— Вина твоего отца?

Харакава не ответил, но Юи выдала небольшую улыбку.

— Мне не следовало отходить от темы. Прости. А насчёт UCAT, который ты упоминал, организация с таким именем действительно существует в ИАИ. Но это скорее филиал ИАИ, чем её часть. Поэтому…

— Поэтому я ничего о нём не знаю?

На этот раз Юи не ответила и закончила чистить яблоко.

— Видишь, я всё ещё не утратила ловкость рук.

Для демонстрации она подобрала один сплошной кусочек яблочной кожуры.

— Дан, открой окно.

Словно отдирая себя от двери, Харакава сдвинулся с места. Он прошёлся широкими шагами мимо спинки кровати и достиг щеколды окна, направленного к утреннему солнцу.

— Дан, твой браслет скоро порвётся. Мне сделать тебе новый оберег?

Харакава глянул на браслет из камушков, но он не казался ему на грани поломки.

Тем не менее…

— Если это поможет тебе убить время.

Дав своё разрешение, парень открыл окно.

Внутрь повеял ветер.

Осеннее дуновение было тёплым, но в то же время прохлаждало кожу. Занавески немного заколыхались, и до Харакавы донёсся голос Юи.

— Тебе нужно за всем следить. Особенно когда речь заходит о девушках.

— Я прекрасно понима… Стой. Причём тут девушки?

— Посмотри вниз. Она уже некоторое время нетерпеливо оглядывается по сторонам.

Он глянул вниз на стоянку, где оставил свой мотоцикл. Коляска была прикрыта крышей, чтобы никто не заглядывал внутрь но…

— Она выглядывала в небо и поле, но с явным желанием уйти. Почти как котёнок. Судя по её виду, иностранка с базы?

— Некоторые мысли в её голове действительно иностранные.

Плечи Харакавы поникли, а Юи добавила одну вещь:

— Помоги матери убить немного времени. Уже давненько я не разговаривала с девушкой.

— Этот океан ужасен. Этот океан ужасное место, чтобы убить время.

Воздух полнился сухим английским говором.

Голос раздавался от бетонной гавани с зелёно-чёрным океаном, раскинутым перед ней.

На той пристани стоял пожилой мужчина в костюме.

Это был Одо.

Он осмотрелся и увидел несколько больших кораблей, причаливших рядом. Они все являли собой грузовые суда, возвышавшиеся над гаванью на три этажа.

Но в то же время, от кораблей не исходило никакого движения. В их иллюминаторах стоял свет, но внутри у столов никого не оказалось.

Обыденной погрузки и транспортировки грузов нигде не было видно.

Гавань выглядела так же. Большие погрузчики, полные грузовых контейнеров, остановились, и в округе не виднелось ни одного рабочего.

Вместо этого было видно кое-что другое.

— Механические драконы, — сказал Роджер, выходя из-за контейнера.

Он быстро приблизился к Одо, стоявшему у самой воды, и глянул на звено механических драконов, сформированное за одним из больших складов гавани.

— Полковник, шесть механических драконов из Ацуги прибыли. Первая волна перехвата Чёрного Солнца будет включать в себя двенадцать машин. С появлением вражеского дракона Лаборатория Канда японского UCAT согласилась на использование их устройства создания громадного Аксель Поинта в Аксель Поинте, ныне окружающем эту гавань.

— И взамен? Что они получат взамен, Роджер?

— Безопасность тех, кто расположен ниже Окутамы. Дешёвая плата, не думаете? И взамен, они развернут Аксель Поинт от Токийского залива до автострады Тюо и от развязки Тёфу до Транс-Токийской магистрали, соединяющей Национальный маршрут 20. Чёрное Солнце, вероятно, добавит к этому пространству Аксели 5-го Гира и полетит к Веспер Пушке, но мы нагоним и уничтожим его до того, как он достигнет Окутамы.

— Всё идеально? Всё идеально только с ними, Роджер?

— Тэстамент. Когда они ранее прибыли на позиции, вам что-то показалось несовершенным, полковник? Это их работа… так же как у нас есть собственная.

Затем Роджер глянул на море.

