— Или что? Зальешь меня слезами, как в день расставания? — продолжила издеваться Кира. — Не сыпь пустыми угрозами. Ты все еще влюблен в меня, иначе бы не понесся спасать в другую страну. Не удивлюсь, если эта Марина ― всего лишь актриса, которую ты нанял специально, чтобы меня позлить.

Несмотря на драматичность ситуации, Глеб рассмеялся.

— Ты видишь подвох там, где его и в помине нет, — сообщил Кире. — Что вообще может знать о любви человек, который не любил никогда в жизни? А, Кира? Ты жила со мной как за каменной стеной: не работала, получала любые подарки по первой прихоти, моталась по курортам. Увидела красавчика-турка и захотела остроты ощущений. Вот только оказалась не готова к роли покорной женщины.

— Алваро — выходец из Сирии, — возразила Кира. — В Турцию приехал совсем недавно, открывать гостиницу.

— Да какая разница, кто он?! — не выдержал Глеб. — Я не собираюсь обсуждать твоих мужиков — бывших и будущих!

— Вот видишь, а говоришь, забыл, — коротко хихикнула Кира. — Ты ревнуешь. Слушай, я готова забыть, все, что было и начать все заново.

— Я не готов! — объявил Глеб. — Все, мне надоело слушать этот бред. Кажется, ты действительно тронулась умом, раз говоришь подобное. Вставай, я верну тебя в клинику.

— Не хочу! — объявила Кира. — Мне документами надо заняться и наследством. Если помнишь, мама оставила домик в деревне. Раньше он не был особенно нужен, но сейчас я как-то должна подняться на ноги. Ты же не хочешь тратиться на мои нужды…

— Не поедешь сама, повезу силой, — предупредил Глеб, не обращая внимания на капризы. — А лучше сдам тебя в руки врачам, пусть вколют тебе успокоительное. Чтобы не бросалась на людей и не выдвигала нелепых требований.

Как ни странно, но угроза подействовала. Возможно, Кира схитрила, согласившись вернуться в клинику. Или, что вероятнее всего, рассмотрела в лице Глеба что-то такое, что заставило ее вспомнить об Алваро. Тот наказывал подруг за любую провинность и не терпел стервозных выходок.

Глеб изменился за два года, стал жестче, принципиальнее. Теперь у него было с кем сравнить бывшую жену. И было за что бороться.

Марина

— Она даже не обняла меня, — обиженно объявила Юля. Топнула ножкой и состроила злую мину. — Зря я ее так ждала, лучше бы она вообще не возвращалась.

— Нельзя так о матери, — я пыталась мыслить позитивно. Получалось не слишком, потому тихо добавила: — Наверное…

— Она не может быть нашей мамой! — рыдал в мое плечо Кирилл. — Это неправда! Я не хочу-у-у…

Мы с детьми заперлись в детской и не выходили, пока в доме все не стихло. Снизу доносились рассерженные голоса Киры и Глеба. Они явно спорили, но я не могла разобрать, о чем.

— Почему папа не сказал, что она вернулась? — спросила Юля, избегая называть Киру мамой. Предпочитала обезличенное «она». — Разве он нам не доверяет?

— Что ты, солнышко, — я улыбнулась сквозь слезы, — такого быть не может. Папа хотел, чтобы Кира сначала поправилась, а уж после пришла к вам на встречу. Только и всего…

Обманывать детей некрасиво, но я не могла назвать истинную причину молчания Глеба. Он до последнего надеялся, что Кира уедет, когда поймет, что у него новая жизнь. И не станет настаивать на общении с детьми…

Глеб ошибся, а платить за эту ошибку пришлось детям. Особенно досталось Кирюше, он хоть и сильный мальчик, но не мог сдержать эмоций. Вцепился в меня ручонками и все твердил, что это неправда. Не может его мама оказаться «злой ведьмой».

Я утешала, как могла, но в душе соглашалась с ребенком. Не может мать так относиться к детям. Не должна делать их орудием мести или способом добиться желаемого.

Утешала надежда, что Кира смирится с нашим с Глебом союзом. А когда поймет, что бывший муж не намерен к ней возвращаться, оставит в покое детей.

— Все будет хорошо, — твердила я, как молитву. Высвободила руку из тесных объятий Кирюши и поманила к себе Юлю: — Иди к нам, не стой в стороне. Мы все переживем. Вместе.

