и кустов.Здесь были только газоны с цветами и дорожки между ними, посыпанные песком. По дорожкам парами и тройками прохаживались ученицы школы. Карэле оценил предусмотрительность директрисы – в подобном саду, открытом всем взглядам, встречи с посетителями противоположного пола были абсолютно безопасны для её подопечных.

Девочка, пробормотав, что отправится за Ниной, поспешно ушла. Кондитер ещё по дороге заметил на подоле её форменной юбке длинный кривой шов. Несомненно, одежду порвало неизвестное существо, о котором говорилось в письме. Размышляя о нём, Карэле прошёлся вдоль газона, лениво разглядывая пёстрые анютины глазки.

– Господин Карэле! – донеслось до него. По дорожке спешила Нина, светясь от радости. Кондитер отметил, что тёмно-синяя юбка и белая блузка, которые носили ученицы школы, были ей к лицу не меньше, чем платья из бабушкиного сундука. Рядом с Ниной шла девушка, незнакомая Карэле. Он приподнял шляпу, приветствуя их обеих.

– Вы всё-таки приехали! – Нина в волнении сжала руки. – Я даже не надеялась!

– Мне показалось, что ситуация может быть довольно серьёзна, – пожал плечами кондитер. Вторая девушка многозначительно кашлянула, пытаясь пригладить кудрявые светло-русые локоны, выбившиеся из причёски.

– Это Флоризиния, моя подруга, – поспешно представила её Нина.

– Просто Зини, если вы не против, – твёрдо заявила девушка.

Судя по всему, подруга Нины вела затяжную войну против собственного полного имени и даже побеждала в ней. Карэле, разумеется, не собирался выступать на стороне противника.

– Рад встрече, Зини, – изящно поклонился он. – А теперь, юные леди, скажите мне: не случилось ли за эти дни чего-нибудь нового?

– Всё по-прежнему, – ответила Нина. – Кое-кто из учениц уже готов попросить родителей забрать их домой, но больше ничего не произошло.

– А укусы всё ещё появляются?

– Каждую ночь, – пожаловалась девушка.

– Вы не догадались измерить их или срисовать?

Она с сожалением покачала головой.

– Жаль, это могло бы быть полезным. В свете последних событий можно было бы заподозрить, что это шалости Тихого Народца, но укусы сбивают меня с толку. Никогда не слышал, чтобы они причиняли физический вред людям. Тем более таким неизящным образом…