Выскочив с водительского места и не дожидаясь меня, он нашел Серина и подошел к нему. Я догнала его, пока он отсчитывал деньги за те часы, что я отсутствовала. Его нервные пальцы не попадали купюрами в руки Серина, а тот стоял, не наклоняясь, будто нагибаться за деньгами было ниже его достоинства. Я подошла и тоже не могла заставить себя начать елозить по земле, в поиске оброненной платы. Опомнившаяся рядом Юла спасла нас, присев на корточки и подбирая всё, что летело из кошелька Химчана. Достав ещё две крупные бумажки, он кинул их туда же.
- А это ещё за пару часов… - парень обернулся в ту сторону, где стояли Джуси и Хаяна. Ткнув на последнюю пальцем, он поманил её к себе. – Вот с этой! Иди сюда, едем.
- Хим! – вскрикнула я, не веря, что он снимает проститутку. Да ещё из недружественной мне компании. Хаяна быстро подошла и послушно направилась в его автомобиль, который только что покинула я. Меня затрясло. – Хим!
- Попробуй теперь меня жалеть, – ядовито прошептал он уходя и отвернулся, уезжая со снятой девушкой. Не со мной.
Всегда рядом
Стерпев насмешки конкурентных товарок о том, как я так плохо обслуживаю клиентов, что после меня им приходится перезаказывать девицу на ночь, я едва продержалась до конца ночи, когда смогла добраться домой и, пройдя в нашу комнату, плюхнуться на пол рядом с кроватью. У меня не было сил ни на что. Даже на сон. Я и так, словно спала, потому что не могла поверить в происходящее. Химчан снял Хаяну и уехал с ней. Я видела, как его машина вернулась где-то час спустя и оттуда вышла самодовольная шлюха, всем своим видом насмехавшаяся надо мной. Она что-то говорила мне, о чем-то говорила с Джуси, громко и внятно, но я не слышала, будто уши ватой заложило. Все мои попытки пробудить в нем мужчину были отвергнуты, а другую он взял и трахнул. Я была разбита. Никогда ещё так я не сомневалась в своем профессионализме, как сейчас. Да к черту профессионализм! Это прикрытие чувствительного места. И болело оно потому, что было ранено любовью. Я ревновала Химчана – вот что было ужасно! Друга, клиента, знакомого, убийцу и странного до крайности человека. Ревновала и сжимала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, оставляя на них красные полумесяцы. Он ведь был мне никто! Я даже не думала никогда о том, что нас что-то может связать и уж тем более, до сих пор было бы абсурдным приписывать нам роман, отношения. Я должна ревновать Джело, если что, но не Химчана, нет!
Я сидела уже не меньше часа вот так, на полу, не раздеваясь и не умываясь, лишь сняв обувь при входе. Глаза уставились на сползший угол простыни и на её белом фоне воспроизводили, как Химчан усаживается в свою машину с Хаяной. Было уже плевать на его жалость ко мне. Вся наша ссора испарилась, упорхнула перелетной птицей в дальние края, а обида за измену – да-да, именно измену мне, - осталась. Как он мог? Как?! Джело пошевелился и, проснувшись до будильника, перевернулся, открыв глаза и заметив меня, сидящую на месте, где прежде находилась раскладушка Джейды. Тихо прочистив горло, он сонно потер веки и подполз к краю постели.
- Ты чего спать не идешь?
- Джело… - перебирая кончики пальцев, я облизнулась и, ухватившись за серёжку, потянула её слегка, будя себя от транса, в который впала. Я не знала, что с собой делать, но я никогда не врала своему парню и не имела желания обманывать его. – Джело, я влюбилась.
Он распахнул глаза шире и подполз до самого конца, притянув с собой подушку под подбородок и свесив длинные руки к полу. Подождав от меня уточнений или смеха с заявлением, что я пошутила, он ничего не дождался.
- В кого? – тихо, пока ещё без каких-либо значительных примесей эмоций, спросил он.
- В Химчана. Того моего странного клиента. – Мы смотрели друг другу в глаза. В его очах не было упрека, в моих не было стыда за то, что я говорила. В моих была просьба о помощи, мольба о совете, а в его было волнение и беспокойство, зарождающаяся боль. – Что мне делать?
Джело отодвинул подушку и, в трусах и в майке, спустился ко мне, сев рядом, в такую же позу с согнутыми коленями, положенными на них руками и спиной к стене. Мы оказались плечом к плечу.
