- Неужели умерла? – спросил начальник охраны.
- Нет, к счастью, жива, но в таком состоянии, что мне за ней еще месяц присматривать, - ответил Василий Ильич.
- А почему вы тогда возмущаетесь? – спросил начальник, - Зато больше точно не сбежит, запомнит этот эпизод, а то мало ли, вдруг бы побеги стали систематическими?
- А работать мне за двоих, думаете, приятно? – продолжил врач, - Убрали у меня фельдшера, теперь все больные будут только на мне.
- Самые элементарные функции поручите мужу Федотовой, он до ареста в больнице работал, в медицине пусть немного, но разбирается, - сказал начальник.
- Он химик, - ответил Василий Ильич, - Пусть лучше лекарствами занимается. А на элементарную работу мне кого-нибудь из швейного цеха пришлите. Будет мыть полы, разносить еду больным и раздавать лекарства, здесь большого ума не надо.
Вернувшись в лазарет, врач снова подошел к Наташе.
- Терпи, через неделю легче станет, - сказал Василий Ильич.
Прошла неделя. Действительно, Наташе стало легче, девушка начала вставать, однако, до выздоровления было еще далеко. От скуки Наташа начала делать мелкую нетрудную работу: сматывать бинты, разносить лекарства.
В один из подобных моментов в лазарет пришел начальник охраны, чтобы убедиться, что врач его не обманывает и девушке действительно плохо. Увидев Наташу, которая брала таблетки из бутылька, чтобы отнести их одному из больных, Кирилл Евстигнеевич обратился к врачу:
- Василий Ильич, я вижу, Федотова готова снова приступить к работе?
- Нет, Кирилл Евстигнеевич, Федотова встала, чтобы взять себе таблетки, которые я ей выписал, и чтобы не отвлекать Кузину, которую мне прислали из швейного цеха, на себя, - ответил врач.
- Когда Кузину можно будет отправлять обратно в швейный цех? – спросил начальник, - Так она зарплату ни за что, по сути, получает, а так, в цеху, будет план выполнять.
- Думаю, недели через три, - ответил врач, - По вашей милости я без фельдшера остался.
Когда начальник охраны ушел, Василий Ильич обратился к Наташе:
- Слушай меня внимательно. Ты больная, работать тебе еще рано. Так и лежи на кровати, набирайся сил. А так будешь глаза начальству мозолить – быстро вернут обратно на работу. А какая тебе работа, если ты ходишь с трудом?
- Хорошо, буду лежать, - согласилась Наташа.
Через неделю девушке стало еще лучше. Кирилл Евстигнеевич несколько раз приходил в лазарет, чтобы убедиться, что Наташа действительно больна и, каждый раз видя девушку, лежащую в постели, пришел к выводу, что в тот раз Наташа действительно вставала, чтобы принять лекарства.
Иногда девушка приходила к Егору, чтобы поговорить с ним.
- Наташа, - сказал Егор супруге, - Вот знала бы ты, что мне пришлось в ту ночь пережить, когда у тебя температура все вверх ползла… Я сидел, смотрел на тебя, понимал и даже чувствовал, как тебе плохо, а ничего сделать не мог.
- Конечно, Егорка, страшно все это… - вздохнула Наташа, - Зато можно считать это Божьей карой за все мои измены. Как говорится, в какой степени нагрешила, в такой потом и ответила.
- Не надо, Наташа, снова это вспоминать, - сказал Егор, - Все в прошлом, и твой побег тоже, так что не волнуйся, все будет хорошо.
Через две недели Наташа окончательно выздоровела и вернулась к работе, а еще через неделю девушка поняла, что все ее жалобы прошли бесследно.
В середине февраля девушка вдруг услышала разговор двух заключенных о том, как они планировали свой побег.
- Пожалуйста, не надо, не стоит так рисковать, - сказала Наташа, - Я как вспомню, как меня вернули, так мороз по коже проходит.
- Испугалась, - усмехнулась одна из арестанток, - А мы так сбежим, что нас потом не вернут, мы на свободу собрались и возвращаться сюда не планируем. С каторги сбежать, наверное, труднее будет, а уже совсем скоро этап.
