— Сироп нужно довести до кипения, остудить и добавить в него перец.

— И обмазать им теленка? — предположила я, то и дело шмыгая носом и утирая проступившие слезы. М-да, перчик оказался просто невероятно острым, даже от одного его запаха у меня щипало глаза.

— Сперва его нужно обработать драконьим дыханием, прокоптить немного. Главное — не увлекаться и не пускать огонь, иначе блюдо испорчено, — просветила меня Даория и прокашлялась, словно готовясь выдыхать клубы дыма на подготовленного теленка. Но сперва добавила: — Затем теленка обмазываем острым сиропом и запекаем на обычном вертеле до хрустящей корочки.

Я невольно облизнулась, представляя огромного теленка, запеченного с яблоками и картофелем, а еще — хрустящую острую корочку и нежное сочное мясо. Тем временем наконец-то удалось убедиться, что Даория действительно не простая бабуля, а самая настоящая драконица. Она основательно прокашлялась, тяжело облокотилась на край каменной столешницы и принялась выдувать горячие серые клубы дыма прямо на подготовленное блюдо. Она предусмотрительно заранее попросила меня отойти от стола, что я и сделала, оставив на нем кастрюлю с сиропом и закрыв нос влажной материей, чтобы не надышаться едкого дыма. Стоило Даории сделать три-четыре выдоха, как по кухне разлился пряный аромат мяса и специй. Я увлеченно подалась вперед, потому что больно увлекательным было зрелище, я впервые видела нечто подобное.

Где-то у меня за спиной послышалось движение, а затем с гулким звоном что-то упало на пол и покатилось. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась и увидела свалившийся с разделочного стола таз — это в нем ранее лежали яблоки. Осмотрев быстро кухню за спиной, я больше ничего подозрительного не заметила и, пожав плечами, вернулась к наблюдению за процессом копчения. Видно было, что драконица старается, у нее даже пот на лбу проступил от усердия. Что любопытно, падение медного таза она даже не заметила. Это же какие надо стальные нервы иметь!

Обстановка была немного странной, но вполне домашней: именно так наедине когда-то и матушка учила меня основам готовки. Я расслабилась и наблюдала за драконицей, потому прозевала непредвиденный момент:

— Ах, вот, значит, для чего мне выделили повышенное питание! — раздался знакомый бас как раз у меня из-за спины, где немногим ранее свалился со стола таз. Когда я обернулась, Баян уже выскочил на середину кухни, как раз к драконице под бок, правда, последняя не обратила и малейшего внимания на фамильяра, и он продолжил: — Сперва меня с глаз долой, чтобы Сати отвыкла, потом к скотине домашней поближе, чтобы меня и за человека не считали!

— Ты же и так не человек! — тихо напомнила я и потянулась к белоснежному хвосту, чтобы оттянуть Баяна подальше: вдруг еще заденет ненароком драконицу в важный момент. Бабуля все так же делала вид, что нового гостя не замечает, но по ее покрасневшему лицу и вздувшимся венам на шее реакция определенно была видна: злится. Ведь от процесса копчения она хоть и вспотела, но покраснела только теперь.

— Вот! — взвыл пони, переходя с баса на визг. — Для тебя я уже скотина обыкновенная, а у меня, между прочим, душа имеется! Я к вам со всей добротой, а вы меня зажарить готовитесь? Не бывать этому!

— Нет, ты что, тебя никто и не думал есть! — возмутилась я, но все же схватила Баяна за хвост, а затем потянула изо всех сил на себя, стараясь оттащить его от Даории, на что пони взбрыкнул, несильно лягнул меня задними ногами и подпрыгнул вперед, когда я от испуга выпустила его пушистый белый хвост.

— А ну, стой! — крикнула я и бросилась ловить балбеса.

— Врешь, не возьмешь! — подразнил меня в ответ Баян, ловко подскочил к драконице, вытянул шею… Время словно остановилось для меня в этот момент, казалось, можно было отчетливо услышать стук собственного сердца — такая тишина внезапно воцарилась вокруг. Тем временем пони открыл рот, приблизился в бабулиному бедру и как следует прихватил ее за ногу. Треск материи на филейной части драконицы был необычайно громким, но почти сразу же он сменился пронзительным криком Даории. Ей явно не понравились манипуляции пони. Вместо ровных серых облачков дыма в тушу теленка тут же полетело мощное ревущее пламя. Я приложила обе ладони к щекам с одной только мыслью: «Сейчас действительно зажарит его».

