С уважением, директор ООО «Люксхим»

Я прочитал полученный факс несколько раз. «Бред какой-то! Быть того не может! Да нет, не могут они так!», — закрутился в моей голове вихрь мыслей, усиленно гонимых прочь здравым смыслом. Я все понял сразу. Но не хотел верить своим глазам.

— Это же дебилизм какой-то! — уставился я на сидящего рядом на домашнем диване отца. — Они что, идиоты!? Зачем такое нам присылать!?

— Мда, — выдал отец и уставился сквозь очки на протянутый ему лист.

— Не, я понимаю, что они не хотят нам выплачивать эти пять процентов с оборота! — развел я руки в стороны. — Но я этого не понимаю!

Отец подогнул одну ногу под другую и принялся чесать рукой кончик носа.

— Естественно, не хотят нам выплачивать, — уставился он на меня поверх очков.

— Да я понимаю, что не хотят! Но так не делается! Это вообще кидок какой-то! Они же прекрасно знают, что мы не выполнили объем продаж только потому, что были сняты у них с производства несколько наименований товара! Ну! А мы тут причем!?

Отец молчал.

— А если б они еще и синьку сняли с производства!? И чем бы мы торговали!? Да мы вообще бы не выполнили и половины продаж! — меня понесло, я заходил нервно по комнате, не в силах успокоиться, внутри все кипело. — Я так понимаю, они и не собирались что ли платить нам эти проценты в любом случае!? Нашли бы повод, да!?

— Выходит, что так, — отец отложил в сторону лист и снял очки.

— Зашибись! Нашли дураков, значит!? Типа, пообещали нам премию, а мы такие поверили, весь год жопу рвали, а в конце года — на, такая телега от них, да!? — Я замолк, выговорился, меня мелко трясло. — Вот суки! И Эдик этот и Асланбек, оба козлы!

— Мда, — отец медленно и устало провел ладонями по лицу, думал.

— Надо будет нам что-нибудь придумать! — начал я остывать, мозги заработали на решение ситуации. — Нельзя так это оставлять, а то раз пропустим, сядут на шею. А там придется или терпеть все или бросать работу с ними, а бросать нежелательно, только товар раскрутили! Вот, блин. Пойду, чаю налью.

Через пару минут я вернулся с кружкой чая и почти спокойный.

— Это нельзя так оставлять, но надо и без наездов, нормально им отписать, что не смогли выполнить план продаж по причинам снятия с производства ими всех этих позиций и посмотреть на их реакцию, — предложил я, отхлебнул из кружки. — Я так думаю.

— Да, это лучше всего, надо будет подсчитать примерно, какой объём мы недополучили по продажам из-за снятия всех этих позиций с производства, — согласился отец. — И напомнить им, что продажи-то планировались с учетом начала производства в мае новых обещанных позиций, которых мы так и не увидели.

— Точно, блин! Чуть не забыл про это! — кивнул я. — Надо будет все посчитать, отправим им бумагу официальную и посмотрим тогда.

Следующим вечером отец протянул мне лист, мелко исписанный цифрами.

— И что получается? — я взял лист и тут же взглядом нашел конечную цифру.

— Вот, — отец ткнул в нее ручкой. — Миллион шестьсот семьдесят примерно, и это без обещанных новых товаров, только при наличии снятых с производства.

— Значит, мы бы все-таки выполнили их условие, — сказал я.

— Да, выполнили бы точно, — произнес отец.

— Надо им отправить эти расклады, — я вернул бумагу отцу. — Давай, ты напишешь от руки все как надо, а я наберу на компьютере, распечатаю, поставим печать, чтоб все было официально и с утра отправим факсом им, да?

К утру документ был готов. В нем мы сообщали руководству «Люксхима» о том, что считаем снятие с производства после подписания Дополнительного Соглашения нескольких важных позиций форс-мажорными обстоятельствами, что данные обстоятельства помешали нам выполнить взятые на себя обязательства по объемам продаж за 2003 год, и что мы считаем справедливым выплату нам премиальных в размере пяти процентов от фактических объемов продаж.

Отправив бумагу по факсу, мы уехали работать. Только выехали на Окружную, как раздался звонок. Звонила секретарша «Люксхима». Мы остановились на обочине, отец заглушил двигатель и взял из моих рук мобильник.

