– Вот туда, мы с тобой, Пудель и пойдем. Треугольники, это цепь небольших гор или холмов и видишь, тут нарисован молоточек? Молоточек обозначает шахту, горняков и думаю, что треугольники не что иное, как терриконы. Их цепь тянется до Каменоломни. А что? Дорога удобная и на терриконах тварям делать точно нечего.

– Я в тех местах не бывал, но… Терриконы странные. Неправильные. Они обычно одна – две кучи рядом, а тут, смотри! Целый хребет горный нарисован!

– Да все там верно. Смотри, Пудель – внимательно. Видишь линии на карте? Похоже, что рядом грузятся несколько шахтерских кластеров и дорога в Коалицию их огибает по дуге. А мы напрямую срежем. По вершинам. Как тебе идея?

*****

Нормально ходить по терриконам. Браслету с Пуделем понравилось. Они весело бежали по компактным, меньше сотни метров горкам, радуясь отличному обзору и возможности забыть на время об опасности.

Зверье подобные места не любит. Обходит стороной и прижимается к дорогам. Тут им совсем нет пищи, негде спрятаться и можно не боясь засады скакать козлом по гребню, поглядывая только на часы. Терриконы располагались совсем близко, сливались боковыми гребнями и путники спускались вниз всего три раза. Причем один раз потребовалось набрать воды, из превратившегося в озеро карьера и Браслет даже вымылся по пояс.

От верной смерти их спас Пудель. А точнее, его выработанные и отточенные рефлексы киллера. Пуделю не понравилось поведение впереди идущего Браслета, вернее его привычка выламываться в полный рост на гребень. Подполковник пропустил его вперед и, посмотрев, как именно тот двигается, понял, что поступил правильно. И подтверждение правильности его выбора пришло ближе к вечеру, когда они уже присматривали место для ночевки.

Они устали, шли тяжело и Браслет мрачно смотрел на свои берцы, опираясь, на головку клюва, заменяющего ему посох или трость. Пудель шел впереди метрах в тридцати и когда они выходили на гребень очередного террикона он не крикнул. Он тихо свистнул, и Браслет немедленно упал, вжавшись лицом в старую, выработанную много лет назад породу.

Бывший опер четко знал, что когда вот так свистят не надо вертеть башкой по сторонам и переспрашивать. Надо быстро падать мордой в землю, притворятся ветошью и спокойно разбираться в обстановке. Что он и сделал. На гребень они выползали осторожно, без рюкзаков, вооруженные биноклями и Браслет сильно волновался, что бликнет оптика и их внизу заметят.

*****

Если Браслету не изменяет память, а она ему изменять не может, примерно тут Рахман рисовал два скрещенных автомата. Чертова усталость… Нет, он не забыл, он упустил. Подъем на террикон его порядком вымотал и автоматикам он придал значение только сейчас. А зря. Обозначали они людей с оружием, причем людей, скорей всего – не дружелюбных.

– Браслет, это кто такие, я не понял? Эмблемы на бронетехнике два треугольника. Один в одном. Ну никогда таких не видел.

– Успокойся, Пудель. Перед нами муры. Новая группировка и разгром Коалиции торговцев их рук дело. По слухам – работают предельно жестко и лучше к ним в плен не попадать. Дюпель, с Пупсом направляются именно к ним, но совсем не факт, что в это место.

Внизу, окруженная со всех сторон горами – кучами, раскинулась долина. Весьма внушительных размеров. В долину вели несколько дорог, перегороженных вынесенными блокпостами, а прямо под носом Пуделя с Браслетом, стоял десяток БТРов.

Кроме бронетранспортеров, в хозяйстве имелись грузовики и пара танков. Две стареньких, с полинялой краской шестьдесятчетверки с давно потерянной динамической защитой.

Но почему на терриконах не видно часовых? Браслет размышлял не долго, ответ находился под самым его носом. Лагерь сворачивался, и бойцы складывали армейские палатки в грузовики.

Никаких сомнений, что уже к полуночи долина опустеет. Вот только куда терриконовое войско направляется? Ближайшее крупное поселение Ремтехника, с него сегодня перестали выезжать машины и все вместе это как-то настораживает.

