Подойдя к буфету, я налил себе виски и выпил. Все это я делал, не оставляя отпечатков. Потом тщательно вытер стакан и бутылку все тем же носовым платком, надел шляпу и вышел.

Выбравшись из дома через заднюю дверь, я направился по тропинке к гравиевой дороге. Луна спряталась за тучами, поэтому вокруг стояла непроницаемая тьма. Проходя по поляне, я споткнулся о какой-то тяжелый предмет.

Это был кольт тридцать второго калибра. Я подошел к ближайшему пню и положил на него пистолет, потом сделал из плаща шалашик и зажег фонарь.

Сомнений нет. Это пистолет Эсмеральды. Я заметил ту же царапину на гладкой поверхности, что видел днем. Вот так!

Положив пистолет в карман, продолжал путь, но теперь уже внимательно вглядываясь в темноту. Безрезультатно. Тропинка вывела меня на дорогу. Я пошел не по дороге, а по обочине. То, что я увидел в лунном свете, поразило меня.

На дороге отчетливо виднелись две глубокие свежие колеи. Я долго ползал по обочинам и траве, пока не пришел к выводу: одна машина въехала в гараж; затем выехала оттуда и укатила. Позже появилась еще одна машина. Я это понял по тому, что следы второго автомобиля пересекали следы первого. На первой машине стояли новые покрышки «Данлоп». Маркировка шин второй машины стерлась. Три колеса здесь были с обычным вертикальным протектором, но четвертое колесо заинтересовало меня. Это был редкий широкий тип с ромбическим рисунком.

В который уже раз я вернулся в гостиную и выпил, после чего проделал такую же операцию с бутылкой и стаканом, как и в прошлый раз. Сел в кресло неподалеку от Рико и погрузился в длительные размышления. За те пятнадцать минут, что я провел на улице, многое прояснилось. Теперь пора было действовать.

Я пробрался в гараж, к счастью, двери оказались незаперты, включил свет и принялся за работу.

Прежде всего, вытащил из кармана гильзу патрона, который убил Рико, и поставил тыльной стороной вверх. Затем сделал маленькое углубление гаечным ключом. Потом я достал из кармана с помощью платка пистолет Эсмеральды и понюхал дуло. Несомненно, из него сегодня стреляли. Не оставляя отпечатков, я вытащил обойму на десять патронов, но там оказалось только девять. Так же осторожно вытащил оставшиеся девять патронов и, вооружившись перочинным ножом, начал вытаскивать пули из гильз. Завершив эту утомительную операцию, я положил пули в карман, а обойму вставил обратно в пистолет. Пустые гильзы встали на место, на их тыльной стороне остались отпечатки моих пальцев. Я держал этот пистолет днем, значит, поверх моих отпечатков наложились отпечатки пальцев убийцы. Но с этого момента — на обойме будут только мои отпечатки.

Вернувшись в гостиную, положил гильзу на прежнее место и приготовил себе выпивку. Затем бросил прощальный взгляд на Рико.

Идя к машине, не забыл выбросить револьвер на поляне в тень рододендронов. Вся моя ставка была на этот револьвер. Я залез в машину и взял направление на Лондон. По дороге еще раз оценил свои действия и пришел к выводу, что осечки произойти не должно.

IV

Мой «Ровер-16» замер у телефонной будки, стоящей на развилке главной Восточной магистрали. Часы показывали четверть третьего. Я нашел в справочнике телефон клиники на Элхам-стрит и набрал номер.

— Извините за столь ранний звонок, но у меня срочное сообщение для миссис Рико. Не сможете ли вы передать его ей утром?

Голос на другом конце ответил:

— Пожалуйста, назовите себя.

— Я — О'Хара. Это я доставил миссис Рико в вашу клинику днем.

Ночная сиделка ответила:

— О да, мистер О'Хара… мне очень жаль, но миссис Рико здесь нет. Она исчезла ночью, где-то в десять часов.

Я попробовал придать своему голосу гнев:

— Что!.. Она пропала? Но почему? Я не понимаю…

— Ничего не могу поделать. Видимо, она ускользнула, когда сестра отлучилась из дежурки. Нам очень жаль.

— Вы что-нибудь предпринимали?

— А что мы могли поделать? Заведующая уведомила об этом доктора Куинсли.

— Навещал ли ее доктор Куинсли до побега?

— О да, — последовал ответ. — Он пришел около восьми, осмотрел миссис Рико и остался доволен. Они долго разговаривали, а когда доктор ушел, больная показалась мне успокоенной. Мы все искренне сожалеем о случившемся и волнуемся за нее.

— Спасибо, сестра, я свяжусь с доктором Куинсли.

Я вышел из кабинки и, забравшись в машину, тронулся все в том же направлении.

Вернувшись в «Мэлинсон», я повалился на кровать и уснул.

