Взрослая «знакомая» выглядела так чисто, свежо и невинно, несмотря на примерный возраст с отцом, что хотелось отвечать на её безобидные вопросы тем же безупречным дружелюбным тоном. Наверное, в идеализированном мире все люди выглядели и говорили именно как эта миссис Анродс. Только вот фамилия тяжеловата для такого ангела во плоти: язык всё время запинался, когда приходилось обращаться к ней так.

— Миссис Анродс, — в итоге Кира не выдержала и поморщилась. — Так я могу узнать, наконец, кто Вы? Мой папа уверял, прежде чем запереть меня в его кабинете вместе с Вами, что мы прекрасно знаем друг друга. — Рыжеволосая недовольно поджала губы и ещё раз скептически оглядела женщину из идеализированного мира, а затем твёрдо произнесла: — И это неправда.

Появилось желание как следует зевнуть, а ещё лучше зарыться с головой в безразмерное одеяло и крепко уснуть. Это мешало как следует думать и оценивать происходящее.

— Пожалуй, я выпью кофе, — резко бросила Кира и сорвалась с места к рабочему столу отца. Тот вдруг проявил заботу и заранее на редко пригождающемся в быту красивом подносе поставил в центре кофеварку с кипятком, а окружали их несколько блюдцев с печеньем, конфетами и вафлями. Кстати, она ненавидела любое проявление сладкого, кроме пастилы.

И, конечно же, любимый папочка не собирался никогда запомнить это.

Хорошо, что хотя бы кофе с кофеином.

— Кира, не мучай себя, — послышалось со спины. Через пару секунд девушка напряглась, почувствовав на своём плече чужую руку, пусть и с такой идеальной гладкой кожей, как на обложках модных журналов. Это всё по-настоящему?

— О чём Вы? — поспешив взять свой спасительный напиток, Кира осторожно обошла женщину и, немного подумав, уселась прямо в кожаное кресло отца, тут же ощутив себя неким боссом, ведущим беседу с обычным жалким чиновником. И пока та начала пояснять, девушка жадно принялась глотать обжигающий кофе, чувствуя, как нёбо будто плавится под такой температурой.

— Я не любитель церемонностей, да и ты раньше звала меня иначе, по имени. Просто Гестия.

Кира чуть не задохнулась от кашля и чудом не пролитого кофе как с чашки, так и изо рта обратно.

Имя богини для богини. Это же нелепица!

— Гм-м… Простите, кофе уж больно горячим оказался, — поспешила исправить оплошность Митчелл, не скрывая насмешливой улыбки. — И да, смена обращений ничего не меняет… Гестия. — Вероятно, от недостатка сна и резкого прилива бодрости в виде кофеина лёгкие истеричные смешки продолжали вырываться из рыжеволосой. — Зачем Вы здесь?

— Чтобы помочь тебе.

— Вы с неба спустились?

Издевательство какое-то. О чём думал отец, притащив в дом эту… эту непонятную. Может, она актриса? Или он решил перевести Киру на домашнее обучение?

Гестия Анродс воспринимала Киру без опаски, по-прежнему чуть ли не с любовью бабушки смотря на неё. И это раздражало. Кто она такая, чтобы вот так без повода лучезарно улыбаться, почти не отвечать на вопросы девушки и только наблюдать, любоваться, совсем как художник, который наконец-то после долгих месяцев работы завершил своё самое великое творение.

— Вы врач.

И вот настал момент, когда в голубых глазах женщины что-то появилось. Это было трудно уловить из-за короткого промежутка времени, но Кире удалось заметить нужное проявление чувства, которое не свойственно богиням и идеальным женщинам. Нервозность.

Доказательство просто безупречной, идеальной маски без единой трещины и изъяна. Но ведь просвет внутренней части лица будет всё равно виден через отверстия для глаз, не так ли?

— Да, Кира, это моя профессия, — как ни в чём не бывало улыбнулась миссис Анродс. — Ты очень пронициательная девушка.

Эти ненавязчивые вежливые ответы и комплименты. Кира нахмурилась. Спектакль затянулся и начинал раздражать.

— Мне не требуются врачи из-за случайного совпадения кошмара и находившейся рядом одноклассницы. Она никак не пострадала, только испугалась. Как и я. У каждого в жизни хоть раз случалось такое, пусть и в разных формах. Вам лучше уйти и не приходить больше.

