Они проходят мимо в гостиную, мельком оглядев меня с головы до ног.

Мужчина обращается ко мне.

— Я думаю, что лучший вопрос: кто ты и почему ты здесь?

— Она служанка, дорогой, — отвечает женщина, направив свое внимание на меня. — Сколько еще времени вам нужно? Мы могли бы подождать где-нибудь еще, пока вы не закончите.

— Хм, нет, я не ...

— Пирс здесь? — мужчина прерывает меня, оглядываясь по сторонам.

— Нет. Он скоро будет. Вы его семья?

Мужчина вальяжно подходит к бару.

— Я не понимаю, каким образом это тебя касается, но да. Мы его родители.

Как неловко. Они думают, что я уборщица? Я похожа на уборщицу? Почему они не знают, кто я? Я понимаю, мы раньше не встречались, но я думала, что Пирс хотя бы сказал им обо мне.

Я подхожу к его матери.

— Приятно, наконец, встретиться с вами. Я Рэйчел. Девушка Пирса.

— Пирса кто?! — Мужчина выпускает стакан из рук, и тот падает на паркетный пол, разбиваясь.

— Его подруга, — нерешительно говорю я. Очевидно, Пирс им обо мне не рассказывал.

— У Пирса нет подруги, — отрезает мужчина, когда подходит ко мне. — А если бы и была, то уж точно не ты. — Он смотрит на меня вверх-вниз, словно моя внешность вызывает у него тошноту.

Я стараюсь быть вежливой, но мне уже не нравится этот человек. И я не думаю, что мне нравится и его жена. Она тоже выглядит раздраженной. Я не понимаю. Я не одета, как они, но я и не выгляжу бездомной. Я надела красный свитер и мои лучшие джинсы, но они смотрят на меня, как будто я в рваных и грязных лохмотьях.

— Как давно вы видитесь? — интересуется женщина.

— Несколько месяцев, — мой голос понижается до шепота. Я боюсь разговаривать с ними. Они очень пугающие.

— Месяцев? — Мужчина почти кричит. — Это невозможно. Если бы Пирс с кем-то встречался, я бы знал об этом. Я за ним... — Он внезапно успокаивается и прочищает горло. — Я знаю все, что делает Пирс, и если бы он с кем-то встречался, повторяю, я был бы первым, кто об этом знал.

Я ничего не говорю, полагая, что лучше промолчать.

Женщина выпрямляется и вздергивает подбородок, ее глаза пристально смотрят на меня.

— Как тебя зовут, дорогая?

— Рэйчел.

— Фамилия, — чуть ли не выплевывает ее муж. — Никого не заботит твое имя.

Я нервно сглатываю.

— Эванс. Рэйчел Эванс.

— Откуда ты? — лает он. — И чем занимаются твои родители?

— Я из маленького городка в Индиане. У моих родителей своя ферма.

Мужчина раздраженно фыркает и отходит в сторону.

— Ты, должно быть, шутишь. Это какая-то шутка? — Он направляется к кухне. — Пирс, ты здесь? — Затем проверяет спальню. — У нас нет времени на твои шутки, и я не нахожу твой юмор забавным.

— Его здесь нет, — снова повторяю я. — Он сказал, что будет дома около семи или, может быть, раньше, если успеет закончить свои дела в офисе.

Мужчина возвращается и встает рядом с женой.

— Пирс в офисе?

— Да, — киваю я.

— Когда я ушел, его дверь была закрыта, и свет не горел. Я предположил, что он уже дома.

— Я понимаю, но, когда я разговаривала с ним, он был в офисе.

Мужчина берет руку своей жены.

— Элеонора, пойдем. — Пальцем указывает на меня. — Тебе я тоже предлагаю уйти. Тебя здесь быть не должно.

— Но я... — Меня прерывает звук открывающихся дверей лифта. Я поворачиваюсь и вижу, что Пирс стоит там, держа букет красных роз. Он улыбается, как всегда, когда меня видит.

— Пирс! — Мужчина чуть ли не накидывается на него. — Почему эта женщина в твоей квартире?

Пирс опускает цветы, выражение его лица — смесь паники и шока.

— Отец, что ты здесь делаешь?

— Мы с твоей матерью пошли… неважно. У нас есть другие вопросы для обсуждения, например, кто эта женщина, и почему она здесь, в твоей квартире.

Я жду, чтобы увидеть, что скажет Пирс. Но он стоит, все еще в шоке, и ничего не говорит.

А вот его отец и не думает молчать.

