— А-а-а.

Дама сняла платок, вытерла им пот со лба, а затем сказала:

— Так ты тот самый

— ?..

Кусла поднял подбородок, выражая недоумение, но женщина продолжала молчать. Она распустила рукава и прошла к маленькому алтарю, предназначенного для молитв святым защитникам. Затем поставила тонкую палочку в маленький горшок и попутно зажгла свечу.

Как и ожидалось от гильдии ремесленников: видимо, они приготовили небольшой поджигатель возле алтаря.

— Ты ведь новоприбывший алхимик, я права?

— Тогда нет нужды в длинных разговорах. Итак, где же глава этой гильдии? – снова спросил Кусла.

Дама, продолжавшая зажигать настенные лампы, удерживая свечу, ответила ему, не оглядываясь.

— Должно быть, это я.

— О, неужели?

Кусла умышленно воспользовался такой интонацией, но его, конечно же, поразил данный факт.

Затем, дама впервые бросила взгляд через плечо, тот, впрочем, был довольно равнодушным.

— Меня зовут Иринэ Брюннер, я — заместитель Роберта Брюннера, хранителя гильдии кузнецов.

Ясно. Кусла слегка приподнял подбородок и уставился на даму, представившуюся как Иринэ.

— Понятно. Прошу тогда меня извинить.

— Да ничего. Я тоже думаю, что не подхожу для этой роли, но никто другой не хочет на себя это взваливать.

— А что насчет мистера Роберта Брюннера?

— Он отправился в дальний путь.

Это значило, что он умер.

Другими словами, Иринэ — молодая вдова.

Скорее всего, нового главу не назначили, так как хотели избежать каких-либо разногласий.

— Тогда я должен обращаться к вам "мисс Иринэ".

Кусла положил правую руку на левое плечо и формально поклонился: хотя жест казался почтительным, но в нём присутствовала толика презрения.

— Я – алхимик, связанный с Орденом, и я пришел сюда без имени, без дома — с одними лишь навыками. Надеюсь, что ради рыцарей Ордена, крестоносцев Бога, нацеленных принести справедливость на эти земли, и ради имени всемогущего Бога, я получу максимальную поддержку гильдии кузнецов Гулбетти.

Кусла добавил немного театральности в свои действия, оставаясь непреклонным, чтобы не позволить разговору рассыпаться.

Его работа в будущем пострадает, если его будут тут принижать, и это было обязательным правилом, которое нельзя было нарушать ни в одном городе, иначе, до изнеможения умоляя Бога, ему придется пройти через безобразно большие трудности, чтобы завершить этот контракт.

Неважно, как много помощников желает получить наставник — если он захочет взять нового ученика, то будет вынужден оставить его за дверью на три дня и три ночи. Конечно, ему придется позаботиться о еде и гигиенических нуждах ученика, а ночью он будет обязан впускать ученика в мастерскую и обеспечивать его постелью. Эта традиция должна быть соблюдена.

— Предоставить тебе нашу максимальную поддержку, да?

После того, как все лампы были зажжены, Иринэ потушила пламя исключительно длинной свечи у себя в руке, вернулась к алтарю и улыбнулась.

— Нам самим нужна помощь.

Всё-таки она действительно это сказала.

— ...Меня по-настоящему беспокоят столь прямые слова.

— В предыдущем городе я просто издевалась над теми алхимиками.

— ...

Даже Орден не может контролировать все города.

К тому же кузнецы, которые зарабатывают этим на жизнь, имеют больший опыт в работе с металлами. Также существует огромное различие в содержании железа в различных регионах, так что даже опытные алхимики могут не соперничать с местными кузнецами. В городах с мощными гильдиями снабжение гильдий материалами вперёд алхимиков было обычным делом, и, конечно же, нередко можно было увидеть, как даже покровители алхимика оказываются бессильны.

Таким образом, стало традицией, после прибытия в новый город, алхимику пресмыкаться перед рабочими. В этом случае он мог получить навыки, знания, материалы и новые технологии, полученные после выплаты ремесленникам. И это несмотря на простое выражение формальностей.

