— Добрый вечер, Чародей Зигфрид Зонбург.

Зигфрид кивнул, когда его имя назвали.

И он взглянул вверх, в небо. Саяма последовал за его взглядом.

На фоне плывущей белой луны в небесах, навстречу к ним устремилась летящая тень.

Темная, долгая, и узкая тень принадлежала вертолету.

Сверху повеял ветер, и на стадионе отразился прерывистый шум.

Ветер и шум танцевали вокруг, срывали окружающую траву и заставляли ее порхать подобно горизонтальному дождю.

На фоне этого Зигфрид приоткрыл рот. Он заговорил ясным тоном.

— Добро пожаловать в то место, которое ты избрал, Саяма Микото.

Глава 24. Вступление в танец

Саяма и Зигфрид направлялись к западному побережью Японии.

Вертолет доставил их в Токийский отдел ИАИ. Самолет переправил их оттуда до центрального отделения в Нагое. Там они пересели на другой вертолет до гор Тюгоку. Они направлялись к базе, которую основали на южной стороне горы Хёно.

Несмотря на шум вертолета, завывание ветра и холод воздуха, Саяма спал в лётной куртке, которую ему дали.

И перед ним открылось прошлое.

— …

Во сне он увидел тихую деревянную комнату.

Парень ее узнал. То была небольшая комнатка в 1-ом Гире, где проживал старик по имени Регин.

Внутри стоял полумрак, и плита в камине испускала слабое багровое свечение.

В этом бледном мягком свете два человека стояли друг напротив друга.

Одним из них был старик, которому принадлежала эта комната. Регин носил зеленую одежду.

Вторым — высокий молодой мужчина. Зигфрид носил длинную черную одежду.

Прохаживаясь к камину и назад, Регин объяснял положение 1-го Гира Зигфриду. Зигфрид кивал в такт словам старика, и Саяма понимал их по образам, которые появлялись в его голове.

В 1-ом Гире король опасался Концептуальной Войны и поэтому начал массовое производство механических драконов для обороны.

1-й Гир извлек Концептуальное Ядро мира для защиты.

Для исследовательских целей большинство концептов из Концептуального Ядра, связанных с письмом, поместили в оружейную лабораторию. Концепты, связанные с конструкцией мира, были помещены под королевским дворцом с целью управления миром.

И на случай вторжения другого Гира был создан священный меч Грам, дабы запечатать Концептуальное Ядро. Регин сообщил все это Зигфриду.

Однако старик перестал расхаживать, опустил взгляд и закрыл глаза.

— Даже создай мы армию, 1-й Гир не обладает достаточными человеческими ресурсами, чтобы одолеть прочие Гиры.

— Как мудро. В отличие от нас.

Они оба в ответ горько ухмыльнулись.

Но их улыбки тут же пропали.

Регин выпрямился и уставился на Зигфрида. Он поднял голову и глянул прямо на молодого мужчину. Ни намека на улыбку не виднелось на его лице.

— Принцесса Гутрун объяснила тебе строение 1-го Гира, не так ли?

— Да. Это замкнутый на себя мир, окруженный куполообразным космосом.

— Наш король желает использовать концепт замкнутости 1-го Гира, чтобы запечатать его полностью. Он говорил, что желает принять курс на ненападение, и затем вести переговоры с Гирами, уцелевшими до часа разрушения, но я сомневаюсь, что это его истинные намерения.

— У Вас есть какие-то доказательства?

— Священный Меч Грам должны были преподнести ему сегодня ночью во время фестиваля, но он сказал, что в этом нет необходимости, и запечатал его под дворцом. Он также сообщил, что мы начнем абсолютную оборону. Я хочу отправиться и увидеть, что он под этим подразумевал, — сказал Регин. — Ему не составит проблем настроить наши концепты так, чтобы Гир закрылся, и врата невозможно было открыть навеки. В конце концов, он обладает Концептуальным Ядром. Я хочу знать, не зациклился ли я на этом, потому собираюсь всё проверить сегодня ночью во время фестиваля, когда помощники короля либо вернутся на свои территории, либо уснут.

