— Спасибо, мистер Болтон!

— Молчи уже.

Болт залез в стол и достал чистый лист с карандашом. Он положил их перед собой и осушил бокал. Франц и Батист стояли и смотрели в четыре глаза. Всего пару раз они видели это, но запомнили навсегда. Сейчас главный конструктор мира станет творить чудеса.

Болтон припустил веки и взял в руку карандаш. Толстые пальцы-сардельки крутили деревянную палочку, а губы зашевелились. Отсюда услышать, что шепчет Болтон, трудно. Такое ощущение, он напевал считалочку или песенку, однако, последние два слова всегда произносил немного громче. Из его уст они звучали, если не зловеще, то уж точно странно.

— Толстые Ткачи… — закончил Болт.

Его глаза открылись, в них загорелся огонек энтузиазма. Из мрачного толстого мужика он как будто обратился ребенком. Глаза широко открыты, на лице мальчишеская улыбка и кончик розового языка высунут наружу. А руки мелькают по бумаге. Они рисуют идеально точные круги или квадраты, ассиметричные фигуры, сложнейшие механические узлы и пишут идеальным печатным подчерком. Франц однажды измерил чертеж Болтона. Измерил и напился с зависти. Любая окружность идеальна, каждая буковка совершенно одинакова, как будто не руки у Болтона, а машинный принтер. Он рисовал сложнейший чертеж в стольких проекциях и всего за несколько минут, а Францу на это требовалась неделя и помощь самых современных компьютеров. И Франц считался чуть ли не самым лучшим инженером-конструктором Германии. Он работал на производстве реактивных истребителей, гоночных машин и только много позже узнал, что примерно тридцать процентов узлов в сложнейших конструкциях разработаны Болтоном.

Его теперешний хозяин не просто хорошо рисовал. Он — творил. Прямо сейчас он рождал новую, никогда никем не виденную идею. И форма, и содержание новой машины будут полностью оригинальным, никто никогда такого не делал. И Болтон мог выдать такую идею в любое время. Достаточно того, чтобы пельмени под маленьким носом пробормотали стишок, оканчивающийся: «Толстыми Ткачами».

— Вот возьми, — Болт протянул исписанный листок. — Здесь еще чертеж нового цилиндра для Клифа. Он просил.

— Спасибо, шеф.

— Всё, вали.

Франц вышел из кабинета, Болт помассировал лоб и откупорил вторую бутылку пива. Маленькие карие глаза устремились к Батисту. Под взглядом бешеного поросенка у того всегда начинал болеть живот. Сегодня спазм еще сильнее, чем обычно.

— Теперь с тобой. Ты понимаешь, что придумал хрень?

— Простите, мистер, но я…

— Головка ты. Мне не нужен плазменный телевизор размером со стену. Тем более такой тонкий.

— Но это сэкономит столько места в доме…

— Слушай ты, скажи, зачем мы вообще придумали плазму?

— Чтобы сэкономить место, — опустил голову Батист.

— Правильно, а зачем нам экономить место?

— Чтобы у обывателя появилась возможность купить еще что-нибудь.

— Опять верно. Чтобы он купил себе еще одни столик, а курица-жена заставила его вазами и прочим барахлом. Чтобы он оклеил стену приличными обоями, иначе телик на ней будет смотреться плохо. Мы экономим место только с одной целью — чтобы больше покупали. А чтобы больше покупать, надо больше работать. И вся эта программа рассчитана не на миллионера, у которого дом размером с аэродром и которому нет смысла экономить место — у него его и так вдоволь. Нет, парень, мы делаем плазму для человека со средним достатком и достатком ниже среднего. Чтобы первые работали больше, а вторые им завидовали и работали, как проклятые. И плазменный телевизор три на пять метров, никто из них себе позволить не сможет.

— Но благодаря вашим идеям такой телевизор будет стоить всего лишь…

— Миллион долларов. Если мы такое выпустим, это будет стоить не меньше, сколько бы не стоило на самом деле. С этим пока всё, Батист. Оставим твой проект на пару лет, а там посмотрим. Что с информационной сферой?

— В Зимбабве построено пятнадцать интернет кафе, мы планируем удешевить цены на сотовые телефоны и услуги провайдера на Африканском континенте.

— Это хорошо, но мало. Как там с новой связью? Что с проектом спутникового интернета по всей планете?

— Уже давно готово, но сети сопротивляются. А спутники запускать пока дорого.

— Нажмем. Введем еще санкций против русских, пусть бьются за то, чтобы их ракеты хоть кто-то использовал и платил хоть какие-то деньги. Производство бюджетной модели телефонов с хорошим браузером налажено?

