Что же до вас, сэр Онтлак, вас называют славным рыцарем, исполненным доблести, преданным и благородным во всем, что вы ни делаете, и потому вот мой суд вам: поспешайте в добрый час к нашему двору, и вы станете моим рыцарем, и, если дела ваши будут согласны с нашими установлениями, обещаю, милостию Божией, что в кратком времени у вас будет все потребное, дабы жить не хуже, чем жил ваш брат Дамас.

— Бог да вознаградит широту вашей благородной души, — вашу великую доброту и щедрость. Отныне я всякую минуту в вашем распоряжении. Ведь я, сэр, — сказал Онтлак, — по воле Господа совсем недавно был ранен проезжим рыцарем в оба бедра, иначе же я бы сегодня бился против вас сам.

— Если бы на то была Божья воля, — сказал сэр Артур, — то я не пострадал бы так тяжко. А почему, сейчас открою вам причину. Я не был бы столь жестоко изувечен, будь при мне мой собственный меч, который изменой оказался у меня украден; и весь этот поединок был задуман заведомо для моей' погибели, и на то употреблены были предательство и волшебство.

— Увы, — сказал сэр Онтлак, — превеликой жалости достойно, что вот есть столь благородный человек, как вы, прославленный вашими подвигами, вашей доблестью, и находится мужчина или женщина, которые против вас питают измену в сердце своем.

— Они получат по заслугам, — молвил Артур. — А теперь ответьте мне, — спросил Артур, — далеко ли я от Камелота?

— Сэр, вы оттуда в двух днях пути.

— Я хотел бы попасть в Господню обитель, — сказал сэр Артур, — дабы мне отдохнуть там и набраться сил.

— Сэр, — отвечал Онтлак, — здесь поблизости находится богатый женский монастырь, некогда основанный вашими предками, всего лишь в трех милях отсюда.

И король простился со всеми, сел на коня и поскакал, и сэр Акколон за ним.

Когда же приехали они в монастырь, он повелел сыскать лекарей, дабы они осмотрели его раны и Акколоновы тоже. Но сэр Акколон на исходе четвертого дня умер, ибо он слишком истек кровью и не мог жить, король же Артур поправился совсем. Когда умер Акколон, он отправил в Камелот его тело на колеснице в сопровождении шести рыцарей и приказал:

— Свезите его к сестре моей Фее Моргане и скажите ей, что я шлю ей его в подарок. И еще скажите ей, что мой меч Экскалибур и ножны — у меня.

И они отбыли с телом Акколона.

ГЛАВА XIII

Тем временем Фея Моргана полагала, что король Артур убит. И вот видит она однажды, что король Уриенс лежит и спит на своем ложе, позвала она девицу из своих доверенных и приближенных и говорит:

— Ступай принеси мне меч господина, ибо не было еще удобнее мгновения, чтобы зарубить его.

— Ах, госпожа, — сказала та девица, — если вы зарубите господина, то не избежать вам кары.

— Об этом не заботься, — отвечала Моргана. — Вижу я, что сейчас самое подходящее для этого время, а потому поторопись и скорее принеси мне меч.

Пошла девица и явилась к сэру Ивейну, который спал у себя на ложе в другом покое. Разбудила она сэра Ивейна и просит его:

— Подымайтесь и последите за вашей матерью, ибо она замыслила убить спящего короля, вашего отца, и я послана принести ей меч.

— Ладно, — отвечал сэр Ивейн, — иди и исполни поручение, остальное же предоставь мне.

Вот принесла девица королеве меч в дрожащих руках. Та взяла его спокойно, вынула из ножен и подходит преспокойно к ложу мужа своего, выбирает, где и как лучше нанести удар. Но когда она уже замахнулась мечом, готовая разить, выскочил сэр Ивейн, бросился на мать, схватил ее за руку и сказал:

— А, дьяволица, что задумала ты сделать? Не будь ты мне матерью, я бы вот этим же мечом отсек прочь твою голову! Увы, — сказал сэр Ивейн, — люди говорят, что Мерлин рожден от дьяволицы, но меня уж воистину родила на свет дьяволица во образе человеческом.