Спустя минут двадцать в гостиной все стихло. Мы с детьми спустились вниз, вскипятили чайник и достали все сладости, что имелись в доме. Включили любимые мультфильмы и удобно устроились на диване. Уровень радости в душе требовалось срочно поднять.

Через час вернулся Глеб, объяснился с детьми и попросил прощения за то, что скрыл от них приезд Киры. Кирюша держался молодцом, хотя и был все еще расстроен. Юля, на правах первенца, подытожила:

— Если она тоже извинится, то я, может быть, и ее прощу. Но пусть и не думает сбежать вновь.

Девочка слишком хорошо помнила уход матери, хотя и была маленькой. И как бы ни была сердита, все же дала матери еще один шанс.

Мне пришлось принять это как данность.

Я любила Юлю и Кирюшу всем сердцем и не могла запретить им видеться с матерью. Даже такой, как Кира. Вдруг общение с этими ангелятами заставит ее сердце отмереть?..

— Давайте-ка продолжим праздник и немного прогуляемся, — приободрил Глеб. — Лиза и Миша въехали в новую квартиру и пригласили нас на новоселье.

Возражений не последовало. Мы с детьми были согласны на любую авантюру, лишь бы не сидеть в четырех стенах и не вспоминать о недавнем событии.

В купленной Лизой двушке царил кавардак. Всюду коробки с вещами, рулоны новых обоев, банки с краской и другие предвестники ремонта. Но это не помешало нам закатить пир прямо на полу, предварительно вымыв его и постелив покрывало.

— Как пикник на природе, только без деревьев, — заметила Юля. — Может быть, пожарим шашлык?

— Ну, уж нет, — отказалась Лиза, — боюсь, после такого новоселья селиться станет некуда.

— Да мы осторожненько-о-о… — поддержал сестру Кирилл.

— Нет, нет и еще раз нет, — стояла на своем Лиза. — Давайте найдем другое развлечение. К примеру, сыграем в карты.

— А шашлык закажем на дом, — спас положение Миша.

После застолья и игры мы с Лизой отправились на кухню — вымыть посуду и немного поболтать. Глеб успел по телефону рассказать сестре о приезде Киры, но обсуждать происшествие при детях не рискнули. Кира с Юлей только успокоились, ни к чему бередить раны…

— Говорила, давай отвезем платье ко мне, — укорила меня Лиза.

— Не в нем дело, — вздохнула я. — Хотя, знаешь, наверное, это из-за платья Кира взбесилась. Представляешь, пришла в гости к бывшему мужу, а там я, да еще в подвенечном наряде…

— Вот только не вздумай ее жалеть! — предупредила Лиза. — Ты слишком добра к людям. Права только в одном: Глеб ― бывший муж этой нахалки. Он сглупил, решив помочь Кире. Такие, как она, не меняются. Пока встает на ноги, Глеб нужен ей. Вон, и о детях вспомнила. А что будет потом? Уверена, Кирка бросит моего брата при первой возможности, променяет на нового любовника. Помоложе и побогаче.

Лиза говорила и с таким остервенением намыливала посуду, что я всерьез опасалась, что протрет тарелки до дыр. И все же не утратила желания уладить конфликт мирным путем.

— Надо поговорить с Кирой, — решилась я. — Попытаться примириться. Она должна понять, что я ей не враг. И вовсе не возражаю, чтобы она общалась с детьми.

Я посмотрела Лизке в глаза, надеясь на понимание. Будущая золовка покривилась, но все же выдала:

— Можешь попробовать, ради успокоения совести. Но я бы тебе настоятельно не советовала. Кирка никому ничего не должна, ни Глебу, ни собственным детям, ни тем более тебе… Она как пиявка — живет за чужой счет. Когда вытянет всю кровь из одного мужика, тут же находит следующего.

Глеб тоже не одобрил мой план. После прихода Киры в наш дом, он был всерьез настроен против бывшей. Наверняка там, в гостиной, они наговорили друг другу много лишнего. Вспомнили старые обиды…

— Мне бы не хотелось, чтобы ты общалась с Кирой, — признался Глеб. — Чего бы мне действительно хотелось, так это вычеркнуть ее из моей жизни навсегда. Я даже готов помочь ей с обустройством — но в другом городе, подальше отсюда. Желательно, на другом конце вселенной…