— Так прекрасна, — шепчет он. — Черт возьми, ты так красива.

Он подходит, его грудь соприкасается с моей, Тай проводит рукой между моих ног:

— Он прикасался к тебе здесь?

— Нет.

— Это хорошо. Никто, кроме меня, не смеет дотрагиваться до тебя.

Я должна быть взбешена сейчас. Ударить бы его по яйцам. Но нет. Растекаюсь как желе. Быть с ним — это все, что я когда-либо хотела. Чтобы он овладевал мной всеми способами, о каких я мечтала.

Тай резко раздвигает мои ноги своей ногой и опускается на колени. Я держусь руками за стену, чтобы устоять. Тай ведет языком по внутренней стороне бедра, и я смотрю, как он слизывает мою влагу. Достигая вершины, он всасывает так сильно, что я прогибаюсь. Одной рукой он возвращает мое тело обратно и кусает клитор. Я кричу, он усмехается, раскрывая меня для лучшего доступа. Он ничего не делает, только смотрит на мое чувствительное, трепещущее местечко:

— Твоя киска голодна сегодня.

Тай поднимается и идет к моему креслу для чтения, снимает свои серые тренировочные штаны, высвобождая длинный, толстый, твердый член. Новая порция влаги течет по моим ногам. Садясь, он указывает на свои колени, и я с нетерпением иду к нему. Расставив колени по бокам от него, начинаю медленно опускаться, но Тай останавливает меня:

— Это не для тебя. Ты трахаешь меня, пока я не кончу глубоко внутри тебя, потом ты поднимаешь свою хорошенькую попку и идешь в кровать.

— Что? — выдыхаю я. Мои бедра горят и трясутся от предвкушения.

— Ты позволила прикоснуться к себе другому мужчине и поцеловать себя.

Я начинаю слезать. Да пошел он. Может, я и хочу Тая, но не позволю его члену победить меня. Кто он такой, чтобы указывать, кто может до меня дотрагиваться, а кто нет?

Как только я отодвигаюсь, Тай хватает меня за бедра и тянет вниз, при этом сам толкается вверх и полностью входит в меня.

— О, черт, — задыхаюсь я.

— Двигайся, но сама не кончай, — сдавленно говорит он.

— Тай, — хнычу я, скользя вверх.

— Вот так хорошо. Я единственный, кого ты будешь трахать. Меня, детка. Не забывай это. А теперь, двигайся.

И я делаю это. Как шлюха, кем видимо и являюсь, объезжаю его, преследуя оргазм, который вот-вот наступит. Он держит меня за бедра, управляя, и через пару минут я уже на пике. Тай притягивает меня к себе, и я чувствую, как он изливается, впиваясь в меня пальцами. Я пытаюсь продолжить движение, но он не дает. Черт возьми. Спина начинает покрываться потом, слезы заполняют глаза. Мой обидчик без слов встает и аккуратно кладет меня на кровать.

— Тай, — шепчу я, сжимая ноги.

Он натягивает штаны, копается в моей прикроватной тумбочке и достает вибратор:

— Ты не кончишь на мой член сегодня. Помни об этом, когда в следующий раз позволишь другому прикасаться к себе.

Даже будучи в состоянии сильного возбуждения, я чувствую боль в его словах, вижу страдание в глазах. Я бы сошла с ума, если бы увидела его с другой, поэтому не могу винить его. Он склоняется надо мной и целует в кончик носа:

— Я все же позволю тебе.

Тай прикладывает к моим распухшим складочкам конец ярко-розового вибратора, и я выгибаюсь над кроватью. Когда он включает его, вибрация оказывается именно в том месте, где я нуждаюсь. Мои стенки сжимают пустоту, я кричу, и оргазм, в котором я думала, он отказал мне, накрывает меня. Хнычу, ощущая, как волны мучительного наслаждения проходят по моему телу, принося удовлетворение, но не полное.

— Тебе нужен мой член, да?

— Да, — всхлипываю я, притягивая его ближе.

Он обхватывает мое лицо руками, стягивает снова штаны и скользит в меня одним плавным движением. Ничто не сравнится с ним. Никакой вибратор даже близко не дает такого ощущения гладкой твердости внутри. Мы оба стонем, и я обхватываю его ногами, притягивая ближе насколько это возможно. Тай касается своим лбом моего, мы смотрим друг на друга, занимаясь любовью медленно и основательно.

Задыхаюсь, как только накатывает новая волна удовольствия, и когда она достигает пика, мы выкрикиваем имена друг друга до того, как она разбивается. У Тая трясутся руки от напряжения, мои ноги раскрываются, пока он замедляет движение и замирает.

