Проводив гостей до калитки, Добрынин решил заодно позвонить в Санкт-Петербург. Телефоны в большом доме были отключены, а ему следовало подать о себе весточку Лике, чтобы даром не обижать славную женщину. Нельзя же так - то ночевал у нее едва ли не все субботы с марта по август, то вдруг будто в воду канул. За кого Лика его примет при таком хамском поведении? Звонить из караулки было не с руки, там теперь околачивалось слишком много народу, поэтому, выбрав из двух зол меньшее, он заглянул в сторожку к старшему группы.

Сгорбившийся Алексей Алексеевич замер в необычной для него позе, облокотившись на стол и сжав голову в ладонях.

- Хвораете? - участливо спросил Добрынин. - Могу поделиться тройчаткой головную боль как рукой снимет.

- Все думаю, что мне делать. - Алексей Алексеевич выпрямился и угрюмо посмотрел на Добрынина. - Вчера Кацо на ночь глядя задал задачу.

- Какую?

Алексей Алексеевич поколебался, а затем сказал с оттенком раздражения:

- Хочет за 200 тысяч долларов отдать Александра.

- А вы?

- Всю ночь не сомкнул глаз. Никак не соображу, что за этим кроется.

- Что вы ему ответили?

- Сказал, что больше 100 тысяч не дам.

- Сын, по-вашему, дешевле мамы? - съязвил Добрынин и тотчас пожалел о ненароком вырвавшихся словах.

- Аристарх Иванович, по всему вижу, что где-то что-то неладно, - пропустив мимо ушей его реплику, обеспокоенно произнес Алексей Алексеевич. - А вот что не соображу. Не должны похитители лишний раз высовываться наружу.

- Это, насколько я понял, против правил?

- Для них безнаказанность важнее денег. Они знают, кто мы и чего от нас ждать.

- А что думает по этому поводу Евгений Петрович?

- Генерал-лейтенант тоже озадачен. Либо нас попытаются кинуть, либо... Алексей Алексеевич умолк, с силой сдавив подбородок пальцами.

- Либо - что?

- Либо мы не увидим Елену Георгиевну живой...

78. КОНТРАКТ

Как только самонадеянный Кизяков, услышав про гранаты "Ф-1", поднял Сергея на смех, он сам предопределил свою судьбу. Боевого оружия у Сергея не было в помине - зачем честному бизнесмену гранаты? Тот поворот их разговора послужил чем-то вроде лакмусовой бумажки, прояснив суть Кизякова и настроив Сергея на самый решительный лад. Теперь он внушил себе, что отступать некуда, и по дороге в Санкт-Петербург окончательно отбросил последние сомнения. Кто посеет ветер, пожнет бурю!

Разработка плана не составила труда, поскольку Сергей знал, к кому обратиться и какими средствами выполнять поставленную задачу. Безотказные гранатометы "Муха" имелись у Кузи, некогда отбывавшего срок в исправительно-трудовой колонии под Колпином, где блатные грозились превратить его в "петуха" и, надо думать, привели бы угрозу в исполнение, если бы не воспрепятствовал Сергей, из сочувствия не давший в обиду хилого паренька. За истекшие с той поры пятнадцать лет заматеревший Кузя, он же Валентин Борисович Кузьмин, 1956 года рождения, ранее четырежды судимый, прошел тернистый путь от мелкого правонарушителя до почтенного "авторитета", члена совета директоров акционерного общества "Кандагар". Служебные обязанности Кузи сводились к организации вооруженных конвоев для сопровождения застрахованных в "Кандагаре" ценных грузов при перевозках по территории России и стран СНГ, а в свободное от работы время он охотно заключал контракты на заказные убийства, о чем доверительно поведал Сергею при случайной встрече за обедом в ресторане "Метрополь". Расценки у Кузи были вполне приемлемые - от 10 до 15 тысяч баксов в зависимости от способа устранения и общественного положения жертвы. Если же жертва проживала за рубежом, тариф автоматически повышался на 50%, а заказчик брал на себя бремя дорожных расходов.

Сразу же по приезде домой Сергей нашел в столе визитную карточку Кузи, созвонился с ним и, отклонив приглашение поужинать в "Метрополе", назначил свидание на завтра, 16 сентября, в полдень, у входа в Инженерный замок.

