Как бы там ни было, но, в конце концов, их отряд достиг нижнего уровня, оказавшись в большой вырубленной в скале пещере, с множеством примыкающей к ней небольших помещений и видимо некогда являющейся чем-то вроде кузницы использующейся для нужд крепостного гарнизона. По крайней мере, так предположил Сагер, а остальные с ним согласились, так как полуразрушенные горны, наковальни и валявшиеся то тут, то там проржавелые остатки доспехов и оружия, говорили именно об этом. К сожалению, несмотря на тщательные поиски, выход из этой древней кузницы обнаружить не удалось. Кругом был сплошной камень без всяческих намеков на ведущий наружу проход, так что оставалось предположить, что выход был либо тщательно сокрыт, либо располагался на другом уровне, вот только сил на новые поиски у измотанных путников уже не было. На небольшом совете решили отложить поиски и возможное возвращение назад и передохнуть. Эллар приказал солдатам расчистить часть зала от валявшегося там хлама и обустроить лагерь, а Каллата вместе с Гувером отправил проверить подозрительную дыру, обнаруженную ими во время осмотра в дальнем конце пещеры под самым ее сводом. Судя по торчащим из стены остаткам ступеней, раньше к дыре вела узкая каменная лестница, рухнувшая под натиском неумолимого времени и трясений земной коры, однако благодаря этому подняться удалось без каких-либо особых проблем, не пришлось пользоваться даже предусмотрительно захваченной следопытом веревкой. А вот дальше начались проблемы. За дырой обнаружился полуразрушенный, практически заваленный камнями коридор, который из-за этого превратился, по сути, в узкий лаз, куда надо было протискиваться, причем порой лежа, при этом постоянно рискуя застрять или вызвать неосторожным движением новый обвал. Жизнью рисковать хотелось не особо, и Гувер несколько раз предлагал вернуться, однако Каллат упорно молча двигался вперед, совершенно не реагируя на слова полковника и тому ничего не оставалось, как покорно следовать вслед за ним. Ползти пришлось довольно долго и один раз полковнику показалось, что он застрял, причем выступавшие камни настолько плотно сдавили грудь, что позвать на помощь уползшего вперед юркого Каллата было довольно проблематично. Да и чем эльф мог помочь ему в столь узком проходе, где даже чтобы посмотреть назад приходилось выворачивать шею до хруста в позвонках — максимум прибить, чтобы не мучился. Такой исход полковника мало устраивал.

Гувер дернулся вперед, но не сдвинулся ни на йоту и вдруг почувствовал, что его спокойствие улетучивается, а душу охватывает плохо контролируемая паника. Он всем своим естеством ощутил тонны нависшего над ним камня, почувствовав себя букашкой оказавшейся под пятой неведомого великана. Подавив рвущийся из глотки вопль ужаса, он судорожно нащупал ногами какой-то выступ и рванулся вперед, рвя ткань одежды, сдирая кожу в кровь. Подействовало. Гора словно нехотя отпустила свою добычу и Эндрю, извиваясь по-змеиному, пополз вперед, спеша убраться подальше от каменной ловушки. К его большому облегчению через несколько метров лаз стал шире, а вскоре вообще закончился, выведя его в небольшое помещение главной особенностью которого являлось узкое стрельчатое окно, настолько заросшее корнями каких-то растений, что о его существовании полковник догадался лишь благодаря Каллату уже успевшему прорубить в них широким листовидным ножом небольшую дыру.

Услышав шаги полковника, эльф обернулся, окинул его равнодушным взглядом, на миг задержав его на дырах в одежде, края которых уже успели пропитаться кровью, коротким кивком головы указал на них, и вновь вернулся к рубке кореньев. Гувер опустил взгляд и, мысленно выругавшись, принялся стаскивать с себя куртку, кривясь от боли при каждом движении. К счастью раны оказались неопасными. Камни только разодрали одежду, оставив на правом боку несколько неглубоких кровоточащих и весьма болезненных царапин. Полковник уже было собирался отодрать один из рукавов от поддетой под куртку рубахи, чтобы хоть как-то перевязать рану, но был остановлен Каллатом. Эльф вытащил из напоясной сумки небольшой сверток и протянул его полковнику. Внутри свертка оказался кусок плотной ткани, пропитанный с одной стороны каким-то липким веществом, издающим едва ощутимый освежающий аромат.

— Заклей рану, — пояснил он, заметив, что Гувер медлит, рассматривая странную повязку и помедлив, добавил: — Затянет рану, отвалится.

