— Я почти забыл, как ты красива.

От его комплимента на сердце становится тепло.

— Тогда тебе стоит освежить воспоминания. Может быть, ты также забыл и о том, что я могу сделать своим ртом?

Член снова дергается.

Я дерзко усмехаюсь:

— Он явно не забыл. — Я на четвереньках подползаю к краю кровати и едва заметно касаюсь губами головки.

Джекс вздрагивает и шумно вдыхает. Я получаю удовольствие от того, как тает мой Воин. Это единственное оружие, при помощи которого я могу его укрощать. Я обвожу языком пупок, целỳю узкую полоску черных волос под ним и дую на член.

В груди Джекса вибрирует рычание:

— Я не смогу долго сдерживаться, Сэм.

— Я тоже, — отвечаю я, обеими руками обхватываю пенис и двигаю вверх-вниз напряженную кожу. Джекс откидывает голову, он становится всё тверже в моих руках.

— Господи, как же я люблю, когда ты касаешься меня.

Я сдвигаю крайнюю плоть до предела и беру в ладонь тяжелые яички. Я вбираю член в рот так глубоко, как могу, а затем начинаю осторожно посасывать его, наслаждаясь мягкой пульсацией у себя между ног.

— Черт! — Джекс поспешно отступает.

В отверстии члена блестят признаки испытываемого Джексом удовольствия, но это не прозрачная жидкость, а уже эякулят. По головке сбегают капли молочного цвета.

— Я на грани, док. — Джекс тяжело дышит. — Я могу тут же кончить тебе на лицо, если ты еще раз коснешься меня.

Я смело тянусь к нему, но он толкает меня, и я падаю на спину.

— Достаточно, теперь моя очередь.

Мне в любом случае не терпится почувствовать его в себе.

Взгляд Джекса направлен мне между ног.

— Раздвинь ноги, сладкая. Подтяни колени и широко раскройся для меня.

Одних только его слов достаточно, чтобы мои внутренности свело от желания. Клитор покалывает, он жаждет его прикосновений. Я всё еще испытываю неловкость, когда Джекс видит меня всю, особенно в таком унизительном положении, но именно это мне нравится. Не нормально, верно?

— Ты уже мокрая для меня, — он касается языком клитора, и я вздрагиваю от возбуждения.

— Джекс, прошу тебя, мне нужно больше и побыстрее, сегодня это необходимо мне так же, как тебе. — Я действительно это сказала?

Застонав, он нависает надо мной, сжимает в руке член и жестко входит в меня. Сладкая боль усиливает мое желание. Член давит так, что наружу вытекает еще больше соков.

Джекс мнет мои груди, его язык врывается в мой рот так же жестко, как член во влагалище. Я открываюсь для него так широко, как только могу. Я вбираю его на всю глубину, пока он не заполняет меня полностью.

— Твоя маленькая, узкая щелка как раз то, что мне нужно, — хрипло говорит Джекс и еще немного толкает свои бедра. Он надавливает на такую точку, о существовании которой у себя я и не подозревала. Мое лоно горит от вожделения, я хочу большего.

Нет, Джекса не приручить, он навсегда останется диким зверем.

Тяжело дыша, мы приближаемся к нашей цели, связанные душевно, переплетенные телами. Я обнимаю его, глажу спину и крепкие ягодицы, когда через низ живота проходят сладкие судороги оргазма. Джекс не переставая целует меня, и тоже находит свое удовлетворение. Его движения становятся медленнее, пока он не толкается в меня глубоко в последний раз, содрогаясь всем телом.

Застонав, он с закрытыми глазами выскальзывает из меня и тянет меня за собой, укладывая рядом с собой на бок.

— Разбуди меня, пожалуйста, когда придет время, — бормочет Джекс, не выпуская меня из объятий.

Как он может сейчас спать? Я боюсь потерять даже секунду того времени, что он еще со мной.

Мое сердце болит.

— Разбужу, — говорю я тихо и провожу пальцами по его расслабленному лицу. — Разбужу…

Глава 11

Сюрпризы

Мне не приходится его будить, потому что двумя часами позднее раздается стук в дверь:

— Джекс, Сэм!

Мы оба тут же принимаем сидячее положение и смотрим друг на друга.

— Это ведь голос Джула? — спрашивает Джекс.

Я киваю.

— Одну минуту!

Мы поспешно одеваемся. Сможем ли мы когда-нибудь расслабленно просыпаться рядом друг с другом, чтобы никто нам не мешал?

— Ко мне вернулась память, полностью! — слышим мы из-за двери.

Мое сердце подпрыгивает от радости, и я улыбаюсь Джексу, который стоит передо мной с обнаженным торсом и спутанными волосами.

Дрожащими руками я открываю дверь, чтобы впустить Джула, и вижу как он объясняет охранникам, что им нет нужды идти вместе с ним.

— Джул! — обнимаю я его с облегчением. — Я так рада!

Джекс похлопывает его по спине, но Джулиус высвобождается из моих объятий и коротко обнимает и его.

— Мне так жаль, что я не смог присутствовать на судебном процессе, но, как я слышал, вы смогли убедить жителей Резура и без меня. — Джул слегка шатается, и я усаживаю его на кровать. После операции ему нужно беречь себя.

Однако же его глаза блестят, словно он заново родился.

— Спасибо тебе, Сэм, что спасла меня!

— Это не только моя заслуга, — бормочу я. Я всё еще чувствую за собой вину. — Кроме того, если бы не я…

— О, давай забудем об этом. — Джул барабанит ладонями по бедрам. — Когда выдвигаемся? Я по-любому тоже иду.

— Я пойду один, — решительно говорит Джекс.

— Кроме того, тебе ни в коем случае нельзя перенапрягаться! — добавляю я.

Джекс надевает рубашку и серьезно смотрит на Джула:

— Если они схватят тебя, твой отец лично сдерет с тебя шкуру.

Лицо Джулиуса становится мрачным.

— Он и без того уже давно начал что-то подозревать. Так что о двойной жизни можно забыть. Но я в любом случае никогда не хотел возвращаться к этому тирану. — Со вздохом он проводит рукой по волосам и смотрит на Джекса просящим взглядом: — Если я, всё же, могу тебе чем-то помочь, скажи.

Джекс кивает:

— Ты можешь присмотреть за Сэм. Соня дала мне план, я справлюсь. Я отправляюсь через час.

Я снова должна трястись за жизнь Джекса, но у него есть возможность доказать свою преданность и стать свободным человеком. Мы снова садимся в этот ужасный качающийся поезд, чтобы отвезти Джекса к куполу. Нас сопровождают Соня и два стража. Они несут оружие Джекса, которое отдадут ему, когда он сойдет с поезда. Ему нужны еще гранаты с дистанционным детонатором. Джекс возьмет их в секретном лагере повстанцев на подземном озере. Но сначала он планирует направить в Резур воду.

Я смотрю то на ярко-красный шар, который садится за горизонт, то на лицо Джекса. Оно напряженное. Ветер от движения поезда развевает волосы, в стеклах солнцезащитных очков отражается пирамида, которая выглядит словно охваченной пламенем; и хотя понемножку остывающий воздух освежает, я едва могу перевести дыхание.

Джекс держит меня за руку, но не смотрит на меня. Вероятно, он обдумывает свой план. Джексу придется одному вернуться в логово льва. При этом ему надо быть осторожным, чтобы Воины не обнаружили тоннель. Если они разрушат его, останется только один путь наружу: через стену. А насколько известно, Соня была единственной, кому до сих пор удалось пересечь полосу смерти.

Словно гнилые зубы в вечереющем небе торчат руины небоскребов. Резур — единственное освещенное пятно в пустыне, и он медленно исчезает за старым гостиничным комплексом. Зато с другой стороны появляется Уайт-Сити. Купол мерцает молочно-синим светом, потому что в городе включили освещение. Он выглядит безобидным. Как гигантский мыльный пузырь. Пятьдесят тысяч жителей понятия не имеют, что происходит здесь, снаружи, и что сенат собирается сделать с резурцами. Джекс их единственная надежда предотвратить атаку с воздуха.

Когда монорельс подъезжает к полуразрушенному вокзалу, я судорожно вздыхаю и сдавливаю руку Джекса.

Соня подходит к нам и объясняет ему, как управлять поездом, чтобы не пришлось потом возвращаться в город пешком. Поездом можно также управлять и дистанционно, при помощи компьютера, поэтому Соня сможет отправить его назад, когда мы вернемся в Резур.