— Даже спрашивать не буду, сколько вас выжило на самом деле, — понимающе кивнул Дилан, за что я была ему очень благодарна, — но и меня тоже пойми. О вас совсем немного информации и это правда, что на лекциях в Университете вас представляют как исключительно кровожадных людоедов, любящих плохо прожаренную человечину. Я, правда, не заметил в тебе такой наклонности, но популярности вашему виду такие истории не прибавляют…

— Может, ты плохо смотрел? — я хищно осклабилась, демонстрируя приятелю немного увеличивающиеся прямо на глазах зубы.

Частичная трансформация давалась безболезненно и почти не требовала сил. К сожалению, это немногое из того, что у нас осталось от прежних времен. Дети Создателя, разочаровавшись в нас, покидая этот мир, забрали почти все дары своего отца, оставив в насмешку лишь слабое напоминание о былом величии моего народа — эти жалкие потуги слияния со своим природным началом.

Рыжая бестолочь, вместо того, чтобы хотя бы брезгливо отвернуться или дернуться, выдавая свои эмоции, сделал попытку потрогать мою изменившуюся челюсть. Протестующе замычав, поскольку разговаривать в таком виде было несколько затруднительно, я попыталась лишить Веснушку распоясавшейся конечности, но потерпела неудачу. Весело заржав как конь, инспектор ночной гвардии вовремя отдернул руку и погрозил мне пальцем уже с безопасного расстояния.

— Драконы не едят мяса и даже рыбу, — вдруг очнувшись, словно ото сна, авторитетно завил Бриар, — оно у них не усваивается. Они питаются энергиями или на крайний случай предпочитают растительную пищу.

— Может, ты ещё и трактат по мне напишешь? Хватит меня так пристально рассматривать! — цыкнула я на двоих оболтусов и насколько позволяла камера, отпрыгнула от них в сторону, — чувствую себя пособием по анатомии!

Бриар, в силу своей неопытной юности сильно смутился от моего замечания и послушно отвернулся, зато Дилан вполне натурально облизнулся:

— Жаль, у нас в Университете такого пособия не было. Я бы тогда ни одного занятия точно не пропустил!

— Так, я что-то не поняла… Откуда взялось это веселое расположение духа? Где отгоняющие порчу и сглаз жесты? Поплевывание через плечо, как вас учат ваши бабки и крики «сгинь, нечистая»?

— Алексия, брось утрировать. Ты же не маленькая девочка и должна знать, что люди бывают разные… И вообще, за пару лет мы неплохо узнали друг друга, по крайней мере я надеюсь на это и могу с уверенностью сказать, что ты не имеешь ничего общего с теми мифами, что о вас старательно распространяют недалекие старики.

Проговорив на одном дыхании этот монолог, Дилан со спокойной улыбкой протянул руку:

— И я готов так же доверить тебе свою спину, как и раньше.

На самом деле я очень боялась именно этого момента. Момента, где приятель выскажет свою точку зрения и как мне хотелось услышать именно эти слова! Он имел право выбирать, чему верить: мне, что не попыталась довериться ему или тому, чему его учили с самого детства. Я бы приняла любое его решение, как всегда без сожаления, но когда мне стало так важно знать, что он мне друг. По-настоящему, а не потому, что так принято называть тех, кто находиться около тебя большую часть времени?

Обычно я не задерживалась нигде больше года, что бы ни к кому и ни к чему не привязываться. Родения же в этом смысле стала первым городом-исключением и незаметно для самой себя, эти места стали мне почти родными. Я родилась почти сразу после того, как драконьи кланы бежали в Дивногорье перед окончанием Последней войны, и знала о наших землях только с песен и легенд. И Родения была первым городом из этого списка.

Дедушка не раз говорил, что уйдя отсюда, мы забрали с собой все свои творения и камни больше никогда не смогут обогреть человека… Но каково же было мое удивление, что сохранившиеся древние строения, неожиданно откликнулись на мой неумелый зов и приняли меня как хозяйку! А ведь никто кроме моего деда в нашей семье больше не может держать такую связь и он никого не хотел обучать этому, предпочитая самому творить. Сколько раз я просила его обучить меня, но он каждый раз отказывался, поясняя, что я ещё молода и не могу брать такую ответственность.