По крайней мере, эта традиция передается из поколения в поколение.

— Из-за крестового похода Ордена бизнес шел не прекращаясь. Вот почему даже в такое время дом гильдии пустует.

Стены и пол были вычищены, а свечи выглядели новыми.

В других гильдиях в это время начиналось бы застолье. Однако здесь не было видно ни одного ремесленника.

— Из-за исключительной доброжелательности, которую к нам проявил Орден, вопрос недостатка учеников был несколько смягчен, и большинство иммигрантов в этом городе присоединилось к нашей гильдии. У нас сто тридцать наставников, пятьсот учеников, а если мы посчитаем также их семьи, то нас будет больше тысячи. Благодаря Ордену мы сейчас не голодаем. Вы знаете, они помогают нам во всех аспектах деятельности: от получения сырья до продажи наших товаров. Они даже предоставили средства для постройки в мастерских дополнительных печей и водяных колес. Наказание падет на нас, если я пожалуюсь нашим лордам на Орден.

Иринэ присела за стол в массивное каменное кресло главы гильдии, её очень крупное для женщины тело стало выглядеть несколько меньше.

Возможно, так можно было бы сказать, даже если бы на её месте сидел опытный накачанный кузнец с бородой, так как его тело казалось бы маленьким перед лицом подавляющих финансов Ордена, и в результате он был бы вынужден молчать.

Если ремесленник хочет продемонстрировать свои навыки, ему нужны деньги. Если он хочет привлечь городских иммигрантов в свою мастерскую, ему нужно выиграть спор за влияние у других гильдий кузнецов, а для победы нужны деньги.

Построить водяное колесо и печь тоже почти невозможно в одиночку. Говоря проще, город может позволить лишь определенное количество печей и водяных колес: поэтому точно будут споры с другими гильдиями об используемых привилегиях. Как заставить их всех замолчать? Конечно же, заплатить им.

Перед лицом этих фактов Орден может дать решающий ответ, используя свои огромные финансы. Чтобы выиграть в войне, нужны оружие, защита и осадные машины.

— Если я откажу тебе в поддержке, то меня, вероятно, порежут на куски.

— Орден, конечно, темные ребята, но я не думаю, что они настолько примитивны.

— Нет. Я говорю о ремесленниках.

Иринэ сказала это, а на лице у неё появилась легкая дразнящая улыбка.

У этой женщины действительно есть яйца, чтобы выбрать алхимика в качестве того, на кого может выплеснуть своё расстройство, – подумал Кусла.

— Однажды северные города падут: разве после этого не будет нового притока иммигрантов? Все начали накопление богатств, чтобы показать лояльность Ордену. После всестороннего обсуждения все согласились, что задача нашей гильдии в будущем — дать всё возможное для нашего благородного алхимика.

Она достала связку пергаментных свитков из-под стола и бросила её на столешницу.

Кусла опешил, а Иринэ опять усмехнулась.

Обычно ремесленники не записывают свои техники. Секреты передаются внутри мастерской и отличаются от тех, которые передаются в других. Поэтому, видя, что она уже приготовила пергаменты с записями, было ясно, что ремесленники уже приготовились войти в новый мир.

Они даже позволили рабочим гильдии, изначально независимым, называть себя прислугой Ордена.

— Теперь ты понимаешь, почему я сижу в этом кресле, даже в такой ситуации?

Говоря это, Иринэ опустилась глубоко в кресло и злобно улыбнулась Кусле. Видимо, она была так беспечна перед Куслой не из-за своего бесстрашия.

Просто она махнула на всё рукой.

— Всего лишь пустой сосуд.

— Ты действительно говоришь напрямик, да?

— Алхимик всегда ищет истину.

Кусла протянул руку к связке пергаментов, и их ни с чем не сравнимый запах проник в его ноздри.

— Конечно, — ответил он.

Раз он получил это, то оставаться здесь больше причин нет.