«Как мог не знать, что есть на свете ты…»
Как мог не знать,
что есть на свете ты,
Что шар земной
добрее и счастливей.
Мне
от твоей
волшебной красоты
Все женщины
вдруг кажутся красивей.
Любил
и ненавидел,
черт возьми,
И чем себя я только не тревожил!
Жил
столько лет я
с разными людьми,
А жизнь свою
с тобой
за сутки
прожил
В какой-то непонятной новизне
Пришедшего внезапно откровенья.
От всех на свете женщин
нужно мне
Всего одно
твое прикосновенье!
«Я был настолько молодым…»
Я был настолько молодым,
Что в пору,
в пору летнюю,
Девчонкой тоненькой любим,
Любил тридцатилетнюю,
Я прибавлял себе года
Не из пижонства пошлого,
А потому,
что мне тогда
Так не хватало прошлого!
Я зрелости,
как равноправья,
ждал,
Жил с дерзкой торопливостью,
Поскольку
молодость
считал
Большой несправедливостью!
Я был настолько молодым,
Что юность
оставлял другим.
«О, память, память!.. Как я ей не рад…»
О, память,
память!..
Как я ей не рад.
Когда б не помнил я
любую малость
Того,
что было
тридцать лет назад,
Жизнь бы такой короткой
не казалась.
«В живой шеренге вековой…»
В живой
шеренге
вековой
Не первый я
и не последний…
История,
ты возраст мой,
Ты разум мой тысячелетний.
«Люблю кубанский знойный борщ…»
Люблю кубанский знойный борщ
С томатом,
с перцем
и с морковью.
И аромат его
и мощь
Полезны моему здоровью.
Могу прожить
сто с лишним лет.
Сто с лишним лет —
и это мало,
Вот только бы начать обед
С него
и с розового сала.
Потом хоть кофе,
хоть халва,
Хоть что хотите
напоследок…
Да будет сыт
во мне
сперва
Мой украинский
древний предок.
«За то, что так себя он бережет…»
За то,
что так
себя он бережет,
Бог
долголетием
его
карает.
О нем не скажешь:
долго он живет,
А скажешь:
долго умирает.
«То вдруг доверчивы, как дети…»
То вдруг доверчивы, как дети,
То облик их
и мудр, и строг,
Пока деревья есть на свете,
Я все ж не буду одинок!
«Зима ли, осень?..»
Зима ли, осень?..
На асфальте грязь.
Сереет день
И тихо убывает.
Сейчас бы за город.
Не летом,
а сейчас —
В лесу
плохой погоды
не бывает.
«С горы на быстрых лыжах мчусь…»
С горы
на быстрых лыжах
мчусь,
Пью зимний воздух,
чтоб согреться.
И вдруг —
глоток
волшебный детства,
Давно забытого на вкус.
«Трезвость раннего утра с росистой травой…»
Трезвость
раннего утра
с росистой травой,
Трезвость
неба,
что с каждой минутой
синéе,
Трезвость
солнца и воздуха,
Трезвость
воды ключевой —
Ничего я не знаю
хмельнее!
«Да, это, как дамоклов меч…»
Да, это, как дамоклов меч,
Что мне когда-нибудь с годами
Придется в землю, в землю лечь,
А я ее топчу ногами.