Тай сжимает мои бедра, оставаясь во мне, его освобождение смешивается с моим. Он обнимает и притягивает меня ближе, прижимая к груди. Я утыкаюсь ему в шею и плачу, меня трясет, как будто я была разрушена все эти годы.

— Не плачь, Джесса. Пожалуйста, не плачь.

Глава 11

Тай

Я держу Джессу в объятиях, и мне приходится прилагать усилия, чтобы не расплакаться вместе с ней. Эта женщина — все, что я когда-либо хотел, но я до сих пор не могу быть с ней так, как она заслуживает. И, наверное, никогда не смогу. Но это не останавливает меня от общения с ней, потому что я эгоистичный ублюдок.

Она икает, когда я переворачиваю нас и соскальзываю, теряя тепло ее тела. Отодвигаю вымокшие от слез волосы от лица Джессы и закладываю их за уши. Теперь я могу видеть ее прекрасное лицо:

— Шшш… все в порядке.

Она мотает головой:

— Но это… это не так.

— Из-за чего слезы, детка?

— Из-за всего. Тебя. В один момент я хочу тебя, а в следующий — уже ненавижу. Я даже не знаю тебя, но в то же время ты постоянно в моих мыслях. Никогда не переставала думать о тебе, особенно после той ночи. С тех пор не проходит чувство вины. Да еще Марко заявился ко мне работу, и я…

— Что? — рычу я, спрыгивая с кровати.

Натягиваю боксеры, встаю на колени и глубоко дышу, стараясь вернуть самообладание. Она все еще обнажена, и я пытаюсь заставить себя смотреть ей в глаза, избегая самое идеальное тело, что когда-либо видел. С самым великолепным вкусом, что я пробовал. И самое тугое из тех, что я пробовал.

— Что случилось? — грубо говорю я, зная, что это должно было прозвучать ласковее.

— Вчера, — начинает она, — он заходил в клинику.

Тянусь за джинсами. Я убью этого ублюдка. И дело с концом.

— Что он говорил? Он дотрагивался до тебя? Сделал больно?

— Он сказал передать тебе привет.

Бл*дь. Долбанный придурок.

— Что-нибудь еще?

— Он приходил узнать об усыплении собаки. Сказал, что тот бегал к своей сучке, потом…

Дерьмо. Он следил за ней.

— Что? Что потом?

— Не кричи на меня! — плачет она, и я тут же бросаюсь к кровати, чтобы прижать ее к себе.

— Прости. Боже, мне жаль, — целую ее в макушку и обнимаю дрожащее тело. — Мне так жаль.

Вот она причина. Прямо здесь. Вот почему мы никогда не сможем быть вместе. Мой мир и ее не сочетаются. В моем мире ей грозит смерть. Она заслуживает быть с тем, чье прошлое и настоящее не разрушат ее будущее.

— Он нюхал меня, — я сжимаюсь, ощущая, как она дрожит.

Ярость разливается по моим венам. Больной извращенец.

— Почему ты мне раньше не рассказала?

— Я собиралась рассказать, как только увидела тебя, но ты повел себя как козел сегодня и…

— Черт, я знаю. Я идиот. Послушай, — перемещаю нас так, чтобы она меня видела, видела уверенность в моих глазах. — Я позабочусь о нем.

Прижимаюсь к ней губами для долгого глубокого поцелуя, затем отдаляюсь.

— Не покидай меня, — плачет она, цепляясь за мои руки.

— Я должен идти, малышка, — найти Марко и разделаться с ним.

— Нет! — ее испуганный крик переворачивает все в моем животе, и я ложусь обратно.

Если я ей сейчас нужен, то меньшее, что могу сделать, это быть здесь для нее. Никто во мне так не нуждался, кроме моей мамы, но то была необходимость, а не любовь.

— Ладно, я останусь.

Джесса устраивается поближе, наше дыхание выравнивается, когда я начинаю поглаживать ее по голове. Она обхватывает меня ногой, впиваясь пальцами рук в мое тело:

— Он не вернется?

— Нет, — обещаю я.

Когда она засыпает, я впитываю ее свет, ее силу. Ее красоту. Как только начинается восход, отодвигаюсь и выскальзываю из кровати. Моя рубашка лежит на полу мятым комком, поднимаю ее и ботинки и иду вниз, чтобы закончить одеваться. Пока иду к своему грузовику, понимаю, что она сделала меня уязвимым. В этот момент, бесчувственный ублюдок, кем я и являюсь, вырывается на поверхность.