– Браслет, валим! Быстро! Примерно через полчаса сюда дойдут! – И снова опасность первым обнаружил Пудель.

– Ты что шипишь, чего случилось? Кто дойдет?

– На «четыре часа» смотри внимательно. Шесть человек, двое с СВД. Идут сюда, но в нашу сторону, пока – не смотрят. Эх, командир! Да наше счастье, что над базой беспилотник не болтается!

На противоположной стороне долины, по склону террикона растянулась цепь дозорной группы. Идти до них разведка будет долго, но могут засечь в оптику и лучше побыстрей отсюда уходить.

Тем более, что делать в этом месте абсолютно нечего. Дело идет к ночи, войско внизу сваливает и они не готовы следить за такой крупной бандой муров. Разумеется, Ремтехнику надо предупредить немедленно, а ближайшая радиостанция в поселении Трапеция. Как, интересно, сейчас там обстановка? Браслет скосил взгляд на отряд муров, и сердце сжало от нехорошего предчувствия.

*****

На стройплощадку они наткнулись через пару сопок. Темнело быстро, но они рассмотрели в карьере экскаватор, пару бульдозеров и несколько строительных вагончиков. Вниз шли спокойно, не прячась и не пытаясь скрыть свое присутствие.

Муров внизу быть не могло, как и других имунных. Между вагончиков разгуливали мертвяки. В глаза бросились оранжевые каски и фирменные комбинезоны с эмблемами строительной организации.

– Ну что, командир, клювами, или с тихарей положим?

– Да темновато, вроде как для тихаря… Ты давай как хочешь, а я по старинке. Клювом. Не знаю, может внизу и есть сюрпризы, но отсюда вижу только медленных. А они сам знаешь – более продвинутых собратьев избегают и боятся. По-моему, максимум чем мы рискуем, так это парой бегунов в вагончике.

Браслет угадал. Почти. Бегун прятался всего один и с ним разобрался Пудель со Стечкина с глушителем. Затем он показал класс по работе с короткостволом и, держа пистолет двумя руками, за секунды – уложил пять медляков. Браслет, успел уделать клювом только одного.

– Отлично, Пудель! Стыдно признаться, но я так не умею! Эх, жаль нету времени… С удовольствием взял – бы у тебя несколько уроков. При случае объяснишь основные принципы?

Ответил Пудель подполковнику не сразу. Наемник стоял у стены вагончика и деловито добивал в обойму Стечкина недостающие патроны.

– Браслет, я может быть не вовремя, но ты ответь. Если не секрет, конечно.

– Ну да, спрашивай. Я слушаю. Только может, ночлег сначала подготовим? А то смотри, темнеет быстро.

– Да все успеем. Выберем вагончик подходящий, с печкой… Ты мне, подполковник вот что растолкуй. Скажи, почему со мной сотрудничаешь? Ведь я киллер и в крови по горло. Тебе как, принципы ментовские не жмут?

– Гмм… Хотя вопрос логичный. Тебе непонятно, почему я Пупса ненавижу и преследую, а с тобой все по другому, да?

Вопрос прозвучал для Браслета неожиданно, но разговор висел в воздухе давно, и от ответа увиливать не стоило

– Я, Пудель, с тобой имею дело, потому что ты уже, можно сказать труп. Да, труп. И не ухмыляйся. Сам знаешь – киллер одиночка долго не живет. Ты всю работу лично делаешь, везде своей башкой рискуешь и рано или поздно ошибешься. Согласен?

– Нет, не согласен. Я умный и везучий. Но продолжай.

– Да нет, везучий, как раз – Пупс. И везучий потому, что сам вперед не лезет и не подставляется. На Выборских терминалах он вообще уехал и своих ребят под тварями оставил. Вот только мало кто об этом знает. И повторяю, Пудель. Ты сам работаешь и на себя, а Пупс мало того, что создает криминальные сообщества, так еще и связан с мурами.

– Понятно… Значит Пупс зло великое, а меня в любом случае завалят. Знаешь, что, Браслет? Давай, лучше, закроем эту тему и поднимать не будем.

– Да я и не поднимал…

– Да, я поднял. Каюсь, виноват и пусть все останется по-прежнему. Твои деньги, крыша по возможности, с моей стороны услуги и никакого любопытства. Договорились?