— Да. Скоро Китай и Корея начнут выпуск качественных и дешевых телефонов. Они уже есть, но телефон скоро будет стоить не больше пятидесяти долларов.

— Необходимо увеличить количество рекламы в интернете. Особенно в русском.

— В России число пользователей растет. Со сменой поколений восемьдесят процентов станут пользователями сети.

— Прекрасно. Идем дальше. Часы и прочие аксессуары?

— С часами сложно. Швейцарцы слабо идут на переговоры.

— Скажи им, если они не перестанут выделываться, я уберу их с рынка за год. Все их новейшие разработки мне известны, достаточно сдать их Америке, или тому же Китаю. Я их одними «эпплвочами» задавлю!

— Хорошо, босс. «Джиллет» теснит электрические бритвы…

— Это так и надо, дальше.

— Ракеты, самолеты?

— Да.

— В следующем году запустят еще пятнадцать спутников. Причем один специально для банковской системы. — Батист чуть не подмигнул Болту, но сдержался.

— Наш?

— Разумеется. Мы получим полный доступ, как только он выйдет на орбиту.

— Ну, это само собой…. Меня больше интересует расширение информационного поля.

— С этим всё в порядке. Мы действуем сейчас, в основном, через сеть, но ваша идея воскрешать бумажный носитель тоже развивается очень неплохо. В самолетостроении всё по плану, но здесь мешает некоторая нестабильность в таможне…

— Это не мои проблемы. Экономикой и политикой занимается Марит.

— Кто, простите?

— Неважно. Мы расширим экономическое пространство в самое ближайшее время. Индия, Африка, Китай — туда все поедут. С расширением торговых отношений, упростятся и таможенные контроли, а значит, в ближайшие пять лет многие получат возможность слетать туда, куда раньше летать было проблематично. Или плыть, или ехать. И мы должны обеспечить этим людям летающий, плавающий или ездящий транспорт.

— Всё идет по графику. Даже с опережением.

— Тогда последнее. Мне не нравится тенденция с пластиком.

— Вы имеете в виду экологию?

— Да плевал я на экологию! Мне не нравится, что бутылка колы в пластике стоит в три раза меньше, чем в стекле. Мне не нравится, что зажигалка стоит пару центов. Пока мы выпускали жидкости в большой таре всё было нормально, но теперь есть и поллитровые бутылки. Надо помочь зеленым.

— Я займусь этим.

— Хорошо, свободен…

3

Москва. Кто-то, когда-то назвал ее третьим Римом. В последние годы она и вправду похожа на Рим, только Рим времен Калигулы.

Огромный клуб «Шалит» — заведение для избранных. Он чем-то напоминает ресторан «Гнолт» в Нью-Йорке, только критерии входа другие. Сюда пускают самых красивых людей со всего мира. Такого строжайшего фейсконтроля нет нигде. Из посетителей молодые модели с французских подиумов, актеры Голливуда, дети миллионеров, ибо они, почему-то, частенько вырастают красавчиками и красавицами. Почва, мульчированная долларовой зеленью, дает замечательные всходы.

Главное в клубе «Шалит» — попасть внутрь. Всё, от напитков, до услуг более интимного характера здесь за счет заведения. Если вы обладаете смазливой мордашкой, телом Аполлона, или его сестры Афродиты — вэлкам, и ни за какие деньги не пройти внутрь хотя бы чему-то некрасивому.

Играет музыка самых популярных диджеев, причем сами популярные диджеи тоже здесь. Ну, те, что покрасивей, естественно… Четверть клуба — огромный танцпол. На нём никогда не прекращаются пляски — клуб «Шалит» работает всегда. И днем, и ночью, без выходных и праздников. Около пятидесяти парней и девушек на зарплате у владельца исполняют простую работу — танцуют вместе со всеми в полураздетом состоянии. Захочет кто-нибудь из гостей уединиться с ними в отдельной кабинке — пожалуйста. Это даже считается хорошим тоном, как и то, что двери кабинки зеркальные внутри и прозрачны с внешней стороны. Никакой платы не взимается — зарплата рабочих больше, чем можно себе представить, да здесь никто и не заставит вас ложиться под лысого старика или пыхтеть на пузатой старухе. Все гости молоды и красивы, атмосфера очень дружественная и легкий, ничего не значащий секс — всего лишь приятное разнообразие. Всюду слышится смех, звонкие молодые голоса и стоны удовлетворяемой похоти. К услугам посетителей примерно пять тысяч наименований выпивки и пятьдесят видов наркотиков — под это дело рядом с клубом куплен целый пятиэтажный дом, переделанный под склад. Ну и, конечно, изысканные яства со всех концов земного шара. За всё платит добрый хозяин великолепного клуба «Шалит», а поставляет еду, бухло и дурь владелец ресторана «Гнолт».