Я стону и провожу руками по лицу. Заглянув под стол, я расталкиваю Сейнта, который свернулся калачиком в моих ногах, согревая их.

— Вот видишь, что происходит, когда я провожу слишком много времени в одиночестве. Я начинаю разговаривать сама с собой. Почему бы тебе не проснуться и не отвлечь меня? Я здесь понемногу схожу с ума.

Не получив ответа, я сверяюсь с часами на микроволновке.

Лили и Уилл не вернутся ещё как минимум пару часов, и, зная Лили, она будет настолько поглощена покупками, что забудет о времени. Так что два часа в действительности означают четыре.

Отойдя от стола, я поднимаюсь наверх. Раз я не могу готовиться к сдаче экзамена, займусь тем, что поможет отвлечься, например, уборкой. Умыкнув iPod и наушники Мава из его комода, я возвращаюсь на кухню. Спускаю воду из-под грязной посуды, а затем вычищаю все до блеска. Но поскольку беспокойство не проходит, я берусь с энтузиазмом за мытье полов.

Напевая себе под нос композицию Trapt «Headstrong», я откидываюсь на пятки и тянусь к ведру, чтобы ополоснуть тряпку и закончить отмывать последний участок пола, когда в поле моего зрения попадают его чёрные ботинки.

Я позволяю своему взгляду пройтись по его фигуре, снизу доверху. Он стоит в дверях, прислонившись плечом к стене и скрестив ноги в лодыжках. На нем эти проклятые рваные джинсы, которые он так любит, и серая футболка фирмы «Henley», заправленная за пряжку ремня.

Сейчас он более мускулистый, чем раньше, потому что тренируется почти каждый день, либо ездит на байке, либо боксирует, либо качается. Более того, его руки — настоящее порно. Порно, которым я наслаждаюсь, по крайней мере, несколько раз в сутки.

— Привет, — говорю я с усмешкой и вынимаю наушники из ушей, позволяя им свисать с моей шеи.

— Не можешь сосредоточиться на учёбе?

— Не могу. Слишком переживаю о…

Он проводит рукой по волосам, и в мгновение ока ход моих мыслей меняет своё направление. На секунду я представляю, как пробегаюсь пальцами по его волосам и хватаюсь за них, пока он повторно знакомится с той частью моего тела, которая ужасно по нему скучает. Даже при том, что его волосы ещё коротковаты, сейчас их длины вполне хватило бы, чтобы воплотить мою мечту в реальность.

Он не сводит с меня глаз.

— Боишься, что не сдашь тест?

Он отрывает взгляд от моего лица и опускает его ниже. Ммм… мда. Я съеживаюсь, потому что выгляжу как замарашка. Мои волосы собраны в неряшливый пучок, а моя не очень опрятная маечка и шортики для сна заметно поношены. Кроме того, когда я вытаскивала из раковины наполненное водой ведро, его край зацепился за кран, и вода пролилась мне на грудь, мгновенно пропитав меня ароматом хвойного леса.

Вовремя подняв взгляд, я замечаю, как Мав проводит рукой по губам. Не уверена, что правильно его расслышала, но он сердито ворчит что-то вроде «Боже Всемогущий, тебе обязательно носить это дерьмо?», а затем отворачивается. Он выбегает из кухни, будто на нем штаны горят, и не успеваю я опомниться, как он уже взлетает вверх по лестнице.

Серьёзно?

По моей шее расползается румянец. Я бросаю тряпку в ведро и решаю отправиться следом за ним. Уилл дома нет, так что это идеальное время, чтобы выяснить, что с ним, чёрт возьми, происходит. Поднимаясь по лестнице, я изо всех сил ищу в себе мужество, в котором ох как нуждаюсь. Но он не в своей комнате, и не в моей. Затем я слышу, как включается душ. Глубоко вздохнув, я хватаюсь за ручку, открываю дверь и вхожу.

— Эм? — кричит он.

— Да, это я.

Он откашливается и спрашивает:

— Что случилось, детка? Тебе что-то нужно?

Я скрещиваю руки, нервно постукиваю ногой и кусаю губу. С чего начать?

— Моё присутствие здесь тебя напрягает?

— Да, можно так сказать, — посмеиваясь, говорит он.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Тебе не обязательно уходить.