— Если это не более чем Ваши необоснованные подозрения, то все будет нормально. Но что Вы предпримете, если король действительно собирается так поступить?

— В таком случае принцесса возьмет командование на себя.

На этих словах выражение лица Зигфрида переменилось. Оно изменилось от напряженного до сурового.

Регин продолжал говорить, глядя прямо ему в лицо.

— Принцесса согласилась. Прочие же наверняка назовут меня предателем.

— Это действительно необходимо?

— Да. И когда все закончится…я умру, не оставив записей о своих действиях сказителю. Я возьму всю злобу на себя.

— …

— Не смотри на меня так, отрок из другого мира.

— Я вовсе на Вас не смотрел.

Регин слегка улыбнулся. И с этой улыбкой он поднял голову.

— Принцесса сказала, что заключит соглашение с твоим Гиром, если она вдруг получит власть. …Ей, должно быть, действительно приглянулась музыка, которую ты ее научил играть на клавиатуре. — Он кивнул. — Ты пойдешь со мной? Если король планирует не оборонять этот Гир, а закрыть врата и быть уничтоженным в час разрушения, я открою путь в подземные концептуальные помещения и соединюсь с Фафниром, механическим драконом, предназначенным для защиты королевского дворца, дабы отобрать Концептуальное Ядро. Ты возьмешь Грам из хранилища под дворцом, где он запечатан, и направишься в подземелье. Вместе у нас будет больше шансов его превзойти.

— А что насчет Гутрун и остальных?

— Пускай они спят. Это может привести к предательству. Сегодня ночью во время фестиваля все ненужные политики отправятся по домам. Представь себе, если принцесса проберется во дворец посреди ночи во время этого. Такое не получится выдать за шутку.

Зигфрид нахмурился и вздохнул.

— Регин, Вам не приходила в голову возможность моего предательства? Если я украду Грам и Концептуальное Ядро и затем сбегу прочь, то могу разрушить этот мир.

— Если ты так поступишь, я соединюсь с Фафниром. Ты полагаешь, что сможешь с ним совладать?

— Я уже побеждал механического дракона. Я сильнейший чародей в моем мире.

— Вот как, — сказал Регин. Но он всё равно похлопал Зигфрида по плечу. Раздалось три тихих звука. — Но Найн никогда бы не привязалась к тому, кто бы так поступил. Эта девочка — единственная выжившая из расы долгожителей нашего Гира. Она застенчива. Она сторонилась даже приютившей ее принцессы.

Регин глянул вверх, на камин. Он осмотрел птичью клетку, прикрытую вязаной тканью.

При взгляде на нее его лицо смягчилось и он наконец, произнес:

— Надеюсь, это всё моя ошибка и ничего не произойдет.

Его голос начал постепенно стихать.

Саяма ощутил, как его взор тускнеет.

Он пробудился от прошлого. Старое воспоминание растворилось, и шум вертолета и ветра вернулись на свои места.

Открыв глаза, Саяма увидел темную спинку сиденья вертолета и его потолок.

Дуновение свежего воздуха вместе с тряской и ревом мотора сообщили ему, что они по-прежнему в полете.

Справа от него сидел Зигфрид. Он поднял воротник и рылся внутри пиджака. Судя по всему, мужчина приводил в порядок внутренний карман.

Саяма глянул на часы и увидел, что уже почти девять вечера. Старик по имени Ёнкичи, служивший навигатором и сидевший на сиденье второго пилота, обернулся. Он был младшим братом Ницзуна, которого Саяма встретил в медицинской палате. Его длинные черные волосы развевались на ветру.

— Слушай. Мы почти прибыли в регион Осаки, — объяснил он голосом, практически утонувшем в ветре.

Саяма глянул в окно.

Он увидел далеко впереди бисеринки света. Этот свет протянулся, словно дуга, вдоль побережья от Осаки до Кобе и терялся вдали, не доходя до региона Сакаи.

Внизу виднелось нечто, походившее на темные волны. То были горы и леса, освещаемые луной. Скорость вертолета заставляла землю вздыматься подобно волнам.