— Чёрное Солнце обосновался за пределами Токийского залива, и мы потеряли его след.

— Роджер, Роджер. Может такое быть, что он покажется в другом месте?

— Тэстамент. Мы не можем этого исключить, но включая отремонтированные аппараты, мы имеем десять машин в Окутаме и ещё четыре новоприбывших, а Ёкота выслала патрульные самолёты. Разумеется, существует возможность, что стелс способность Чёрного Солнца превосходит нашу технологию.

— Иными словами. Иными словами, Роджер, этот план неидеален?

— Я этого не говорил, — ответил Роджер без страха. — Мы делаем свою работу идеально, но наш враг тоже идеален.

— Роджер, Роджер. Это слишком расплывчато. Но я счастлив, что ты мой помощник. Это сотрудничество между Ёкотой и Ацуги было бы невозможным для тех членов американского UCAT, что никогда не покидали Соединенные Штаты.

— Рад слышать.

Роджер поклонился, и Одо засунул руки в карманы.

— Роджер, Роджер. Ты не собираешься рассказать мне о своём прошлом?

— Ваша жена вам что-то рассказала?

— Роджер, Роджер. Ты знаешь её лучше меня. Для меня она просто женщина, с которой я заключил взаимное обещание без обязательств за исключением наших предсмертных дней.

Роджер ничего о ней не сказал и просто глянул в небо.

— Чем вы занимались во время Войны в Персидском Заливе, полковник?

— Я ездил по округе, разбираясь с загадочными феноменами, происходящими в стране.

— Я входил во внутреннюю инспекционную группу, которая исследовала состояние раненых солдат. Тех, кого считали жертвами биологического и химического оружия, направляли в Ёкоту, потому что японский UCAT усовершенствовал свои методы исследования Акселя до такой степени, чтобы вылечить их множеством действенных способов. Американский UCAT обеспечивал руководство, — объяснил Роджер. — Мне довелось узнать тех, кто стоял за идеей. Включая потомка Лорда Нортвинда, героя Второй Мировой Войны, большинство из них имело родственниками тех, кто разбирался с японским UCAT в дни Департамента Национальной Безопасности. …И один из них был Джеймсом Сандерсоном, после его ухода из американского UCAT.

— Ясно, ясно. И?

— Тэстамент. Основная база американского UCAT в Японии находится под Ёкотой, и я встретился с ними там во время совместных учений. Благодаря этому, мои связи с ними сохранились даже после Войны в Персидском Заливе.

Роджер опустил взгляд на одного из механических драконов и солдат технического обеспечения между большими складами гавани.

— Механический дракон Сандерсона представлял собой модифицированную версию «Сандербёрда», который проиграл в гонке разработок этой «Бланке 9». Он предпочитал превосходящую стабильность и безопасность «Сандербёрда» над полной трансформацией серии «Бланка».

С лёгкой улыбкой он глянул на город за гаванью: Токио.

Множество зданий покрывал белый туман, но их окна отражали немного света.

По-прежнему глядя на океан, Одо задал вопрос.

— Они… погибли, не так ли?

— Тэстамент. И все в одном месте. Мы ответили на просьбу помощи от японского UCAT и отправились в то место вместе с вашей женой.

— Роджер, Роджер. Тогда я с ней ещё не познакомился. И я слыхал, тебя послали на помощь в восстановлении после Великого Кансайского Землетрясения, но это правда?

— Тэстамент. Раз кроме нас об этом больше некому сказать, полагаю, правда, — сказал Роджер. — Но я… выжил. И защита японского UCAT была слишком прочной, поэтому я не мог выяснить, что произошло с большинством из семей после. Но мне известно, что жена Сандерсона забрала дочь в Соединённые Штаты и посетила своего деда.

— …

— У меня нет намерения подвергать дочь Сандерсона опасности.

Одо кивнул, как раз когда к ним приблизились шаги.

От склада выбежала женщина в синей защитной униформе.

— Полковник, майор, мы получили сообщение от базы.

Она несла с собой записку, а её голос разносился до самого океана, где больше никого не было.

— Спутник сделал снимок личности, которая предположительно является нашей целью. Следует ли нам отправить персонал к Центральной больнице Акигавы?