— Остынь, — говорит мне Джей.

— Бл*дь, он нюхал ее. Если ты его не прикончишь, это сделаю я. К черту значок, к черту планы. Как же все это достало, — угрожаю я.

— Ты не сделаешь этого, потому что все, над чем мы работали, будет насмарку. Не для того ты отсидел шесть лет, чтобы вернуться туда из-за него, когда у нас уже все схвачено.

— Он следит за ней! — кричу я и запускаю стакан в другой конец комнаты. Он разбивается, и виски стекает по моей белой стене. — По нашим данным она была в безопасности. Как мы могли этого не знать?

Я, прищурившись, наблюдаю за Джеем, а тот смотрит на меня в упор.

— За мной не было слежки. Я не хотел рисковать ею.

— Он знает, что ты трахаешь ее.

— Следи за языком.

— Но это так, — пожимает плечами он. — Даже если он следил за ней, он не устанавливал контакт до настоящего времени. Пока ты не стал появляться у нее дома. Он хочет тебя, Тай, не ее. К несчастью в тот момент, когда Марко заметил Джессу в ту ночь шесть лет назад, она была вовлечена во все это. Потому что он увидел, что ты заботишься о ней.

Джей прав, но черт, меня бесит, что Марко может достать меня. Я был таким неосторожным, потому что хотел ее так сильно. Жаждал быть с ней. Так отчаянно желал ощутить ее под собой, что облажался. Думал только о себе, не о ней. Он по-тихому привлек ее, и я не хочу его недооценивать. Он собирается использовать ее, когда ему удобно… Он как змея, хочет наброситься в итоге.

— Ты знаешь, что надо делать, — Джей не спрашивает, он утверждает.

— Да, — я делаю большой глоток виски прямо из бутылки и вытираю рот тыльной стороной руки. — Знаю.

Джей кивает, задерживаясь у двери:

— Я приставлю кого-нибудь наблюдать за ней, но пока все это не закончиться, держись от нее подальше. Нам не нужны осложнения.

Не отвечаю, и когда он уходит, иду переодеваться и направляюсь на поиски Марко. Тот оказался на своем обычном месте. Потребовалось сопротивление каждой клетки моего тела, чтобы справиться с желанием оторвать его член и засунуть ему в глотку.

— Слышал, что у тебя есть послание для меня, — переворачиваю стул рядом и сажусь на него верхом, ожидая пока официантка закончит.

Марко ничего не отвечает, пока полуголая девица не приносит мне стакан виски. Она не спеша уходит, ведя пальцем по моей руке, я покрываюсь мурашками. Меня тошнит от мысли, что ко мне прикасаются не нежные руки Джессы, а чьи-то чужие.

Я все еще чувствую ее. Ее мягкие изгибы, гладкую кожу, влажную киску. Все еще вижу ее. Как она смотрит на меня своими невинными глазами, как будто видит во мне больше, чем есть на самом деле.

— Не думаю, что ты на это способен, — говорит он.

— Что?

— Удержать рядом такую непорочную сучку, как она.

Заглатываю выпивку и наслаждаюсь жжением в горле.

— Ты когда-нибудь трахал невинную киску, Марко? — не даю ему ответить и продолжаю. — Если она позвонит, я, бл*дь, отвечу. Поверь.

Я встаю и склоняюсь к нему. Жар от дымящейся в его руке сигареты не заставляет меня отступить.

— Что бы ты не собирался мне сказать, — шепчет он. — Будь готов к последствиям.

— Не приближайся, бл*дь, к ней!

— Ты не можешь мне запретить приближаться к кому-либо.

— К ней — могу.

— Ты не в том положении, чтобы мне указывать.

Сжимаю кулаки, чтобы не придушить его:

— Я здесь, однако. Но могу и исчезнуть. Кто тогда заработает для тебя столько денег? Мы оба знаем, что только я добиваюсь тех результатов, что ты ожидаешь. Поэтому не надо говорить мне, что я не в том положении.

Задумавшись, он кивает:

— Ты стал слишком самоуверенным. Мне нужно было убедиться, что ты помнишь свое место.

— Не надо преследовать невинную сучку, которой нравится мой член. Напугаешь ее снова, и она не захочет раздвигать для меня свои гладкие ножки. А мне действительно нравится то, что между ними, — Боже, от одной мысли об этом я затвердел. — Она под запретом, или я сваливаю.