— Ага-ага — ухмыльнулся своим мыслям Виктор, разглядывая местность впереди себя — вам там будут очень рады, не сомневаюсь, что буйволы окажут вам достойный прием,… немного побегаете… полезно для здоровья, хе-хе.
— Первый эксперимент провалился — сообщил он своему коллеге по бизнесу, когда тот пришел в себя, ощупывая маленькую шишку на затылке — не будем опускать рук, это всего лишь временная неудача на пути к нашему триумфу. Продолжим, мой друг, опыты над людьми: по плану у нас с тобой второй завтрак,… знаю, что ты недавно поел, но, как говорится у меня на родине — надо Федя, надо!
— Давай родной, за маму… за папу — пытался он накормить охотника непонятными образованиями, вырезанными из второго куска мозга альбиносов — Волш, здесь всего грамм сто от силы, ты же мужик,… давай одним махом и сразу запей красненьким.
Проглотив пару ложек мягкой субстанции, напарник чуть не облевал весь вездеход, но вино и правда помогло — удержался, а потом долго вытирал пот с лица, как будто два часа потрошил туши. Сначала все было нормально — сидели на крыше и отдыхали, подопытный высказал пожелание подышать свежим воздухом, и подольше-подольше… Где-то через часа два охотник снова стал усиленно потеть и много пить воды — Виктор насторожился, предчувствуя пятой точкой неприятности, а еще через час Волшу стало плохо, и они спустились вниз, где тот сразу лег на кровать и заснул, как показалось вначале землянину, но на самом деле это было только началом… Так как сидеть внизу было скучно, а напарник вроде бы спал, то вылез с винтовкой на крышу в надежде кого-то подстрелить. Стадо черных наблюдалось в четырехстах метрах южнее от вездехода, поэтому, чтобы не терять их из виду, немного переместил машину ближе, остановившись в полусотне метров от края их лежки — животные реагировали вяло, и парень не стал их тревожить. Спустился вниз за водой и, проходя мимо напарника, лежавшего все также тихо без движения, ненароком положил ладонь на лоб — не понравилась слишком красная рожа партнера и высокая температура. Сгонял в сантехблок — там были все лекарства и медицинские приспособления, смерил температуру — уже нагнало 380, что озаботило землянина.
— Похоже, я зря заставил его жрать эту гадость — сетовал наш герой, глядя на потное красное лицо больного — надо было забросить эту идею, ведь, скорее всего, ученые на орбите в своих лабораториях выделяют нужные ферменты из материала, а не используют в первозданном виде.
Затем он начал рыться в своей голове, выискивая знания базы «первая помощь», но под высокую температуру подходило много случаев.
— Так, укусы земноводных и летающих паразитов — не то,…инфекции от порезов и ран, нанесенных клыками или когтями — не то,… аллергические реакции — это вообще смешно, Волш тут уже десять лет, наверняка имеет антитела ко всему, что здесь летает в воздухе,… хотя… Нет, тут и так все понятно — что-то попало в организм с частью мозга, значит,… значит боремся с отравлением.
Ассортимент в аптечке был весьма широк, и парень сходу начал действовать: пациент был без сознания, можно сказать, так как попытки разбудить, или привести в чувство оказались бесплодными, ни на что не реагировал, продолжая лежать безмолвным бревном. Решил начать с уколов: здешние уколы немного отличались от привычных земных — скорее это был пневмошприц для инъекций, которые все без исключения поставлялись на планету в одинаковых пластиковых прозрачных капсулах. Отличались друг от друга только цветом и надписями на них.
— Пшик — негромко сказал пистолет, и землянин стал ожидать реакции на лекарство, по базе время реакции оценивалось в десять минут. Подождав для верности двадцать, снова замерил температуру — 38,20 — болезнь прогрессировала, и это заставило выругаться парня. Так как колоть несколько лекарств подряд база не рекомендовала, то долго выбирал следующий препарат, перед тем, как решиться на новую инъекцию — последнюю на сегодня. Через двадцать минут снова проверил своего больного — 38,30 — снова выругался на свой тупой мозг и дурную идею, пришедшую в дурную голову, но колоть больше ничего не стал. Затем наступила ночь, и землянин заснул тревожным сном, время от времени просыпаясь и прислушиваясь к тяжелому дыханию охотника — спускаться и мерить температуру не стал. Утро принесло новую волну разочарования и беспокойства за друга: температура перевалила за 39, и, по всей вероятности, продолжала расти — без особой надежды вколол новое лекарство, которое база рекомендовала ввести в случае непонятной ситуации — сильнее средства в аптечке больше не было.
