— Где находится Иерихонский эликсир? — поэтому тихо спросила я в туман и внимательно прислушалась.

Какое-то время голоса, размышляющие о соревнованиях драконов, критикующие политику Ладислава Энде, а также те, кто её хвалил, как это всегда обстоятельно делала «Хроника короны», повторялись. Я уже подумывала задать свой вопрос ещё раз погромче и более настойчиво, но потом внезапно услышала тихий голос, который сказал:

— Иерихонский эликсир находится в Беларе.

Я уже хотела разочаровано застонать, но сдержала комментарии по поводу качества этого сообщения.

— Где именно в Беларе? — спросила я.

— В Беларе, то здесь, то там, — ответил голос.

Затем я снова услышала другие голоса от которых узнала, что Скара в пурпурном платье от Гизеллы Верпоччи выглядела как тюлень.

Я застонала, и услышала в ответ тихое хихиканье. Вдруг я поняла почему Сибиллы иногда употребляли такие странные, витиеватые стихи. В случае, когда они узнавали что-то бесполезное, приходилось импровизировать, и, по крайней мере, они делали это смешно и весело.

Я уже хотела было идти обратно, поняв, что ничего полезного мне сегодня не узнать, как вдруг у меня в голове появилась мысль, состоящая всего из нескольких слов. Я не успела сжать губы, как слова уже вырвались наружу.

— Где Адам Торрел? — услышала я собственный шепот.

Немного погодя я услышала голоса, называвшие Адама героем, кто-то хотел выйти за него замуж и родить детей, другой голос жаловался на несправедливость, произошедшую с ним и что он заслуживает лучшего. Но потом я заметила, что туман подо мной рассеялся и стало темнеть.

Мне стало страшно, но одновременно я почувствовала нарастающее любопытство.

— Адам? — прошептала я и высунулась ещё немного больше из своего мира грез, чтобы получше рассмотреть, что там внизу. Я почувствовала что-то, и это меня озадачило. Я невзначай заметила, что продвигаюсь все дальше. Как сначала мои бедра, а затем и ноги покинули комнату и начали погружаться все глубже вниз. Он был здесь, он должен быть здесь. Его душа находится в Виннле, я почувствовала дрожь в груди, которая усиливалась чем глубже я опускалась вниз. Это было такое теплое и живое чувство, что я была в недоумении, и не могла больше думать ни о чем другом.

Меня начало охватывать тёплое покалывание, которого не хватало мне уже несколько месяцев. Он уже где-то близко, где-то здесь, я совершенно четко ощущала это. Чувствовала, как быстро течёт кровь по моим венам, чувствовала его близость и силу, внезапно разлившуюся по телу. В моей голове больше не было места для других мыслей.

Я опускалась все глубже, пока, в конце концов, полностью не погрузилась в темноту. Белый туман был где-то вдалеке, но мне было все равно, потому что я вслушивалась лишь в теплое пульсирование в груди, как бывает при погружении под воду.

Еще немного, и я увижу Адама. Эта мысль неистово стучала в моей голове.

Совсем близко. Еще совсем чуть-чуть.

Но внезапно ко мне потянулись сильные руки, схватили меня и потащили назад. Я сопротивлялась, это неверный путь, но они меня не отпускали, тянули наверх, где становилось светлее, и я снова погрузилась в туман и услышала путаницу голосов.

— Как ты могла? — услышала я укоризненный голос.

Я с удивлением посмотрела на державшие меня руки.

— Седони, — удивилась я, но меня уже протащили через стеклянную стену.

Здесь выглядело всё так уютно, как в залитом светом, летнем саду. Там стояла белая, чугунная скамейка, окружённая белыми, многолетними цветами и журчащим фонтаном. Вокруг колыхался светлый, таинственный туман, точно такой же, как и в моём мире грёз.

— Где я? — с изумлением спросила я Седони, рядом с которой появились теперь другие фигуры.

Святые девы. Все они носили белые одежды, как и Седони, но здесь в Виннле их лица не были скрыты вуалью. Их волосы были распущены, и они все смотрели на меня с тем же укоризненным взглядом.

— Что случилось? — спросила я.