— О добрый мой сын Ивейн, сжалься надо мною! Дьявол меня попутал, и потому взываю я к твоему милосердию. Никогда больше не сделаю я этого. Спаси же честь мою и не выдавай меня!

— На том условии я прощу вас, — отвечал сэр Ивейн, — что никогда более и помышлять вы не станете о подобных делах.

— Никогда, сын мой, и в том я вас заверяю.

ГЛАВА XIV

А вскоре пришло Фее Моргане известие, что Акколон убит и что тело его привезено в церковь, а также Что король Артур вновь завладел своим мечом. Когда услышала королева Моргана о смерти Акколона, велико было ее горе едва сердце ее не раскололось. Но она не хотела, чтобы об том узнали люди, и потому не показала вида и затаила свое горе, но все равно она отлично знала, что стоит ей только дождаться ее брата Артура, и тогда никаким золотом не выкупить ей у него своей жизни.

И вот пошла она к королеве Гвиневере и просила у нее изволения уехать в свои земли.

— Лучше бы вам повременить здесь, — сказала королева, — пока не вернется ваш брат король.

— Это невозможно, госпожа, — отвечала Фея Моргана, — я получила известия, требующие моего поспешного отбытия.

— Ну что же, — сказала королева, — вы можете уехать когда желаете.

Назавтра рано поутру, еще до света, села она на лошадь и ехала весь день и большую часть ночи, и на следующий день к полудню подъехала она к тому самому монастырю, где стоял король Артур, а она-то знала, что он там. Спросила она, где он, а монахини отвечают, что он лежит на своем ложе и спит, «ибо эти три ночи он почти не ведал отдыха».

— Вот как, — сказала тогда она. — Повелеваю, в таком случае, чтобы ни одна из вас его не будила, покуда я сама его не разбужу.

Слезла она с лошади и думала было взять у него потихоньку Экскалибур, его меч. И направилась прямо туда, где он спал, и никто не смел ослушаться ее повеления. Вот видит она: Артур спит на своем ложе, а в правой руке у него Экскалибур обнаженный. Как увидела она это, то поняла в сокрушении, что не сможет взять меч, не разбудив Артура; а тогда уж она погибла. И потому взяла она только ножны и ускакала своей дорогою.

Когда проснулся король и хватился ножен, то стал во гневе спрашивать, кто побывал здесь, и ему отвечали, что сестра его, королева Фея Моргана, побывала у его ложа, спрятала ножны у себя под плащом и ускакала.

— Увы, — сказал король Артур, — плохо вы оберегали меня.

— Сэр, — возразили они все, — мы не смели ослушаться повелений сестры вашей.

— Ну что ж, — сказал король, — приведите мне лучшего коня, какой у вас найдется, и передайте сэру Онтлаку, чтобы он тоже снаряжался со всей поспешностью, садился на доброго коня и скакал за мной.

Вот снарядились король и сэр Онтлак и поскакали вослед Моргане. Доехали до перекрестка, увидели там пастуха и спрашивают бедного человека, не проезжала ли тут дама на лошади.

— Сэр, — отвечал бедный человек, — вот только что проезжала тут дама на лошади в ту сторону, а с нею сорок всадников, и поскакала вон к тому лесу.

Пришпорили они коней и устремились поспешно вслед за нею, и вот уже завидел Артур Фею Моргану. Тогда припустился он так быстро, как только мог. А она, заметив погоню, поскакала во весь опор через лес и выехала на поляну. Видит Моргана, что не уйти ей от погони, и тогда она подъехала к озеру, что было там поблизости, и сказала: «Что бы ни сталось со мной, эти ножны мой брат не получит!» И с тем забросила ножны на самое глубокое место озера. Пошли они на дно, ибо были тяжелыми от золота и драгоценных камней. А она сама проскакала еще немного и очутилась в долине, усеянной большими каменными глыбами. И видя, что ее вот-вот нагонят, силой своих чар, как была, вместе с лошадью, себя и всех своих спутников обратила в каменные изваяния.

Вот подъехал король Артур и сэр Онтлак поближе, так что может король уже узнать свою сестру и ее людей и отличить одного рыцаря от другого.