Кратковременную радость о небольшом понижении температуры вскоре омрачила плохая новость о новом скачке болезни — шкала термометра показывала уже 39,40. К середине дня, когда градус поднялся до 39,60, Волш стал дергать иногда конечностями и головой — сначала очень редко и слабо, но Виктор счел это дурным знаком и начал терять остатки надежды. В какой-то момент пациент успокоился, и его «врач» решил немного вздремнуть, пользуясь случаем, так как предполагал, что скоро наступит кризис и спать ему не придется. Поспал всего два часа, проснувшись от посторонних звуков, но посмотрев на больного, резко вскочил — Волш дергался в конвульсиях, грозя вот-вот упасть на пол вездехода — подскочил и поправил тело на кровати. Но так как хаотичные рывки не проходили, то пришлось немного импровизировать и связывать партнера, закрепляя того на кровати, ведь все время сидеть возле него он не может, и следовало обезопасить тело от падения — еще разобьет себе голову в этих судорогах. Более-менее закрепив напарника, немного поел — через силу, так как аппетита почти не было. Пришла мысль немного напоить товарища бульоном — сделал только хуже: человек стал дергаться еще сильнее и чуть не захлебнулся питательной жидкостью, так что пришлось отложить кормежку до лучших времен.
Под вечер температура перевалила за 400, и у больного начался жар, а с утра жар дополнился бредом охотника: Виктор пытался что-то понять в обрывочных фразах — Волш что-то кричал, очевидно, пребывая в этот момент в бредовой охоте с кем-то, кого парень не знал. Имена, которые тот выкрикивал, ему были не знакомы — потом больной долго говорил с какой-то женщиной, смеялся и плакал, а затем землянин перестал его понимать вообще, когда охотник перешел на неизвестный ему язык — очевидно, это был язык родной планеты охотника. Температура росла еще сутки и достигла своего максимума в 42,60 следующему вечеру — чтобы как-то помочь другу, Виктор срезал в него всю одежду до пояса и обрезал комбинезон ниже колен. Набрал в небольшой тазик слегка охлажденной воды, благо вездеход был оснащен не только продвинутой системой вентиляции и кондиционирования воздуха, но и неплохим кулером для питьевой воды со сложной системой фильтров. Последние были установлены для возможности набора воды в случайных водоемах или реках, и имели несколько ступеней механической и бактериологической очистки от всяких примесей и микробов.
Выдавил в тазик фрукт — местный аналог лимона и стал протирать напарника этой жидкостью. К этому моменту спазмы и судороги прекратились, и землянин снял свои самодельные путы с тела — теперь Волш только потел, тихо бредил на своем языке и горел как печка — омовение тела ненадолго успокаивало человека, и он даже начинал легче дышать, но, к сожалению, ненадолго — через десять-пятнадцать минут все снова повторялось. Эту ночь землянин сам провел, словно в бреду — спал урывками, просыпаясь от горячечных восклицаний больного — вытирал тело водой и снова пытался заснуть. Чтобы не лазить вверх-вниз на свою койку, постелил себе на полу — в вездеходе было тепло, поэтому пара одеял и подушка были его постелью этой ночью. Лихорадочное состояние пациента держалось еще сутки, но температура больше не росла, и парень подумал, что организм все еще борется, и есть надежда на выздоровление. А следующей ночью он как-то незаметно для себя вырубился на все десять часов, не реагируя даже на голос своего напарника. Проснулся как-то рывком и прислушался — дыхание Волша было ровным, хоть и немного хриплым — сразу померил температуру и расцвел от улыбки — 38,10 и это радовало! Охотник приходил в себя еще двое суток, но на вторые уже смог общаться со своим «врачом».