- Ты хочешь уйти к нему? – задал главный вопрос он, и я словно ощутила живительный поток кислорода.
- С ума сошел?! – я пхнула его в бок. – Я от тебя никуда! И не надейся!
- Но ты же сказала, что… - начал он, пытаясь понять до конца.
- Да, я его полюбила, но я не разлюбила от того тебя! – я положила голову ему на плечо, уткнувшись лбом и закрыв глаза. – Я люблю тебя, Джело. Правда-правда. Очень сильно. Но я постоянно думаю о нем. Сегодня он снял другую проститутку, и мне так тошно стало, так обидно! Ведь у меня с ним до сих пор ничего не было! И мне за это тоже обидно. Почему он меня не хочет?
Я подняла лицо и посмотрела на Джело впритык. Он смотрел с такой нежностью и наивностью, что я поняла: моя честность не испортила наших отношений. Он был благодарен за правду, но испуган от того, что я разделила своё сердце на две части. Схватив его ладонь, я поцеловала её с тыльной стороны.
- Я ужасная, ужасная! Но ничего не могу поделать с дурацкими мыслями! Химчан всё время в моей голове. Мысленно я тебе сегодня почти изменила, но я не хочу! Да и он не хочет…
- Дурак, наверное, – Джело обнял меня и прижал к себе, выпрямив ноги, чтобы не мешать мне прислониться к нему теснее. В его объятиях я почувствовала себя увереннее. – Он к тебе плохо относится?
- Нет, ты что! Он хороший, но… - я крепче прижалась к нему, обхватив руками вокруг талии, – он только деньгами меня снабжать и готов. Ему на всё остальное вообще всё равно. Словно я бездомная кошка, которую главное накормить и она будет счастлива.
- Шилл, - я затихла со своими мыслями и лишь промычала «м?», – а может, тебе бы с ним хорошо было? Он тебе всё дать может, купить, содержать, а я что? Ты, если любишь его сильно… и тебе с ним будет лучше…
- Ты что, дурак? – выпрямилась я и стукнула его по плечу. – Ты сам, может, разлюбил меня, и сбагрить хочешь?!
- Шилла! – воскликнул он и схватил меня в объятья, стиснув так, что трудно дышать. За секунду я успела увидеть страдание на его лице и боль от того, что наша давняя и такая чистая любовь содрогнулась. В ней появилась третья сторона и теперь, когда он душил меня в ласковых и не желающих терять руках, едва не всхлипывая, я ощутила ту муку, которая сразу же начала терзать его, но которую он не хотел показывать. – Да разве я могу разлюбить тебя? Ты же единственная, для кого я на всё готов. Даже учиться! Шилла, просто я не хочу, что б ты из-за меня несчастная была. Если ты можешь быть счастливее, ты лови шанс, испытай удачу, обо мне не думай…
- Замолчи, замолчи, дурак! – злилась я, и ругалась на него, чтобы самой не сорваться. Слезы в глазах Химчана, всхлипы Джело, не хватало ещё и мне тут кукситься. – Какое мне без тебя счастье? Я ведь тоже если и хочу денег, то только для нас! Что бы я ни думала о Химчане, что бы ни испытывала к нему, это никак не изменит того, что я люблю тебя! Тебя!
Я взяла его лицо в свои ладони и начала покрывать поцелуями. Хватаясь за них, он отвечал мне и всё сильнее погружался в ласки, стараясь выбросить из головы то, что мы друг другу наговорили. Конечно, это всё никуда не денется и останется в нашей памяти, мы ещё не раз вспомним это и будем обсуждать, но сейчас, первый шок нужно было отложить в сторону, заслонить любовью и мы опустились на пол полностью. Я легла на лопатки, подставляя своё тело для поцелуев, становящихся всё более частыми по мере того, как Джело раздевал меня. Разводя ноги, я с радостью впускала его в себя, чувствуя удовольствие и что-то гораздо большее; мы никогда не соединялись только физически. Каждый раз мы погружались словно в сознание друг друга и сливались воедино, не испытывая никакого дискомфорта или стеснения. Все позы менялись, перетекая одна в другую, так гармонично и слажено, будто мы действовали одним организмом. Его худощавое тело мягко соприкасалось с моими миниатюрными, но округлыми формами. Переплетая пальцы с пальцами, мы закончили спонтанный и надрывный секс, скрутившись в один клубок. Нам так не хотелось размыкаться и расставаться, что Джело даже пропустил первый урок и ушел лишь ко второму.