И вот через много лет я, сама не понимая как, услышала созданные предками здания, жилы колодцев, сердце гор… Это было очень не обычные ощущения. Сначала мне показалось, что я оглохла и ослепла, потом пришло чувство, будто кто-то посторонний поселился у меня в голове. Город хотел жить и развиваться, ему было душно и тесно, плохо от того, что местные жители его не слышат и совсем не понимают. Я же по своей глупости и не опытности не знала, как ему помочь. Очень долго мы не могли найти общий язык, я очень долго уговаривала его оставаться немым, потому что совсем не время демонстрировать открывшиеся возможности. А так хотелось сказать Родении «да» и восстановить величие этого прекрасного города, но возможностей для этого у меня просто нет. Дедушка, дай Создатель ему ещё долгих лет жизни, лишил меня всех прав и выставил из Дивногорья, сказав напоследок, что я могу идти туда, куда я так сильно рвалась…

Тряхнув головой, чтобы стереть некстати всплывшие воспоминания, я взяла предложенную приятелем руку и впервые за долгое время искренне сказала:

— Спасибо.

— Господа, ваш обмен любезностями это конечно очень мило и наблюдая как вы расшаркиваетесь, друг перед другом, я получил ни с чем несравнимое эстетическое удовольствие, — таким сахарным елейным голосом пропел Бриар, что моментально вызвал у меня кожный зуд, — но вам не кажется, что с душещипательной речью пора заканчивать?

— Ты прав, но…

— Госпожа Алексия, когда вы решите, что экскурсию по подземелью пора заканчивать? Не то, что бы мне чуждо изучение мест обитания различных слоев населения, но…

— Как запел-то, видать сильно прижало малахольного, а изображал-то… — чуть слышно обронил Дилан, а я, что бы не дать разгореться между этими двумя очередному скандалу, примирительно проговорила:

— Я бы с радостью первая отсюда ушла, но придется дожидаться, пока за нами не придут. Вы же слышали, что бургомистр желает осчастливить нас аудиенцией.

Дилан, сильно не любивший замкнутые пространства столь малой величины, тихо застонал: ждать мы могли хоть сто лет.

— Ну и зачем нам нужно с ним встречаться? Сама же говорила, что тебе не интересно, за сколько и кому именно он продался. Да и не все ли равно уже! Пусть наш маркиз, когда станет настоящим герцогом, сам с этим и разбирается, а нам нужно только доставить его к границам Туата де Данан и получить причитающееся вознаграждение! Лучше думай о том, что тебе потребовать с мальчишки, а то свою цену он тебе так и не назвал!

— Я и тебе ее не называл, — тут же огрызнулся Бриар, — поскольку могу обойтись услугами одной госпожи Алексии. А тебя от приличных людей вообще надо держать на расстоянии, которую отмеряет ошейник и цепь!

— Ах ты…

— Тихо! — устав слушать лаяние, рыкнула я, конкретно ни к кому не обращаясь, — вопрос оплаты можно обсудить, когда мы выберемся отсюда, а пока имейте в виду, что город перекрыт, и я не хочу подвергать опасности себя и других людей. Они-то ни в чем не виноваты!

— В здании администрации, где заседает бургомистр, есть единственный на весь город стационарный портал, — вдруг шепнул Веснушка. Я с уважением взглянула на приятеля:

— Ну, наконец-то первая здравая мысль… Главное, в другом положении сейчас мы туда просто не сможем попасть, меры безопасности усилили.

— А ключ от портала знает только бургомистр, — ещё тише пробормотал приятель, — черт!

— Ты сейчас эмоционально раскрепощен, а призываешь такую пакость сюда, — предостерег его Бриар, — он же и прийти может. Неужели ты не изучал основы демонологии? Пять правил призыва нечисти?

— Одно из них, это необходимость иметь жертву в дар призываемому, — тут же с улыбкой откликнулся рыжий, — угадай, кого я ему скормлю?

— Да заткнитесь вы уже! — шикнула я на разошедшихся представителей сильного пола и приложила палец к губам, намекая, что нужно молчать и слушать, — слышите? К нам кто-то идет.