— Она утверждает, что встречается с тобой. Это правда?

Пирс смотрит на меня. Он видит, как сильно я нервничаю, и насколько напряженными становятся его родители. Идет мимо своего отца и встает так, чтобы я была за его спиной.

— Это Рэйчел Эванс. И да, мы встречаемся в течение нескольких месяцев. — Пирс мягко гладит мою руку, пытаясь помочь мне расслабиться. — Рэйчел, это мои родители, Холтон и Элеонора Кенсингтон.

Я робко киваю.

— Да. Мы уже почти познакомились.

Мужчина, которого я теперь знаю, зовут Холтон, недоверчиво смотрит на Пирса.

— Ты думаешь, это смешно?

— Это не шутка, отец. Я говорю тебе правду. Рэйчел — моя девушка.

— Почему ты не рассказал нам о ней? — спрашивает его мать.

Он прямо смотрит на отца.

— Я думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос.

Я начинаю понимать, почему Пирс никогда не представлял меня своим родителям. Они не хорошие люди. Нисколько. Они даже своего сына не любят. Оба выглядят так, будто собираются его задушить. Я не понимаю. Ему двадцать пять. Он взрослый мужчина. И его родители не должны быть в бешенстве из-за того, с кем он встречается.

— Убирайся отсюда, — приказывает Холтон. — А мы поговорим с сыном.

Пирс крепко прижимает меня к себе.

— Она останется здесь. Если кто-то и уйдет, это будешь ты.

Я чувствую, как тяжело Пирс дышит, и его тело напряжено. Он нервничает или злится, или и то, и другое.

— Холтон. — Элеонора поворачивается к нему. — Возможно, мы должны остаться. Я хотела бы узнать больше о Рэйчел.

Я не могу сказать, хорошо это или плохо. Я чувствую что-то неладное. Возможно, ее решение остаться и узнать больше обо мне лишь для того, чтобы потом использовать полученную информацию против меня.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — медленно цедит Пирс. — Я думаю, вам лучше уйти.

— Элеонора права. — Холтон усмехается, но не дружески, а самодовольно, будто он намерен сделать противоположное тому, что хочет Пирс. — Нам нужно больше узнать об этой девушке. Мы собираемся поужинать.

Его мать улыбается.

— Я предполагаю, что тебе захочется переодеться и немного освежиться.

Пирс берет меня за руку.

— Мы сейчас вернемся.

Мы идем в его спальню, и он закрывает дверь.

— Рэйчел, прости меня за их поведение. Им никогда не следовало разговаривать с тобой таким тоном.

— Почему ты не рассказал им обо мне? — прошептала я, хотя и была уверена, что они не могут нас услышать.

— Потому что я знал, что они отреагируют таким образом. Они очень субъективны, властные и совершенно неблагоразумны в своих суждениях. Я знал, что они тебя не одобрят. Я же говорил тебе.

— Я знаю, но я надеялась ... Я просто не думала, что они будут такими... грубыми. Прости. Я не имею права так говорить о них.

— Нет, имеешь. Они грубые и жестокие. Они просто не видят этого, и всегда ведут себя так с теми, кто не вписывается в наш мир. Как я говорил, посторонним вход воспрещен.

— Что теперь делать? Должны ли мы пойти с ними на ужин?

— Нет. Я просто скажу им, чтобы они уходили.

Он разворачивается, но я удерживаю его.

— Подожди. Может, нам стоит пойти. Может быть, все станет лучше, если мы сядем и поговорим.

— Не станет. Но, во всяком случае, хуже уже не будет. Если ты хочешь пойти, мы пойдем.

— Возможно, мы и не должны. Теперь я не думаю, что это хорошая идея. Они действительно меня ненавидят. Я уверена, что они не захотят со мной ужинать.

— В конце концов, они заставят нас. Мы справимся. Я выйду и побуду с ними, пока ты закончишь готовиться.

Пока я переодеваюсь, Пирс возвращается в гостиную. Я остаюсь у него так часто, что в его шкафу есть моя одежда. К счастью, я как-то привезла с собой платье. Оно не вычурное, но куда лучше, чем джинсы.

Я слышу голос Холтона в другой комнате, он отчитывает Пирса, словно тот маленький ребенок. Я не могу слышать все, что он говорит, но его тон суровый и одновременно снисходительный. Неудивительно, что Пирс избегает свою семью. Я не знаю, как он с ними справляется. Может быть, его родители не всегда такие. Может быть, они ведут себя так только потому, что здесь я.