В мгновение ока огромный мясной теленок превратился в кучку пепла, каменная столешница под ним тоже слегка оплавилась, и это был всего лишь один огненный выдох.

Глава 14. О маске, которую носила драконица

Почти сразу же драконица пришла в себя, захлопнула рот, сердито вздохнула и повернулась к пони:

— Ах ты, комок шерсти! — чересчур спокойно прошипела она сквозь зубы и сверкнула на Баяна злющим желтым глазом, отчего хотелось забиться в ближайшую нору и не вылезать никогда. Пони моментально разжал челюсти, испуганно присел на задние ноги и, прижав уши к голове, сделал плавный шаг назад — видимо, понял, наконец, что натворил. Драконица же входила во вкус, она лениво направилась в сторону отступающего пони. Зачем-то Даория также прихватила первую попавшуюся грязную тряпку с соседнего стола из таза с немытой посудой, наверняка в спешке оставленной гномами, а также половник в другую руку.

— Прошу прощения, был не прав, — галантным извиняющимся тоном произнес Баян. Все еще отступая, пони широко раскрыл свои огромные глаза, состроил самый жалобный в мире взгляд и попытался улыбнуться. Каюсь, мне моментально захотелось его пожалеть, приласкать, но вот на драконицу эффекта не возымело никакого:

— Ах ты, паршивец! — заревела бабуля, отчего-то разозлившись еще сильнее, а затем замахнулась и огрела пони по морде грязной тряпкой. — Теперь тебя действительно придется зажарить, иначе что подавать на ужин моему дорогому внуку сегодня вечером? Вот и хорошо, что ты так хорошо ел!

— Меня вообще-то есть нельзя, — обиженно и смущённо проговорил Баян. Интересно, на что именно он обиделся: на удар тряпкой по морде или на обещание быть зажаренным? Драконица остановилась на минутку, принюхалась и хохотнула:

— Да тебя даже замачивать не нужно будет — и так весь промариновался портвейном, алкоголик шерстяной!

И снова бабуля огрела пони тряпкой по морде.

— Подождите! — возмутился Баян и получил половником по зубам. — Ну, это же нечестно! Все имеют право на ошибку!

И снова бабулин удар не заставил себя ждать, оставив крупный жирный развод на белоснежной лошадиной морде. Так они отступали до самого окна: Баян что-либо скажет — Даория тут же ему тряпкой по морде, Баян откроет рот, чтобы возмутиться — половник тут же прилетает ему по зубам. Причем происходило действо довольно быстро: еще и минуты не прошло, как я, наконец, отмерла и решила бежать спасать друга. Коленки подгибались от страха, что вдруг и мне прилетит тряпкой, а то и огненной струей, но я все же взяла себя в руки и направилась к сердитой драконице.

— Кто-то совершил ошибок на пару жизней вперед, — заключила она и сердито выдохнула, у нее при этом пошел из носа пар, а глаза странно вспыхнули желтым светом. Было видно, как она пытается держать себя в руках, но наверняка за последние пару недель один обаятельный басистый балбес довел драконицу до белого каления.

Пони застыл у узкого высокого стрельчатого окна, зажмурился и лишь изредка подглядывал левым глазом; как раз в эти моменты тряпка Даории так и норовила шлепнуть заляпанную жиром белоснежную морду. «Хорошо, что не дергается, не провоцирует дракона», — только и успела подумать я, отмечая про себя, что ощущаю исходящую от бабули силовую вибрацию, видимо, ее дракон был совсем близко к поверхности. Пока я тихонько обходила разъяренную драконицу по дуге, спокойный до этого Баян вдруг одним ловким движением подскочил вверх, чем испортил минутное затишье и развязал военные действия. Крутанувшись вокруг своей оси, словно цирковой пес, пони оттолкнулся ногами от подоконника и выпрыгнул стремглав в окно, разбив его на мелкие осколки. Охотничьи инстинкты сработали в Даории быстрее, чем постаревшие мозги, и она моментально последовала за добычей: не думая ни секунды, она выскочила за Баяном в окно и была такова.