Слово за слово началась перепалка, перешедшая в небольшую драку. Жандармы зашли в камеру в тот момент, когда Наташа довольно сильно ударила одну из женщин.
Растащив дерущихся, жандармы, узнав причину драки, отвели всех участниц в кабинет начальника охраны.
- Что, Федотова не просто сама сбегать уже не планирует, но и других отговаривает, пусть даже такими методами? – усмехнулся начальник охраны.
Стоя в знакомом кабинете, Наташа думала о том, что, наверное, ее отправят в карцер за драку.
«Точно, в карцер отправят», - подумала девушка, - «И еще хорошо, если на сутки, а вдруг на более длительный срок?»
- Что, Федотова, помнишь, как лежала на лавке, сначала молчала, потом орала, а потом опять замолчала? – спросил Кирилл Евстигнеевич, - И правильно, помни, легче сидеть будет, зная, что любого после побега вернут обратно.
- А что делать с арестантками? – спросил начальника жандарм.
- Этих двоих отвести на три дня в карцер, пусть подумают, стоит ли сбегать, а Федотову предупредить о том, что в следующий раз, если она пусть даже из благих намерений с кем-то подерется, она так же пойдет в карцер, - ответил начальник.
«Обошлось», - подумала Наташа, - «Конечно, арестанток жалко, но не стоит им сбегать».
Когда те самые женщины вернулись в камеру, Наташа сначала боялась, что они решает ей отомстить. Но, на счастье девушки, арестантки решили ее игнорировать, будто она была для них пустым местом, а вскоре из централа начал уходить этап, которым пошли и эти женщины.
«Захотят – потом сбегут, но я должна была их предупредить», - подумала Наташа.
========== Прокламации ==========
Недели шли за неделями и наступила весна. Постепенно Наташа перестала переживать из-за того, что была вынуждена изменить своему мужу, а позже и вообще прекратила думать на эту тему. Агитация, распространение листовок, арест, измены, этап, побег – все это начало казаться чем-то далеким, что было давным-давно.
Видя, как улучшилось душевное состояние жены, Егор осторожно сказал супруге:
- Вот видишь, Наташенька, и ты повеселела, настроение хотя бы появилось. Как думаешь, когда освободимся, через сколько времени можно будет начинать агитацию снова?
- Никогда, - довольно спокойно ответила Наташа.
- А как же просвещение народа, кто этим будет заниматься? – удивленно спросил Егор.
- Не знаю, я точно не буду, - ответила Наташа, - Хватит с меня года в централе.
- Наташа, зря ты так, - сказал Егор, - Смотри, я тут уже листовку написал, примерный образец. Взял за основу наши старые листовки и слегка отредактировал.
Девушка взяла в руки рукописный вариант листовки, бегло прочла и сказала:
- Нет, Егор, этой ерундой я больше заниматься не буду и тебе не советую.
Положив лист в карман, Наташа сказала супругу:
- Ты же видел, бесполезно народ просвещать. Они на нас ходили посмотреть, как на диковинных зверей в зверинце. С интересом наблюдали, как за клоунами в балагане, а потом шли дальше жить, как живут.
- Ладно, Наташа, забудь, - согласился Егор и подумал, - «Наверное, еще время не пришло, Наташа от шока не отошла».
Прошло полдня. Наташа уже забыла о том, что в ее кармане лежит листовка, поэтому, когда этот листок выпал у девушки из кармана платья, когда она выходила из столовой после обеда, Наташа не сразу сообразила его подобрать и уничтожить.
Один из охранников заметил, что у арестантки из кармана платья выпал листок, поэтому он скомандовал Наташе:
- Задержись здесь.
Развернув бумагу и прочитав первые строчки, охранник заломил девушке руки и повел ее в кабинет начальника охраны.
- У Федотовой в столовой из кармана выпала прокламация, - сказал он.
- И откуда же она у тебя? – спросил начальник охраны. Не дожидаясь ответа Наташи, которая думала, что лучше сказать, Кирилл Евстигнеевич полистал личное дело девушки, увидел, за что она осуждена, и сказал, - Что, и здесь третье лицо нашлось, которому ты сочувствуешь?