Еще до того, как я отошла, тепло его тела исчезает, он склоняется и целует меня. Я закрываю глаза от удовольствия, а когда открываю их, Тай уже ушел.

Глава 9

Тай

Я нахожусь в стрип-клубе… Нет, это не просто стрип-клуб. Это долбанный бордель. Марко сидит слева от меня, а я стараюсь отодвинуть свой стул подальше от женщины, делающей ему минет. Ее задница прямо у меня перед лицом, от вида раскрытой промежности виски встает поперек горла.

— Хочешь присоединиться? — спрашивает Марко, указывая на ее зад.

— Я в порядке.

— Вот как? Ты только вышел из тюрьмы и вдруг стал слишком хорош для моих девочек?

Я посмеиваюсь и провожу пальцем по ее ягодице:

— Не, приятель. Ты хорошо знаешь свое дело, справишься сам, — отвешиваю ей шлепок, и она взвизгивает, не выпуская член Марко изо рта.

— Иди-ка сюда и сядь своей п*здой на меня, — он хватает ее за волосы, и девица перемещает свое обнаженное тело наверх и опускается на него, как было приказано. Марко вынимает сигарету изо рта и закрывает глаза.

— Позже, брат, — я встаю и хлопаю его по плечу.

— На следующей неделе.

— Я знаю.

Киваю вышибале и направляюсь на выход. Как только заворачиваю за угол, у меня случается рвотный позыв прямо у кирпичной стены. Мой грузовик сразу за переулком, как только дохожу до него, убираюсь к черту подальше от этого места в сторону моего дома.

Я снимаю всю одежду по дороге к ванной. Тру кожу и позволяю горячей воде смыть всю гадость. Ничто не стоит того, чтобы купаться в этом дерьме, но у меня нет выбора. Я бы хотел, но та ночь шесть лет назад забрала мою свободу выбора. Черт, но до этого. Не думаю, что моя жизнь когда-либо мне принадлежала.

Марко любит контроль… Ему нравится чувствовать себя гребаным королем выдуманного им королевства. И даже несмотря на то, что у нас были… разногласия, он думает, что управляет мной, и поэтому оставил меня в живых.

Джесса — единственная непорочная вещь в моей жизни. Ее чистой красоты достаточно, чтобы сделать мою грязную душу снова чистой. Черт, последний раз, когда я помню у меня была чистая совесть, мне было лет восемь. Взросление рядом с матерью проституткой исказило мою картину мира. Я был втянут в ее мир и не мог сам выбраться оттуда.

Пока вытираюсь, слышу звонок телефона. Выхожу с полотенцем на талии, чтобы ответить:

— Да?

— Угол Седьмой и Проспекта. Полночь.

Звонок завершается. Я провожу рукой по волосам и делаю вдох, прежде чем начать одеваться. Выходя, хватаю спортивную сумку, полную кокаина, и кладу одноразовый мобильник в задний карман.

Когда я закончил, было уже два часа ночи, но мне нужно увидеться с Джессой. Необходимо прикоснуться к ней, чтобы напомнить себе ради чего я всем этим занимаюсь.

Паркуюсь за углом в двух кварталах. Добравшись до ее дома, взламываю замок на задней двери и направляюсь к лестнице наверх. Прежде чем подняться, бросаю собакам угощение и снимаю обувь.

Когда открываю дверь, мой член становится каменным только от запаха ее комнаты. Лаванда. Я сбрасываю штаны, приподнимаю одеяло и скольжу под него, прижимая девушку к себе. Толкаюсь бедрами, прижимая свой член между ее ягодицами.

Джесса испуганно ловит воздух, и я шепчу ей:

— Это всего лишь я.

— Господи. Не делай так. Ты напугал меня до смерти.

— Извини.

Она устраивается поудобнее, прижимаясь ближе, и вздыхает:

— Я сегодня не в форме.

Продолжаю водить губами по ее коже. Она ощущается чертовски приятно везде:

— Все хорошо. Я просто хочу обнимать тебя.

Она расслабляется, и я прижимаю ее еще ближе. Я зарываюсь лицом в ее волосы и закрываю глаза, чтобы поспать пару часов. Когда ты всю жизнь вынужден оглядываться, сон становится роскошью. Крепкий сон вообще недостижим, поэтому, когда просыпаюсь спустя четыре часа на восходе солнца, понимаю, насколько мне комфортно с ней. Она настолько умиротворяет меня, что я не могу ясно мыслить, находясь рядом.