Дом, в котором затаился Кортклифф, стоял в притирку к заброшенной стройке. Нам это было на руку.

— И ему тоже, — улыбнулся Брок, видя мою радость. — Если Кортклифф не дурак, то он все здесь осмотрел. А может даже приплатил местным.

— Но он один, а нас трое, — уверенно сказала я.

— Да, он один.

Мы зашли в подъезд и поднялись на этаж выше квартиры Кортклиффа. Вернее, поднялись мы с Лиром, а Брок, залепив жвачкой дверные глазки соседей, вскрыл замок.

Будущий великий фотограф спокойно попивал пиво, а я свою банку просто вертела в руках. И смотрела на стройку. Если открыть окно, то можно было допрыгнуть до заброшенных лесов. Причем не особенно напрягаясь. Видимо, потому ее и забросили. Жители взбунтовались и даже смогли отстоять свои права на солнечный свет.

— Отдай, если не будешь.

— Бери. Зачем мы здесь? Если толку от нас нет?

Хмыкнув, Лир поставил на подоконник опустевшую банку и сделал хороший глоток из моей.

— Затем, что если бы он оставил нас дома… Лично я бы там не остался. И пошел геройствовать.

— А я пошла бы с тобой, — признала я.

— А так вы под присмотром, — хмыкнул Брок, возвращение которого мы пропустили.

Он встал впритирку ко мне и широко улыбнулся:

— Готовы скучать часов пять-шесть? Лир, иди за пивом и чипсами.

— Мы будем пить? — ужаснулась я. — На ответственном задании?

— Нет, но пакет с банками должен быть. Иначе мы будем выглядеть крайне подозрительно.

И мы на самом деле заскучали. Нет, первые часа два мы пытались развлекать друг друга историями из жизни. Но потом Брок это пресек — не все истории можно было рассказывать. Тогда мы играли в имена. А потом просто молчали. Лир вздыхал, косился на пиво и вновь вздыхал.

— Есть, — вдруг произнес Брок. — Не смотрите.

Внизу раздался хлопок подъездной двери и я вздрогнула. Кажется, мы вот-вот начнем совершать противоправные деяния. Что-то мне немного поплохело.

— Будем брать его внутри квартиры, — напомнил Брок. — Я блокировал окна. Сразу он этого не заметит.

— Мы помним, — эхом откликнулся Лир. — А у дверей его брать нельзя. Скорее всего, он ожидает нападения.

— Молодцы.

Брок крепко обнимал меня, а я чутко вслушивалась в шаги Кортклиффа. Этаж, еще этаж, еще.

— Брок, там кто-то еще идет, — выдохнула я.

— Я не слышу, — ответил Ламертан.

— Ну, я тоже не очень уверена, но…

— А ну стоять! — грозный, узнаваемый рык, затем шипение распылителя, скулеж и звон разбитого стекла.

— Штерн, твою мать! Кусок бездарного, бесполезного дерьма, — выкрикнул Лир.

— За ним! — оборвал Лира Ламертан.

Окно распахнулось моментально и мы, один за другим, перепрыгнули на трухлявые леса. Воистину, это было как в кино — Брок в последний момент успел сдернуть Лира с разваливающихся досок.

— Туда! — я сработала вместо навигатора.

Погоня по заброшенной и местами загаженной стройке достойна баллады. Особенно, если главная героиня с утра обула босоножки на платформе.

— Лир! Я могу доверить тебе свою жизнь? — на бегу спросила я.

— Клянусь! — крикнул парень.

И в эту же секунду я перетекла в свой второй облик. Пораженно-матерный возглас Лира остался позади. Я летела вперед так быстро, как может мчаться только очень злая и сосредоточенная псина.

Нам удалось не дать Кортклиффу свернуть, и мы все вылетели на верхнюю площадку. Грозно вздыбив шерсть и оскалившись я медленно наступала на него.

— Тебе лучше сдаться, Кортклифф, — внушительно произнес Ламертан.

А я понимала, что укусить злодея не выйдет — его кожа была красной, пятнистой, воспаленной. И местами пересохшей. В общем, может настоящая собака бы и не побрезговала, а вот я такую пакость в рот не потащу.

— Я не дамся, — хрипло произнес Кортклифф. — Смерть Алеззи не пройдет в пустую.

— Мы приведем тебя в суд, — уверенно ответил Брок, — через трое суток от принятия поправки. Я не собираюсь давать чинушам повода отыграть назад столь важный закон. Но и ты от возмездия не уйдешь.

Наш злодей расслабился, чуть ссутулился и коротко усмехнулся:

— Да я и не против возмездия.

Я выдохнула. Никого кусать не придется. Жалеть мерзавца я не стану, но… но поневоле начинаю его уважать. Он поставил цель и не посчитался ни с чем и ни с кем. Даже с самим собой. Безумец.

Брок надел на Кортклиффа наручники и мы начали обратный путь. Я не спешила превращаться обратно — во-первых, чувствовала, что слишком рано, а во-вторых, доверять Кортклиффу — верх идиотизма.

А еще мне придется объясниться с Броком. Интересно, если я скажу ему, что обратилась случайно — он поверит? Нет, не то чтобы я тайком пыталась освоить свой второй облик, но… Но так оно и было. Я перерыла интернет и украдкой изучала себя.

— Дома поговорим, — внушительно произнес Ламертан.

Мы были на втором этаже, проходили мимо разрушенной лестницы. В произошедшем дальше была и моя вина — я не почувствовала Штерна. Его звериный облик вонял, но еще сильнее смердело это место.

Все случилось за доли секунды. Огромный черный волк выскочил перед нами, Лир вскрикнул, Брок выхватил оружие, я присела на задницу, а Кортклифф оступился. Он не упал в дыру в полу, нет. Он рухнул назад, на спину.

— Штерн, — коротко произнес Брок.

Я с ужасом смотрела на торчащую из груди Кортклиффа арматуру. А он… он даже не закричал. Только криво улыбнулся:

— Вот и кара. Жаль, я не смогу увидеть Алеззи и попросить у него прощения. Первый настоящий друг за последние годы… и я его убил.

Штерн перевоплотился в человека и нагнулся над Кортклиффом:

— Тебе не удастся сдохнуть. Ты предстанешь перед судом. Сегодня.

— А тебя и твоего дружка я ненавижу больше всего, — криво усмехнулся тот. — Но его я убил, а тебе испортил жизнь.

Он умер неожиданно. На полуслове. И только когда приехали вызванные Броком специалисты, мы увидели, что арматурина была не одна.

— У него должен был быть заказчик, — с яростью произнес Штерн.

Ламертан повернулся к нему и с презрением произнес: