Гектор, вероятно, перетрахал женщин больше, чем смог бы Чингисхан за все время своего правления. Но мне не хочется становиться очередной зарубкой на его кровати. Хотя, врать не буду, такая мысль, нет-нет, да и закрадывалась мне в голову пару раз. Ведь я всего лишь девушка, а одиночество — та еще сука. Плюс, Гектор все-таки великолепен. От его темных волос, татуировок на загорелой коже и глубоких карих глаз любая девушка потеряет голову. И если бы поменьше трепался и держал свой член в штанах, он был бы просто идеальным. Но в обозримом будущем не предвидится ни того, ни другого. Кроме того, он не Хоук.

А Хоук? Он лучше во всех отношениях.

Я повернулась к нему спиной и начала надевать лифчик. Гектор выругался себе под нос и вырвал его у меня из рук.

— Лямка лифчика будет давить на татуировку, Тай, — сказал он. — Набрось на себя рубашку. Больше ничего не нужно. Серьезно, расслабься.

— Хорошо, не отрывай мне голову. Я просто забыла.

Я схватила свою белую свободную рубашку без рукавов и натянула на себя. У меня небольшая грудь, поэтому должно быть не так заметно, что я без лифчика. Но все равно я сомневалась. Как сказал Гектор, в баре полно доступных женщин, одетых куда откровеннее меня.

— Сегодня у нас намечается компания, — сказал Гектор.

— Кто?

— Юрий и его братва. Они будут швырять деньгами и после вечеринки останутся на ночь.

Я поежилась.

— Господи, Гектор. Юрий реально вспыльчивый и настырный.

— Как и наши парни.

— Но они держат свои руки подальше от меня. Юрий же наглый.

Гектор пожал плечами.

— Что я могу с этим поделать? Он брат Абрама. Я никак не могу послать его на хрен. Абрам любит этого маленького засранца.

— Тогда я должна смотреть в оба.

— Значит, ты останешься выпить? — спросил он меня.

— Не знаю. Зависит от того, насколько плохо они себя будут вести.

— Они будут плохо себя вести.

— И ты?

Он усмехнулся и взял ключ от мотоцикла.

— Особенно я. У меня свидание с «Джеком Дэниелсом» и парой аппетитных попок.

Разве это новость?

Я снова пожала плечами.

— Хорошо, посмотрим на поведение этого придурка. Ты не представляешь себе, как он обидел меня в прошлый раз.

Юрий и его братва были частью российского филиала, с которым клуб вел дела. Они не были постоянными покупателями, но если заключали сделку, то не заметить этого было невозможно. Стоило им появиться, и содержимое бара выпивалось до последней капли. А Юрий — полный придурок. Реально отвратительный парень с ужасным характером и наглыми руками. Когда он появлялся последние несколько раз, то пытался облапать меня, словно я какая-то клубная шлюха, готовая под него лечь. Я терпела до последнего. При каждом его приближении вежливо отходила. Но в самый последний раз он схватил меня за задницу, и мое терпение лопнуло. Пьяный мудак получил коленом по яйцам, но был слишком пьян, чтобы вспомнить.

Я вытащила из кошелька стопку денег и повернулась к Гектору.

— Кстати, это за два последних сеанса.

Он посмотрел на деньги.

— Убери это, Тайлер.

Я покачала головой.

— На самом деле, я действительно работаю на совесть и специально копила, поэтому ты должен взять их. Я не одна из твоих шлюх, которых ты осыпаешь подарками, а потом желаешь им счастливого пути. Я могла бы передать их через кого-нибудь другого. Здесь вторая половина от объявленной тобой суммы.

Он несколько секунд смотрел на деньги, почесывая небритый подбородок, а потом со вздохом выхватил их из моих рук. Проходя мимо стойки регистрации, он бросил на нее деньги и открыл дверь.

— Идем.

В приподнятом настроении я улыбнулась ему и вышла на улицу в теплый душный воздух. Начинало моросить, и не пройдет и пяти минут, как я попрощаюсь со своей прической. Гектор встал под навес перекурить, а я подняла взгляд к звездам.

В такие ночи я вспоминала о Хоуке. О той нашей ночи, когда он пил и смотрел на звезды, словно понимал, что такой возможности у него больше не будет.

Гектор докурил, мы дошли до его «Харлея», и я села ему за спину, обхватив руками за талию. Мой взгляд уперся в его жилет, и я обвела пальцем эмблему на спине: два скрещенных боевых топора, меч между ними и пылающий череп. Над эмблемой крупными белыми буквами слово «ПРЕЗИДЕНТ». Это тот самый жилет, который носил Хоук. Улыбка дрогнула, и меня охватила тоска.

Я скучала по нему.

Гектор завел двигатель, отвлекая меня от мыслей о его старшем брате, и мы помчались по тихим улицам обратно в клуб.

Домой.

Глава 7

Тайлер

Снаружи клуб был ничем не примечательным зданием из красного кирпича с флагом «Военных Баронов» над входом. Лет десять назад «Бароны» выкупили и отремонтировали его. Изначально это был бар с парой апартаментов наверху. К настоящему времени бар практически не изменился, а вот на двух других этажах квартиры разделили перегородками на комнаты, в которых могли разместиться практически все члены клуба. И больше ничего особенного. Никаких трехметровых крепостных стен вокруг — именно так представляют себе обыватели цитадель мотоклуба. Никакого криминала, никакого оружия массового уничтожения, вопреки распускаемым горожанами слухам. Нет, все было надежно спрятано на каких-то складах за пределами города. Об этом мне рассказал по секрету Гектор.

А наш клуб предназначался для повседневной жизни. Именно здесь я росла и творила все, что хотела. И никто ничего не мог с этим поделать. Мой отец был Вице-президентом «Баронов», и это давало мне среди них привилегированное положение. Я была маленькой принцессой. Парни обожали меня, даже когда я доставала их своими выходками.

У меня было прекрасное детство, наполненное чудесными воспоминаниями, а потом… Как подумаю о том дне, когда умер папа… Случайное нападение какого-то безымянного труса. Тот таракан-полицейский сказал правду — его смерть была жестокой, потому что однажды я услышала, как то же самое говорили парни между собой. Они шептались, что папа истек кровью. Умирая у Хоука на руках, отец взял с него обещание присматривать за его семьей. Мы остались вдвоем с мамой. В то время моя мать была содержанкой, а мне было всего двенадцать лет, и Хоук стал для нас главным. Он был Президентом почти четыре года и самым молодым лидером за всю историю клуба, но сильно отличался от своих предшественников. Хоук пообещал, что клуб будет заботиться о нас, а он сам лично проследит, чтобы я ни в чем не нуждалась. Но все это при соблюдении определенных условий. Он хотел, чтобы я отдалилась от клуба и жила нормальной жизнью. И даже сейчас, спустя почти девять лет со смерти моего отца, он настаивает на той же фигне.

Естественно, я не подчинилась. В конце концов, я была ребенком клуба. Совсем непросто выставить девушку за дверь, когда такой образ жизни стал для нее родным, и она с раннего детства вдыхает запах черной кожи и мотоциклов. Это просто бессердечно. «Военные Бароны» были моей семьей, а этот клуб — моим домом, и ни один бывший Президент, отрастивший бороду до пупа, не сможет убедить меня в обратном.

В баре было очень шумно. Громкий смех и крики слышались даже через закрытую дверь. Войдя внутрь, я быстро осмотрелась. Помещение превратилось в сборище дебоширов. Любые звуки перекрывались громким смехом и музыкой. К бильярду не протолкнуться, но не из-за игры, а из-за парней, слизывающих выпивку с пупка полуголой девицы, лежащей на столе. Другие девушки с оголенной грудью бродили от одного парня к другому, разнося напитки.

Полный хаос, но в этом клубе по-другому и быть не может. Гектор уже рыскал в поисках женщины. Он остановил свой выбор на Холли — нашей новой официантке, нанятой в прошлом месяце. В данный момент она склонилась над столом, подавая пиво одному из парней. Едва Гектор шагнул в ее сторону, я крепко схватила его за руку.

— Не трахай персонал, Гектор, — резко сказала я ему.

Он ухмыльнулся.