Боже, как долго он хотел, чтобы я ушла? С первого месяца, с первой недели? Тем вечером в больнице он сказал, что любит меня, но, может, он успел меня разлюбить, потому что с тех пор он не признавался мне в своих чувствах. Может, увидев меня в ужасном состоянии, он понял, что я изменилась и уже не та, что раньше.

— Но ты не хочешь, чтобы я осталась?

Он выдерживает долгую паузу и, наконец, хрипло произносит:

— Можешь остаться. Я определенно не собираюсь тебя прогонять.

— Господи, Мав. Почему тебе просто не определиться, чёрт бы тебя побрал? Как ты можешь быть таким горячим и в то же время таким холодным после всего, что у нас… Знаешь что, неважно. Просто скажи, ты хочешь, чтобы я ушла или нет?

Мав немного приоткрывает шторку. Он приглаживает рукой свои чёрные, как смоль, влажные волосы, а затем проводит ладонью по лицу, смахивая капли воды. Не так уж трудно представить, как выглядит остальная часть его татуированного, блестящего от воды тела. Мне кажется, что прошла вечность, а не пара месяцев с тех пор, как я могла полностью рассмотреть этот аппетитный шедевр, — его обнажённое тело. Со всеми этими новыми мускулами он — самое настоящее произведение искусства.

Он поводит бровью, и мой мозг начинает глючить.

— Подожди, о чем именно мы сейчас говорим?

Этот мужчина, из-за которого мои трусики вечно мокрые, а женское естество нещадно пульсирует, похоже, пытается как-то помягче меня отшить.

Стоит только подумать о том, как часто он уходил из дома и сколько раз принимал душ в последнее время, как меня бьёт, словно обухом по голове, осознание того, какой я была дурой. Каждый Божий день я влюбляюсь в него все больше и больше. Не просто влюбляюсь, я практически одержима им. Я бросаю на него украдкой взгляд всякий раз, когда выдаётся такая возможность. Я мечтаю о сексе с ним почти все время, хотя по идее мои мысли должны быть заняты подготовкой к экзамену. Я не могу наблюдать за тем, как он готовит, не глядя на его спину и задницу, облизывая губы, как извращенка. Я постоянно замечаю за собой, как прокручиваю в своей голове те моменты, когда мы прикасались друг к другу и целовались. Фантазирую обо всех тех моментах, когда мы занимались сексом, и об одном единственном разе, — по крайней мере, если мне не изменяет память, — когда он ласкал меня «там» своим языком. Я лежала половину ночи, прислушиваясь к его дыханию и гадая, не стоит ли мне просто повернуться и разбудить его, проложив дорожку поцелуев по его груди и животу, спускаясь ниже и до боли желая сделать для него то, что всегда хотела.

И вот теперь я чувствую себя полной идиоткой. Находясь в его доме и наблюдая изо дня в день за ним с Уилл, мою голову наводняли всякие безумные мысли о том, как однажды, одетая в белое платье, я буду смотреть на свой округлившийся живот и держать на руках маленького мальчика с темными волосами и золотистыми глазами.

Я резко разворачиваюсь, хватаю со столика первую попавшуюся под руку вещь, замахиваюсь и швыряю её в него. Баночка попадает в шторку и падает на пол, поэтому я хватаю его крем для бритья.

— Просто выйди и скажи это! Ты не хочешь видеть нас здесь. Ты передумал. Ты трахаешь шлюх в клубе, потому что я тебя больше не привлекаю.

— Ты, мать твою, издеваешься? — рявкает он и откидывает шторку в сторону.

О да, он выглядит именно так, как я себе представляла. Настолько сексуально, что и за день не объездить.

Он хватается за свой возбужденный, набухший, побагровевший член.

— Разве похоже, что я с кем-то трахался? Разве не видно, как он на тебя реагирует? Чёрт подери, Куколка, всё, что тебе нужно сделать, это сказать одно слово. Одно проклятое слово, и у меня встаёт. Или посмотреть на меня. Или произнести моё имя. У меня встаёт так часто, что самоудовлетворение, к которому я как раз собирался прибегнуть, больше не помогает. Такое чувство, что я заработал вечный стояк.

Он срывает полотенце с вешалки на стене, выбирается из ванны и обматывает его вокруг талии. Правда, оно не помогает скрыть его большую проблему. Не-а. Нисколечко.

— Вот зачем ты ходишь в клуб? Чтобы одна из клубных девчо…