Гувер недоверчиво покосился на эльфа, приложил кусок материи к ране и осторожно прижал, почувствовав, как по телу разлился приятный убирающий боль холодок, говорящий о том, что пропитка содержала какой-то анестетик. Буквально через пару минут боль ушла, оставив лишь небольшое онемение.

— Спасибо, — Эндрю осторожно поднялся, стараясь не делать резких движений, чтобы не дать спасть повязке, однако она даже не шелохнулась.

Каллат только молча кивнул в ответ и, перерубив очередной корень, вытолкнул его наружу, после чего протиснулся почти по пояс в поделанное отверстие.

— Высоко, но спуститься можно, — констатировал он, выбираясь обратно.

Гувер подошел к окну и осторожно протиснулся в проем, мимолётом поразившись толщине и плотности переплетения корней. В лицо ударило яркое солнце заставившее его плотно зажмуриться, а затем прикрыть глаза ладонью, чтобы дать им привыкнут к нормальному свету, что казался просто нестерпимым после нескольких дней проведенных в полумраке подземелий. Стена за окном была отвесной, постепенно переходя в пологую осыпь, до которой, по прикидкам полковника, было не меньше трех десятков локтей, и при наличии крепкой веревки спуститься действительно можно было без особого труда.

— Нужно сообщить коммандеру, — сказал эльф, едва полковник выбрался обратно. — Ждите меня здесь, я быстро.

Оставшись один, Гувер вновь уселся около стены, ощупывая повязку и прислушиваясь к ощущениям в нанесенной камнями ране, однако кроме приятного холодка и легкого онемения ничего не почувствовал. Это радовало. Гувер облегченно вздохнул и, поежившись от налетевшего из проема ветерка, приготовился ждать.

К счастью ожидание не затянулось. Буквально через несколько минут со стороны лаза послышалось шуршание и в комнате вновь появился Каллат, но к удивлению полковника, не один, а в сопровождении Сагера. Вид у молодого ученого был довольно удрученный, но на молчаливый вопрос Гувера, он лишь нервно дернул плечами, и полковник перевел свой взгляд на следопыта, который в ответ только ехидно усмехнулся, но пояснять тоже ничего не стал.

Подойдя к проему, Каллат привязал принесенный с собой моток толстой веревки к корневищу и, выкинув его наружу, повернулся к полковнику.

— Нужно идти наружу, назад дороги нет, потревожили гору, проход сузился, туда прошел с трудом, едва смогли обратно, больше не пройдешь, — выдал он как всегда с абсолютно невозмутимым лицом. — Коммандер приказал искать проход снаружи.

— И как мы его найдем?

— Есть способы, — ушел от ответа эльф и, подергав за веревку, дабы проверить прочность ее крепления, добавил: — Иду первый, жду внизу.

Гувер дождался пока следопыт полностью скроется из вида, после чего повернулся к поникшему Сагеру все это время молча стоявшему у стены с совершенно опустошенным видом.

— Адрия, что произошло?

Молодой ученый вздрогнул, посмотрел на полковника пустым взглядом и, криво усмехнувшись, бросил:

— Ничего такого.

— Брось…

— Оставьте меня в покое!

Он резко оттолкнулся от стены и буквально впрыгнул внутрь проема вперед головой, заставив Гувера удивленно хмыкнуть. Несколько минут полковник стоял неподвижно, раздумывая о случившемся, затем пожал плечами, решив разобраться с этим позднее, и последовал следом.

День выдался не просто жарким, а очень жарким. Солнце разухабилось не на шутку, превращая полуденный зной в натуральное пекло, к тому же парило так, что казалось будто каждая складка организма наполнилась противным липким потом. Я давно уже стянул с себя практически всю одежду, оставшись в одних штанах и ботинках. Последние я снимать не стал, ибо дорога, по которой я шел в данный момент, была буквально усеяна мелкой галькой с довольно острыми краями, а разбить ноги в кровь в мои планы как-то не входило. Впрочем, трудно приходилось не мне одному. Даже Колючка, коя по определению относилась к земноводным и должна была обожать солнечные ванны, растеклась по моим плечам горячим чешуйчатым блином, быстро дыша и вывалив свой раздвоенный язык мне на грудь. Единственное что радовало и вселяло оптимизм так это присутствие облаков на горизонте и налетающий изредка прохладный ветерок как бы намекающий на факт идущего где-то неподалеку дождя.