Плохо разбирая дорогу, девушка шла в пирожковую. Поднявшись наверх в мезонин, Тоня увидела, как Евстигней пытается навести порядок после вчерашнего обыска.

- Меня из гимназии отчислили, - сказала Тоня.

- Надо было самой оттуда уходить, - вздохнул Евстигней, - А так понимаю, тебе обидно.

- Что с кружком? – спросила Тоня.

- Нет больше кружка… - ответил Евстигней, - Почти за год мы ничего не добились, кроме внимания жандармерии к себе. Полтора рубля пусть останутся нам в качестве утешения, одно радует – у нас ничего не нашли при обыске, иначе ареста избежать было бы невозможно. А так просто засветились в среде жандармов.

Посидев немного у Евстигнея, девушка нехотя пошла домой. Каждый шаг давался девушке с трудом. Неожиданно встретив на улице отца, Тоня на какое-то мгновение замерла на месте.

- Вот где ты, - сказал Степан Аристархович и взял за руку дочь. – Бессовестная! Пошли в гимназию, будешь там извиняться и сожалеть о своем поведении.

- Не простят, - ответила Тоня.

- Значит, все, что мне говорили – правда? – возмущенно спросил Степан Аристархович, - Это не преувеличение?

- Не знаю, что тебе там наговорили, но думаю, что правда, - ответила Тоня.

- Бессовестное создание! – воскликнул Степан Аристархович, - Совесть потеряла! Это ж надо было так сказать своим учителям! Они, в отличие от тебя, хотя бы гимназию окончили, а, может быть, и не только гимназию, может, и курсы.

Проходя мимо дома, мужчина сказал Тоне:

- Пошли домой.

- А в гимназию не пойдем? – даже слегка обрадованно спросила Тоня.

- Нет, в гимназию мы тоже пойдем, только попозже, - сказал Степан Аристархович, - Я обещал в гимназии, что выдеру тебя, как сидорову козу – я выполню свои слова.

«Пожалей будущую мать», - хотела сказать Тоня, но так и не решилась.

«Лучше буду делать вид, что не в положении», - подумала девушка, - «А то точно из города отправит, чтобы семью не позорила».

Сдержав свое обещание, Степан Аристархович сказал дочери:

- Пошли в гимназию.

- Не простят же, - вздохнула Тоня.

- Я кому сказал, пошли в гимназию, - повторил Степан Аристархович.

Вытерев слезы и покраснев как рак, Тоня пошла вслед за отцом.

- Я очень сожалею о своем поведении и о глупой шутке про беременность, - не сумев сдержать слез, сказала Тоня, - Если бы можно было все исправить, я бы не говорила так.

- Потрясающее поведение, без сомнения достойное гимназистки, - сказала Дарья Кирилловна.

- А вчерашний случай – это вообще недоразумение, я не знаю, как так вышло, что жандармерия пришла к нам с женихом, они, наверное, ошиблись адресом, - добавила Тоня, - Они ведь ничего противозаконного при обыске не нашли.

- Софья Ефимовна, закройте Алексееву в свободном классе, - сказала инспектриса.

Выйдя вместе с классной дамой, Тоня услышала фразу Дарьи Кирилловны:

- Как я могу ее оставить в гимназии до первого замечания, если последние случаи превосходят все возможные границы? Что это за шантаж, что за реплики про конвертик? Я не понимаю, как мог язык повернуться сказать подобное!

- Зачем идти куда-то далеко, пошли сюда, - сказала Софья Ефимовна Тоне, - Смысл тебя запирать, если все равно под отчисление пойдешь.

Ничего не ответив классной даме и решив промолчать, Тоня вдруг поняла, что она находится в классе, соседствующим с кабинетом Дарьи Кирилловны. Дождавшись того, что Софья Ефимовна закроет дверь на ключ, девушка подошла к стене и попыталась прислушаться.

- Я не знаю, беременна она или нет, и это меня не интересует, - откуда-то далеко доносился голос инспектрисы, - Я возмущена тем, что Антонина так ведет себя!

Не разобрав несколько следующих предложений, Тоня услышала, как хлопнула дверь, и, поняв, что отец вышел из кабинета, вскоре девушка услышала продолжение разговора:

- Софья Ефимовна, Алексеева с отцом будут молчать, в том, что вы не будете сплетничать, я тоже не сомневаюсь. Наверное, нужно давать людям второй шанс, пусть Алексеева попробует им воспользоваться.

