Я прошла в кабинет, кивком головы и радостной улыбкой приветствуя Малика, а тот как раз поднялся, чтобы уйти.

— Ох, Джен, — усмехнулся Зейн, указывая взглядом на бумаги в моих руках, — ты буквально привязываешь себя к этому зверю. Подписала все-таки?

От услышанного я приросла к месту. Наши со Стайлсом взгляды пересеклись. Ужасающе оголенный момент, если серьезно. Гарри сжал челюсти, отворачиваясь, а я изумленно захлопала ресницами, понимая, что метафора Зейна ткнула нас лицом в очевидное — мы связаны. Я, между прочим, вообще ни разу не допустила мысли о Стайлсе, как о мужчине, у которого, к примеру, может быть жена или дети. Господи Иисусе, о чем вы, да бросьте. Это сущие глупости — «привязываешь», «отдаешь себя» и тому подобное.

Нервы сдавали. Малик рассмеялся, заметив мой затравленный вид, и вышел из кабинета. Я молча приблизилась к столу и положила бумаги перед Гарри, собираясь тут же уйти, как вдруг он попросил мягким тоном:

— Присядь, пожалуйста.

Я повиновалась, но устроилась на диване, подальше от Стайлса. Но тот, вздохнув, поджал губы, поднялся и, обойдя стол, присел на его край, уперев руки по обе стороны от себя. Я не смотрела на Гарри, но ощущала его взгляд. Мои же глаза блуждали по кабинету, отмечая детали: новая картина, стены более светлого оттенка — видимо, перекрасили, пока я торчала дома — плоский телевизор, небольшой, но явно дорогой.

— Джен, мы можем… — я повернулась к Гарри, — мы можем встретиться вечером?

— Зачем? — выпалила я, но прикрыла глаза, морщась, и добавила, посмотрев на Гарри менее испуганно: — То есть я хочу сказать, какой в этом смысл? Я ведь сотрудница твоей фирмы и… Я не знаю, мистер…

— Джен, — почти рявкнул парень, и я дернулась. — Гарри. Я Гарри для тебя, ты знаешь? Не глупи, детка. Я просто… — он подумал немного, после чего подошел и присел рядом, мягко, но уверенно беря меня за руку и переплетая наши пальцы. Его прикосновения выворачивали мою душу, а тело и вовсе не подчинялось мне. — Давай этим вечером познакомимся заново? Дженни, я был бы не против начать с чистого листа.

Сказать, что я была изумлена — не сказать ничего. Да у меня просто глаза округлились и грозились вывалиться от изумления. Я даже рот приоткрыла, не узнавая этого молодого мужчину, что сейчас выглядел немного растерянным и удивленным одновременно, словно не верил в то, что говорит.

Разве я откажусь от такой перспективы: дать второй шанс Гарри, который стал другим?

— Да, — сипло сорвалось с моих губ.

— Да? — не понял Стайлс, хмуря брови.

Я моргнула, переводя взгляд с его лица на наши сцепленные пальцы.

— Да. Я согласна встретиться, Гарри.

Он так искренне улыбнулся, когда я посмотрела на него, что мне пришлось еще разок прочистить горло. Слишком потрясающий. Я теряюсь рядом с ним. Это происходит постоянно.

— Я… пойду? — нерешительно освободилась я из рук Стайлса.

Он кивнул, рассматривая мое лицо. В этот момент я поняла — с ужасающей ясностью — что Гарри все знает. Мое дыхание перехватило, щеки вспыхнули, и я вскочила, отворачиваясь от него. Я ощущала уверенность и спокойствие Гарри спиной.

— Ты прослушал его, да? Ты прослушал мое послание? — немного срывающимся голосом спросила я, сминая блузку на груди.

Я вздрогнула, когда на мои плечи опустились теплые руки. Он развернул меня к себе, едва заметно улыбаясь, приподнял лицо за подбородок, чтобы встретиться взглядом, наклонился и запечатлел на моих губах самый осторожный и нежный поцелуй, который послужил ответом на мою растерянность.

После Гарри отошел назад и уже абсолютно серьезно произнес:

— Очень надеюсь услышать это еще раз. Я буду стараться, Джен.

Я скоро рехнусь, если не посплю. Мое состояние невозможно было описать простыми словами. Я пребывала в эйфории до конца рабочего дня.

