Маккендзи воспринял поступок ведьмы, как должное, они же в походе, отношения можно и нужно выяснять только в момент работы, а до этого еще несколько дней. Рядом с сияющим от удовольствия бароном, осторожно, на самый краешек мягкого сидения опустился и Шайенн, он осторожно принюхался к содержимому своего кубка и, хотя сначала хотел извиниться за свой длинный язык, сказал совсем иное:
— Это что, отрава?
Ведара вежливо улыбнулась:
— Если я захочу вас убить, сэр Херефорд, то сделаю это, во-первых, без свидетелей. А во-вторых, так, что никто никогда не поймет, что с вами случилось.
Это прозвучало в достаточно шутливой форме, но вампир, пытливо всмотревшись в потемневшие глаза ведьмы, вдруг понял, что да, она сможет это сделать и притом легко. И никакая слепая приверженность к законности не сможет ей помешать. Жить на переднем крае борьбы с нежитью и быть дурочкой, это две несовместимые вещи. Главное быть уверенной в своей правоте.
— Спасибо, что предупредили, теперь буду знать, чего от вас ждать. Значит сейчас можно пить спокойно, — преувеличенно бодро воскликнул Шайенн, желая перевести тему, и храбро отпил глоток.
Обжигающе горячая жидкость мягкой волной пробежала по горлу, и приятная истома тут же распространилась по всему телу. Во рту остался приятный, чуть пряный медовый привкус. Закашлявшись от неожиданности, вампир прохрипел:
— Что это?
— Сбитень, — тут же откликнулась Ведара, с удовольствием глядя на то, как всегда белое лицо Шайенна неожиданно приобрело нежно-розовый оттенок.
Полог в комнатушку неслышно отодвинулся, и внутрь просочилась Эсперанса. Женщина с удовольствием покосилась на ведьму, которую посчитала для себя не конкуренткой. Одно дело она, полнотелая, с мощными бедрами и другое, отощавшая на диетах Ведара, у которой под глазами уже пролегли тени.
— Сэр Херефорд, — томным голосом протянула она, — вы ведь останетесь у нас на ночь? Я приготовила вам и вашим спутникам три комнаты, как только будете готовы, позовите.
Шайенн дико покосился на чрезмерно заботливую Эсперансу и кивнул.
— Обязательно. Жди.
Женщина счастливо колыхнулась, и уже собралась было уходить, как остановилась на полпути. И многозначительно понизив голос до чувственного контральто, произнесла:
— Вам постелить?
Шайенн сам того не желая посмотрел на ведьму, замершую с двузубой вилкой в руках, которая с видимым усилием смотрела исключительно в тарелку и чуть замявшись, все же согласился.
— Ближе к полуночи.
Эсперанса торжествующе вздернула подбородок, и чисто по-женски решив расставить точки на «и», обратилась уже к сосредоточенно жующей ведьме.
— Я бы рекомендовала вам перестать есть эту капусту, ну какой толк для женской фигуры с этой ерунды? Давайте принесу мяса, потом спасибо скажете, когда на вас мужчины начнут обращать внимание.
У Ведары был спокойный и ровный характер, она не считала нужным добиваться чего-то истериками и склочными выходками, но оскорблений, тем более таких, не терпела никогда. Отложив вилку и пустую миску в сторону, она аккуратно обмакнула губы застиранной салфеткой. Молча смерив взглядом Эсперансу, ликующую от ощущения своего высокого положения, она саркастически хмыкнула, отчего пуговицы на платье обидчицы отлетели разом и с громким стуком упали на пол. Женщина взвизгнула, пытаясь безуспешно прикрыть вываливающиеся наружу прелести, и испарилась в одну секунду. Ведара умиротворенно вздохнула, чувствуя себя более чем комфортно.
— Нельзя же так жестоко, — поджав губы, посетовал сэр Лейврн, с трудом оторвавшись от аппетитной лапки.
— Про жестокость мне говорит особист, что собственноручно привел в исполнение сотню приказов на четвертование?
— Я не испытал от этого никакого удовольствия, — гордо сообщил Лейврн, не заметив, что попал на крючок ведьмы, которая с улыбкой слушала все его признания, — а вот вы едва от радости не подпрыгнули, сделав гадость!
Ведьма перегнулась через стол, и хитро посматривая то на вампира, то на барона, хитро подмигнула сразу обоим.
— А все-таки здорово у меня получилось, правда?