«Второй шанс?» - подумала Тоня, - «Неужели обойдется?»

Вечером дверь класса, в котором скучала Тоня, отворилась. Увидев инспектрису, девушка покраснела.

- Еще одна живая душа узнает о том, что ты увидела – вылетишь из гимназии в этот же день, - сказала женщина, - На неделю исключаю из гимназии. И платья можешь уже сейчас начинать носить более свободные.

Придя домой, Тоня услышала, что ее зовут к себе родители.

- Я удивлен, Тоня, насколько ты везучая, - сказал Степан Аристархович, - Даже не надеялся, что тебя оставят на учебе.

- И я не надеялась, - ответила Тоня, - Папа, все, с кружками я завязала, больше меня там не увидят. Евстигней тоже завязал. Может быть, все-таки, свадьбе быть? Летом, после экзаменов.

- Посмотрим, Тоня, видно будет, - сказал Степан Аристархович, - Надеюсь, хотя бы сейчас ты поймешь, что нельзя так себя вести.

- Я поняла, папа, поняла, - вздохнула Тоня.

========== Часть 21 ==========

На следующее утро Тоня проснулась, как обычно, рано. С некоторой растерянностью посмотрев по сторонам, девушка подумала:

«Что на меня вчера нашло? Это только надо было придумать, такую глупость вчера сказать. Особенно про конвертик. Хотя, надо признать, Дарья меня из-за этого шантажа и оставила в гимназии, другой причины придумать не могу… Чем бы теперь заняться эту неделю, чтобы и родителям глаза не мозолить, и слишком скучно не было?»

Неспешно позавтракав, Тоня решила сшить себе новое платье, более свободное.

«Пусть незаметно привыкают к тому, что я слегка другой крой начала носить, может, и не привлеку к себе лишнего внимания», - подумала Тоня.

Взяв из кладовки ткань и расстелив ее по полу, девушка начала обдумывать фасон своего платья. Недовольно морщась от того, что она не может ни сесть из-за вчерашнего эпизода, ни улечься на живот, боясь причинить вред будущему ребенку, Тоня кое-как нашла более-менее удобное положение.

- Тоня, что делаешь? – спросила девушку мать.

- Платье решила сшить, а то скучно дома без дела сидеть, - ответила Тоня.

- Шей сразу с запасом, чтобы до лета новое шить не пришлось, - сказала Анна Паисьевна, - А там или новое сошьем, или еще что-нибудь придумаем.

- Мама, да ты что, я не беременна, - уже в который раз упрямо повторила Тоня, - А в гимназии я просто глупо пошутила.

- Да хорошо, не беременна ты, только шей платье с запасом и не лежи на полу – застудишься еще, - ответила женщина, - Давай хотя бы мерки с тебя сниму.

Взяв сантиметр и обмерив дочь, Анна Паисьевна записала цифры на бумажке и сказала Тоне:

- Шей по тому, что я тебе написала, тогда точно до конца лета носить сможешь.

Взглянув на бумажку, девушка немало изумилась.

- Мама, ты зачем столько набросила? – спросила Тоня, - Платье же будет на мне болтаться!

- Недолго будет болтаться, зато потом будет впору, - сказала женщина, - И папе бы уже все сказала, как есть, сколько можно тайну делать. Он наверняка уже обо всем догадывается, но услышать от тебя подтверждение было бы не лишним.

Промолчав, Тоня начала раскраивать ткань. Сшив себе платье, девушка примерила его.

«Вполне неплохо получилось», - подумала девушка и посмотрела на часы – скоро на обед должен был прийти отец.

«Сейчас пообедаю и пойду к девочкам», - подумала Тоня.

Через полчаса домой пришел Степан Аристархович. Увидев дочь в новом платье, мужчина сказал:

- Красиво получилось, шить ты умеешь, всегда это говорил…

Внимательно посмотрев на Тоню, Степан Аристархович добавил:

- Летом замуж выйдешь, а через три месяца недоношенный ребенок родится, прямо чудо какое-то. У Симоновых дочь родилась через семь месяцев после свадьбы и то все шутили, что наука идет вперед, все ускоряется и сроки беременности тоже, а ты и Симоновых переплюнешь… Может, уедете с Евстигнеем после свадьбы куда-нибудь, а потом будто на вокзале найдете подкидыша?