«Я буду стараться», — это признание бесконечно пульсировало в моей голове. Оно вынуждало меня мечтательно «зависать» в прострации, забывая о реальности, и глупо улыбаться. Все потому, что Гарри намеревался добиваться этих признаний, а не пугать меня оружием.

Господи, я должна произнести это еще раз. Всерьез. Вслух.

— Я… я люблю тебя, Гарри, — тихо и нерешительно проговорила я и принялась озираться по сторонам, словно кто-то, кроме меня, мог быть в этом маленьком кабинете. — Да. Я тебя люблю, Гарри, — уже решительнее. — Я люблю…

— Дженни! — резко распахнулась дверь, обрывая мои слова, и Брайан вскинул брови: — Эм… что?

— Я люблю кофе, приятель, — выпалила, собирая вещи, чтобы отправиться домой, — и хочу выпить стаканчик прямо сейчас.

— Отлично, — кивнул парень. — Но сделай это потом, так как тебя вызывает Стайлс.

Я напряглась.

— Оу… А зачем, не знаешь?

— Не имею понятия.

Парень бросил это равнодушно и скрылся из виду. Я прихватила пальто, сумку и пошагала к кабинету Гарри.

Он обернулся, когда я вошла. Офис понемногу опустел, потому в коридоре стояла тишина.

— Джен, ты не против, если мы поедем прямо сейчас? — спросил парень, проводя рукой по своим волосам.

— Да, конечно, — осторожно согласилась я, поглядывая на Гарри заинтересованно, и спросила: — Все в порядке?

Стайлс выдохнул, улыбнувшись, и я немного расслабилась, когда он сказал:

— У меня просто больше нет дел, и я подумал, зачем тянуть… А ты… ты как? Есть какие-то планы?

— Нет, все в порядке.

Да, мы вели себя, как подростки. Знаю. Выглядели глупыми и нерешительными. Но через это нужно пройти. Нам обоим было неловко. Ведь это действительно — все заново.

— Окей, — радостно сверкнул глазами Гарри, — тогда едем?

— Да, Гарри, едем.

Без сомнений, это мужчина занимал все мои мысли и напрочь завоевал сердце. Но я должна быть честна с собой: он заполучил меня еще тогда, когда был тем бандитом. Я навсегда это принимаю, так как нельзя стереть из памяти все, через что мы прошли. Мы будем бороться и тянуться друг к другу так или иначе.

Гарри поймал мой взгляд в зеркале лифта, помрачнел, и я опустила глаза.

— Что такое, Дженни? — знакомый насмешливый тон. — Все еще боишься меня?

— Да, — кивнула я, снова глядя на него. — Но теперь мне это нравится.

Гарри повернулся ко мне и замер, вглядываясь в глаза.

— Не могу тебя понять, Дженни, — произнес он, проводя кончиками пальцев по моей щеке. — Это такая любовь?

— Какая? — сглотнула я.

— Холодная.

Я вновь отвела взгляд. Гарри продолжал смотреть. Потом я нерешительно придвинулась и мягко опустила голову на мужское плечо, улыбаясь отражению Гарри. Он кивнул мне и тоже улыбнулся.

Момент особой нежности и признания. Я хотела, чтобы так было всегда.

Глава 42. «Это лучшее начало»

Я хотела быть правильной. Я очень хотела поступить правильно. Я много думала, не решаясь повернуться к Гарри.

Он привез меня к моему дому, теперь уже окончательно к моему, и мы сидели на пирсе, укрывшись пледом. Пили горячий кофе из бумажных стаканчиков, молчали. Гарри обнимал меня сзади. Это все было так естественно, так по-настоящему, что словно и не прекращалось никогда.

Я вглядывалась в темные воды озера, слушая, как на слабом ветру тихо плещутся волны, ударяясь о деревянные столбики под нами. По небу проплывали тяжелые осенние облака, иногда позволяя почти полному диску луны выглянуть и разлиться призрачным сиянием по гладкой поверхности озера.

Природа, казалось, нашептывала мне о том, что я должна сейчас молчать и слушать все, что она мне говорит. Но я не понимала этого языка. Не понимала шороха травы, не понимала приглушенного пения ветра, что сливалось с теплым дыханием человека, сидящего позади меня. Человека, который укрывал от холода, защищал собой.

Сомнений не было: я хочу быть с Гарри Стайлсом. Но он мне так ничего и не ответил на то послание, ни слова в ответ на мое признание. Вроде бы и неважно, правда? Вроде бы и не нужно все это. Зачем? Однако что-то внутри твердит, что еще как нужно.