Глава 3

Среда — Кульминация

I

В девять часов я уже встал, позавтракал и набирал номер Бирка, который я выудил из записной книжки Пэлла. Оказалось, что он уже собирался уходить на работу. Я пригласил его на ленч в час дня в «Премьер» на Албемаль-стрит.

Все утро провел на диване в «Мэлинсоне», который нравился мне за свой легкий намек на старомодность. Я читал газеты и журналы, много размышлял. Все мысли нужно было разложить по соответствующим полочкам, чтобы в нужный момент воспользоваться ими.

Когда я приехал в «Премьер», Бирк уже ждал меня, сидя на высоком стуле. Это был мужчина сорока пяти лет, работающий сыщиком по найму уже пятнадцать лет. Еще будучи на службе у Пэлла, Бирк брался только за работу, которая неплохо оплачивалась и была, несомненно, перспективна. В общем, его можно было охарактеризовать, как проницательного, честного человека с хорошим характером.

Съев ленч, мы отправились по моему настоянию в маленькое кафе на Риджент-стрит. Бирк не задал мне ни одного вопроса, потому что знал, что я звонил ему не для того, чтобы справиться о состоянии здоровья. Он ждал, когда я заговорю сам.

В кафе за кофе я протянул ему через стол две пятифунтовые купюры, которые тут же исчезли в его кармане.

— Значит, встреча у нас предвидится деловая, О'Хара? — произнес он с усмешкой. — Пока все выглядит, как милое дельце. Это всего лишь маленькая часть моего будущего гонорара? Знаешь, я так устал от работы за рубежом.

— Только несколько вопросов. А ответишь ты, я думаю, без труда, хотя мне они обошлись в десять фунтов.

Бирк снова усмехнулся.

— Все зависит от того, насколько они полезны тебе. Начинай.

— Ты работал на Пэлла с октября 1945 года по февраль 1946 года. Я тоже кое-что делал для него в 1945. Примерно тогда мы и познакомились. Правильно? — Он кивнул.

— Что ты думаешь о Пэлле? — неожиданно спросил я. Бирк недоуменно пожал плечами.

— Наверное, он слишком умный. Думает больше о деньгах, чем о делах. Вообще, он — эгоист и скряга.

— Почему?.. Разве у него мало денег?

— Он делает большие деньги, но их ему всегда не хватает. Пэлл — это такая морда, помешанная на деньгах.

— Тебе приходилось слышать о миссис Айвери? — перешел я к сути разговора.

— Конечно. Я даже видел ее. Ну и женщина! Эдакая красотка с кучей денег.

— Какое у нее было дело с Пэллом? — Он пожал плечами.

— Ты ведь знаешь, как он скрытничал о своих делах. Я видел ее раза два ближе к концу 1945 года. Как раз перед отъездом Пэлла в Америку. По-моему, он отсутствовал порядка нескольких месяцев. Вскоре после этого я ушел от него в Трансконтинентальное агентство.

Я допил кофе и встал.

— Спасибо, Бирк. Я добьюсь своего.

— Моя информация не стоит десяти фунтов. Может быть, могу чем-нибудь еще быть полезен?

Я отказался, после чего мы попрощались и разошлись.

В клинике на Элхам-стрит я встретился с заведующей. Она была очень расстроена: такое не часто случалось в этой лечебнице.

Заведующая выложила всю известную ей информацию, так как Куинсли, видимо, сказал ей, что я работаю на семью Эсмеральды.

— После вашего отъезда, мистер О'Хара, я осмотрела миссис Рико, и ее сразу уложили в постель. Эта комната — одна из лучших и находится на втором этаже. У нас уже есть история болезни, потому что она давно является нашей пациенткой. Сначала больная чувствовала себя не очень хорошо, но через некоторое время пульс нормализовался, и она даже похорошела. В восемь пришел доктор Куинсли. У него были с собой наркотики, но больная отказалась и заявила, что попробует обойтись без них, так как ей надоела такая собачья жизнь, и она постарается пересилить себя. Доктор Куинсли поверил, долго беседовал с ней, а перед уходом оставил несколько таблеток снотворного на случай, если миссис Рико не сможет уснуть, и пообещал прийти утром. Если станет совсем плохо, доктор сказал, что придется ввести ударную дозу героина. Наверное, он пытался продержать миссис Рико без наркотиков как можно дольше. После его ухода сиделка миссис Рико сообщила, что состояние пациентки ухудшилось. Примерно в десять часов вечера больная позвонила ночной сестре и попросила принести ей снотворное, что та и сделала. Но когда сиделка вошла в комнату, миссис Рико извинилась и сказала, что хочет выпить чаю. Ей было известно, что для этого сестре придется уйти на кухню. За это время она быстро оделась и выскользнула через парадный вход. К сожалению, мы не держим ночного портье.