— Ты была на пути в царство мёртвых, — резко сказала Седони, и в первый раз не выглядела нежной и понимающей. — Как ты только могла так поступить?

— В царство мёртвых? — протянула я и только теперь по-настоящему поняла, что случилось. — Я только хотела узнать, где Адам, — смущённо произнесла я. — Ты же говорила, что я могу задавать Виннле свои вопросы. Я не планировала спускаться в царство мёртвых, и, честно говоря, не думала, что это будет так просто.

— Ты знаешь, где находится Адам, — ответила Седнои всё ещё гневаясь, хотя я видела, что к гневу примешался также и страх. Вокруг неё выстроились другие святые девы и тоже укоризненно на меня смотрели. — Он в царстве мёртвых, а ты хотела пойти к нему. В этом есть существенная разница. Царство мёртвых не место для живых, мёртвые не могут его покинуть и не могут оттуда связаться с тобой. Просто держись от него подальше. Виннла выполняет твоё желание, магия действует, но она не судит, хорошо это или плохо, разумно или неразумно, а то, что ты сделала, было очень неразумно.

— Я этого не знала, — сказала я, однако не почувствовала сожаления. Эхо от тепла всё ещё пульсировало в груди, и это чувство пьянило.

— Я знаю, — сказала мягче Седони. — Ты только хотела вновь увидеть Адама. Я знаю, тебе больно, но ты должна обуздать свою боль. Виннла не игрушка, Сельма. Это очень могущественное место, которое также может стать очень опасным. По крайней мере, для тебя. Большинство магов примиряются с потеряй любимого человека и отпускают его. У них нет потребности броситься в царство мёртвых и покончить со своей жизнью.

— Я бы умерла? — спросила я, всё же начав теперь нервничать.

— Да, Сельма, — подчеркнула Седони. — Если ты спустишься в царство мёртвых, ты разорвёшь связь со своим телом. Ты умрёшь.

Я задумчиво посмотрела на Седони.

— Подумай о том, от чего бы ты тогда отказалась, — сказала Седони. — В этом мире ты живёшь всего один раз, вечность в царстве мёртвых от тебя не убежит. И, между прочим, духовные странники, которые находят доступ в Виннлу, на самом деле достаточно сильны, чтобы побороть эту потребность. Они сосредотачиваются на ритуале, который хотят провести в Виннле или слушают голоса и пытаются вычислить прогноз на будущее. Некоторые просто проводят время в своём мире грёз и медитируют.

— Да, — односложно ответила я.

Я вообще не понимала, что только что произошло. Я просто следовала за своими чувствами, как уже поступала много раз.

— Будет лучше, если ты теперь вернёшься, — мягко сказала Седони.

— Наверное, — ответила я.

— Тебе пока лучше не заходить в Виннлу, — сказала одна из святых дев, и это прозвучало как приговор. — Ты ещё не готова. Практикуйся в технике, и только когда будешь достаточно сильной, можешь сюда вернуться.

Я хотела возразить и сказать, что это моё дело. Но увидела, как Седони лишь молча покачала головой, и сама это почувствовала. Сейчас просто не было смысла спорить, не в этот момент.

Плохие известия

Я больше не заходила в Виннлу. Ни этой ночью, ни следующей. Я поговорила с бабушкой, и она тоже запретила мне снова заходить в мир грёз, и постепенно я начала понимать, что там произошло. Меня пугало то легкомыслие, с которым я чуть не отказалась от своей жизни. Седони тоже ещё раз побеседовала со мной и объяснила, что меня едва успели спасти. Если бы я опустилась ещё глубже, то святые девы больше не смогли бы последовать за мной, не подвергая самих себя опасности.

Поэтому я отказалась от затеи добыть в Виннле полезную информацию и пыталась противостоять манящему чувству, которое ощутила по дороге в царство мёртвых.

Он там, я это почувствовала, я почувствовала его. Эта мысль была подобна сладкому яду, заманчивой и в то же время опасной. И бороться с искушением стоило мне огромных усилий.

Хорошо, что Грегор Кёниг заставлял нас тренироваться по два раза на день, и поскольку эта тренировка так меня изнуряла, что по вечерам я обессилевшая валилась в кровать, поэтому было легче противится ему.