— Ну, чё там!? — сказал я нетерпеливо, едва разговор закончился. — Что она сказала?

Отец закурил, приоткрыл окно и жадно затянулся.

— Сказала, что Асланбек с Эдиком отсутствуют, уехали в командировку, как приедут, она обещалась им передать наше письмо, — произнес отец.

— Ладно, фиг с ними, — отмахнулся я нервно. — Поехали на склад, нам работать надо.

Через двадцать минут мы были на месте, начали погрузку.

— Нам надо точно определиться с дальнейшими действиями, — начал я. — Если они согласятся, это понятно, все нормально. Но я в это не верю. Точно откажут. Нам поэтому нужно решить, как мы поступим, когда они откажут. Ты тоже думаешь, что они откажут?

— Ну конечно откажут! Зачем им просто так, за здорово живешь отдавать нам деньги? — отец смотрел на меня недоуменно, стоя посреди склада.

— И что тогда? Это бред какой-то! Они же понимают, что это автоматически разрыв отношений!? Или нет? — я взял две упаковки «Ерша» и понес их в кузов «газели».

— А почему они должны так думать? — понес отец товар следом. — Нам ведь надо на что-то жить. Они это тоже понимают.

— Ты хочешь сказать, что они думают, что мы это проглотим!? — поставил упаковки я в кузов и пошел за следующими.

— Ну почему проглотим? Формально они правы, мы не выполнили же условия соглашения, не продали товара на миллион шестьсот, — отец поставил свою ношу в кузов машины. — Вот и все!

— А! То есть они откажут, зная, что формально правы, и будут уверены, что мы никуда не денемся, вытрем сопли и продолжим продавать их товар, потому как у нас нет выбора, и денег нам тоже хочется зарабатывать? — выдал я тираду и уставился на отца. — Так, что ли они думают!?

— Ну, — отец направился в мою сторону. — Примерно так.

— Да вот хер они угадали! — я схватил упаковки и зло понес их, чуть не столкнулся с отцом, обогнул его и швырнул товар в кузов. — Если они откажутся нам выплатить премию, я не буду с ними работать!

Отец улыбнулся.

— Да и я не буду, — произнес он спокойно, понес очередные упаковки к машине. — С такими людьми нет смысла иметь дело, раз вытрут о нас ноги, будут всегда вытирать.

— Вот и я о том же! — немного остыл я, понимая, что злюсь не на отца, но эмоции не держались внутри. — В общем, мы решили, если «Люксхимм» отказывает нам в премии, мы прекращаем с этими козлами работу, так!?

— Так, — отец пошел за следующей партией. — И премию мы свою с них слупим.

— В смысле? — я тряхнул головой, неся упаковки, даже остановился удивленно.

— Товар же их у нас на складе… — отец донес ношу, остановился передохнуть.

— Ну, и чего? — я поставил свои упаковки в кузов и пошел за следующими.

— Да как чего! — отец оперся о кузов, переводя дыхание, изо рта его валил легкий пар. — Высчитаем то, что нам причитается, остальное пусть забирают. И все.

— Вот это мысль! — воскликнул я радостно, рой мыслей в голове, искавший наилучшее решение, вмиг улетучился — решение было найдено — сразу стало легче, и поднялось настроение. — Классно придумал! Я что-то не подумал об этом совсем! Ведь товар-то их у нас, заберем свои пять процентов, и пусть они парятся! Если надо, вывезем товар со склада в другой, пусть ищут!

— Вывезем, если надо, — сказал отец. — Я намерен с них получить причитающееся.

— Ну, тогда будь готов к наезду со стороны Асланбека! — улыбнулся уже я, складывающаяся ситуация интриговала. — Как только он вернется из командировки, сразу позвонит и будет давить на тебя. Извини, но общаться тут уж тебе придется, как старшему. Да и слушать меня он не станет. Так что, будь готов!

— Да я всегда готов, — спокойно подытожил отец, пошел за очередными упаковками.

До конца недели мы отработали в обычном режиме. Директор «Люксхима» позвонил нам рано утром в понедельник 8 декабря на домашний телефон. Отец снял трубку. В метре от него я оперся о стену и весь обратился в слух.