Митчелл не могла найти должного объяснения, почему именно факт работы женщины врачом так разозлил, взбесил. Возникло смутное подозрение, что подобное уже случалось однажды, где-то в другой жизни.

— Кира, постой! Пожалуйста.

— Мне нужно делать домашнее задание, а не трепаться с посыльными драгоценного папочки. Прощайте.

Она с размаху ударила ногой по двери, и та чуть не слетела с петель, когда распахнулась. Но лучше бы так и случилось. Это зрелище помогло бы унять всё сильнее нарастающую злость.

Как же ей хотелось уничтожить этот дом.

Зубы скрипнули от сильного сжатия челюсти, а язык невольно ощутил над собой клочки полуободранной от ожога кожи нёба. Кира шагала к лестнице, ничего не видя и не слыша окриков отца, а рука беспощадно потянулась ко рту, и пальцы ловко подцепили свисающие клочки прозрачной плёнки от раны и содрали. Она ничего не испытала при этом, кроме удовлетворения.

***

Её определённо тянуло туда, хотя все знаки говорили, что нужно избегать всё, что могло напомнить или как-то быть связанным с ним. Кира не могла точно охарактеризовать, виноват ли он в этом, или его вообще не существует, или она сходит с ума, или… Всё сразу. Запутанно, что уже абсолютно всё подтверждает о невозможности контролировать.

Кира всегда знала, чего ожидает от себя, от других. На её памяти ни разу у неё не случалось запоминающихся неловких ситуаций. Пока не начались проблемы с умением различить сон и реальность.

На уроке физкультуры, во время очередной пробежки, Кира не замечала, как почти выдохлась, как тело горело от жары, а ноги словно готовы были отказать. Всё её внимание было приковано к встречающимся по кругу кустарникам, вообще любым зарослям. Она ждала, она знала, что где-то там стоит…

— Митчелл, свободна, марш переодеваться!

Она и сейчас не сразу услышала крик учителя с трибуны, только приближаясь к нему с тем же темпом, случайно скользнула по нему пустым взглядом и поняла, что уже бежала как семнадцатый круг, когда остальная часть класса, даже самые быстрые и спортивные парни по типу идиота Рэя, задыхались и одновременно ошарашенно сворачивали головы в её сторону.

Сама того не осозновая, она своими действиями вызывала всё больше поводов для сплетен среди окружающих.

Кира резко остановилась и по инерции чуть не упала вперёд, если бы не удача. Хрипло вдыхая воздух, она ощущала, как сигналы тела вновь стали доходить до мозга, и параноидальные мысли сменились жаждой упасть прямо здесь, а заодно обладать умением вызывать ливень.

— Я… Я могу идти? — мозг с трудом соображал, а руки тряслись.

— Я же сказал, Митчелл! Ты сдала норматив! И… Выглядишь ты болезненно. Тебе не плохо? Эй, Эчесон, живо сюда!

— Нет, послушайте…

Было, конечно же, поздно. Ненавистный парень стремглав свернул и срезал путь, чтобы быстрее очутиться рядом с девушкой. Пожалуйста, только не подходи слишком близко. Кира просто не вынесет ещё раз чужих прикосновений, особенно после этой… как её зовут… Чёрт, память начинает подводить.

— Так, — с важным видом осмотрев мертвенно-бледную Киру и счастливого Рэя, мистер Кемрит встал во весь рост, упёр руки в бока и отдал команды: — Отведи её в раздевалку, а когда ей полегчает, возвращайся!

— А если не полегчает?

Кира злобно повернула голову к парню, но ничего не могла толком сказать. Настолько сильно она устала.

— Проводишь Митчелл домой. Норматив я тебе, так уж и быть, засчитаю. Но только если ты действительно доведёшь её, ты понял меня, Эчесон?

— Послушайте, мне уже полегчало, и я прекрасно дойду без его помощи! — воскликнула Кира, собирая до этого последние остатки сил на эту реплику. Она ни за что не покажет свою слабость, уж до конца придётся дотерпеть, а там, в раздевалке, всё будет хорошо. Криво улыбнувшись, Кира постаралась как можно вежливее закончить на бодрой ноте: — Спасибо за заботу, мистер Кемрит.