Встав, она подхватила свою небольшую походную сумку. Сказала, что будет ждать их завтра на рассвете на этом же самом месте и ушла искать свои апартаменты. Найти их ей помогла смышленая юркая девчонка из многочисленной прислуги, которая тут же убежала, стоило ведьме переступить порог комнаты. Здесь была точно такая же обстановка, как и в ее комнатах у Пепе, за неимением ванны.
Ведара постаралась ни о чем не думать, тем более что она давно не ездила верхом, безвылазно сидя в Орвилле, из-за чего теперь все тело с непривычки ломило и требовало, чтобы хозяйка как можно скорее приняла горизонтальное положение. Упав на кровать, застеленную тонким шерстяным одеялом, ведьма вытащила из кармана куртки переданное сержантом письмо от Рассела Тревельяна. Развернула его и, продираясь сквозь ужасный почерк, с трудом разбирая каждую буковку, погрузилась в чтение.
Изначально Ведара была уверенна, что его светлость Норин де Брейзи даже не догадывается, что его дочке суждено выйти замуж за вампира, хочет она того или нет. Если бы девушка противилась судьбоносной связи, ее бы просто выкрали и быстро доставили в Хемшфир, чтобы совершить древний обряд. После него Элизабет была бы обречена, пришлось бы смириться со своим положением и попытаться стать верной супругой вампиру, который умудрился узнать в дочери владетельного графа свою единственную alere. А на самом деле Норин де Брейзи не только знал об этом, но и несколько месяцев назад согласовал помолвку с неким бароном Оллагаром де Пейтеном. Это было странно, потому что вся процедура прошла тайно, и на каждом Совете лордов граф постоянно вставлял, что его дочь достойна лучшего, и он никак не может определиться с будущим зятем.
Читая о признаниях де Брейзи, ведьма никак не могла понять, для чего он делал вид, что леди Элизабет свободна. Зачем скрывать столь радостное для его семьи событие, да и где в момент убийства был этот Оллагар? На теле девушки ведь не осталось никаких следов, она явно знала своего мучителя и не ожидала, что он сделает это. Единственное, что было не понятно даже несчастному отцу- что же Элизабет делала ночью в парке. У нее оставалась всего неделя на подготовку к предстоящей дороге в Хемшфир. Свадьба должна была состояться через три недели. Жених в оговоренный день должен был встретить ее на границе и помочь пройти контроль.
Пока Ведара прикидывала, как можно подойти к Шайенну с интересующими ее вопросами, со стороны коридора послышался странный шорох. Женщина тут же подхватилась, в три бесшумных прыжка добралась до двери и затаилась. Время как раз близилось к полночи. Ее команда давно уже отдыхала у себя в номерах и единственный, кто мог потревожить их покой, была неугомонная Эсперанса. Ведьма и сама не понимала, отчего так взъелась на разносчицу, и, кроме того, ей очень не хотелось, чтобы та стелила постель вампиру. В конце концов, им рано вставать и Шайенн в таком случае не выспится, что скажется на скорости их передвижений. Так что все, что женщина может и должна предпринять, пойдет только на пользу их компании.
Ведара приоткрыла дверь, глянула в образовавшуюся щелочку: Эсперанса, прикрываясь какой-то тряпкой, кралась в сторону двери, расположенной в самом конце длинного коридора. Ведьма нахмурилась, едва слышно прошептала пару слов на давно утраченном для большинства языке и с удовлетворением наблюдала, как разносчица дернула пару раз дверь сэра Херефорда и расстроенно выругалась. На этом бы ей успокоиться и вернуться обратно, но Эсперанса не любила останавливаться на полпути к успеху и принялась копаться в многочисленных карманах, нашитых прямо на юбку. Ведара не поверила своим глазам, когда увидела, как соперница вытащила на свет связку ключей и принялась подбирать отмычку к замку!
— Какая настырная попалась, — с тщательно скрываемым уважением прошептала ведьма и метнулась к своей походной сумке.
Порывшись в ее недрах, Ведара достала кошачью игрушку в виде мыши и небольшой флакон с темно-синей жидкостью. Осторожно открутила крышечку, капнула на заготовку, четко проговорила витиеватую фразу похожую на эльфийскую речь и едва успела сжать ладонь: мышь ожила и отчаянно пищала, пытаясь освободиться. Поднеся ее мордочку на уровень глаз, ведьма суровым голосом приказала.