Когда он ровно в двенадцать часов подъехал к Инженерному замку, у въезда в ворота уже стояли два черных "джипа-чероки" с затемненными стеклами - Кузя никуда не выезжал без внушительной свиты.

- Серега! - Кузя вылез из первого "джипа" и помахал рукой. - Приветик!

В тренировочном костюме "Адидас" узкоплечий Кузя издали казался пацаном, а вблизи - молодящимся стариком: сетка глубоких морщин испещрила его лоб и впалые щеки, а боксерская челка тускло отливала сединой.

- Как делишки? - спросил он, обнимая Сергея.

- Хреново, - поморщившись, ответил Сергей. - Сейчас все узнаешь...

Они зашли в тенистый скверик за зданием цирка Чинизелли, уселись на скамейку, закурили, и Сергей без утайки рассказал историю четырехлетних злоключений в Старосельске.

- Какие банки скупили химкомбинат? - поинтересовался Кузя, выслушав исповедь Сергея.

Сергей назвал оба банка и, глядя в сузившиеся под припухшими веками глаза Кузи, неуверенно протянул:

- Кажется, тебя что-то смущает. Может быть, они под вашей крышей?

- Не. Эти московские козлы ни копья не вносят в общак.

- Так ты выручишь меня?

- Не боись, Серега, возьмусь за твой контракт. Где и когда замочить комсомольского фраерка?

Облегченно вздохнув, Сергей изложил Кузе свои предварительные соображения. В следующий вторник, 20 сентября. Кизяков обещал прибыть из Москвы на химкомбинат предположительно в середине дня. Поездом он не ездит, предпочитает персональную машину. От магистрального шоссе к Старосельску ведет единственная дорога с твердым покрытием, поэтому его маршрут иным быть не может. На 32-м километре от Старосельска между холмами пролегла ложбина, по дну которой идет к леспромхозу одноколейная железнодорожная ветка. Переезд через пути неохраняемый, оборудованный дорожными знаками. По правилам водители автотранспорта обязаны останавливаться перед переездом и, убедившись в безопасности движения, следовать дальше, но все свысока поплевывали на правила вплоть до нынешней весны, когда битком набитый автобус столкнулся с локомотивом. После катастрофы местные власти, не мудрствуя лукаво, присобачили по обеим сторонам переезда здоровенные асфальтовые нашлепки, тем самым вынудив лихачей снижать скорость до нуля. Иначе запросто можно сорвать передний мост у машины и заодно лишиться зубов. Справа от переезда густой кустарник, откуда полный резон долбануть из гранатомета по машине Кизякова. Местечко удобное, безлюдное, лучше не придумаешь.

- Ты там бывал? - осведомился Кузя, ладонью приглаживая челку.

- Десятки раз. На откосах вдоль дороги полно грибов, главным образом красноголовиков. Крепенькие такие и без червей, - оживился Сергей. - О чем это говорит?

- Лето, что ли, сырое?

- Угадал.

- Ты, значит, грибочки собираешь? - Кузя криво усмехнулся. - Мне бы твои заботы.

- Понимаешь, у меня в Старосельске есть знакомая, Маргарита, солдатская вдова. Зарплату на химкомбинате не платят по три-четыре месяца, так она перебивается на подножном корму, - виновато пояснил Сергей. - Грибы собирает, щавель, ягоды, возится в огороде. А я, когда выдается свободный день, хожу с ней за компанию, помогаю от случая к случаю.

Кузя вытащил из кармана записную книжку.

- Набросай планчик.

На чистом листке Сергей нанес несколько карандашных линий.

- На чем раскатывает фраерок? - спросил Кузя.

- У него "сааб-9000" цвета красного вина. Эту машину ни с чем не спутаешь.

- Мировая тачка, покруче твоего "мерса", - уважительно заметил Кузя. Жалко такую курочить.

- "Мерседес" ты не обижай, им я доволен. За субботу и воскресенье мне сменят амортизаторы, сделают профилактику, и, даст Бог, он еще послужит... Вот план местности, смотри.

- Сколько метров от кустарника до дороги?

- Двадцать, от силы двадцать пять. Поставишь дозорного здесь, на холме, чтобы дал отмашку при появлении "сааба", и, загодя прицелившись, долбанешь наверняка.