— Мы на Разбитой улице, — определил он. — Уже близко до Кьёра.

— Здорово, — восхитился Келси. — Поскорее бы, а то у меня ноги промокли.

Сони кивнул и сделал несколько шагов вперед, когда маг его снова остановил, схватив за локоть.

— Что?..

— Тс! — Келси приставил палец к губам. На его лице появилась тревожное выражение. — Слышишь?

Сони скривился и тем не менее напряг слух. Ничего, кроме усилившегося шума дождя. Какой Бездны маг его отвлекает?

В закоулке раздался сдавленный женский крик.

Келси стремительно бросился туда. Сони выругался, наблюдая за тем, как плащ спутника скрывается за поворотом. Чего его туда понесло? Наверняка там грабят какую-нибудь клушу, додумавшуюся выпереться из дома на ночь глядя, или кто-нибудь излишне грубо лезет к шлюхе. Такое случается каждый день!

Он сложил руки, не намереваясь следовать за тупицей Келси, но почти сразу не выдержал и понесся за ним. Если с этим наивным дураком что-нибудь случится, то, по крайней мере, не по вине Сони.

Завернув за угол, он чуть не налетел на Келси. Тот не убежал далеко — женщину избивали как раз в конце закоулка. Насильник был всего один — жилистый мужчина в лохмотьях, прижимающий жертву к зданию. Он ударил ее кулаком в висок, и она обвисла, упав в грязь и окунув светлые волосы в лужу. На таком расстоянии Сони не видел, привлекательна ли северянка, но насильнику было, похоже, глубоко все равно. Не заметив двух чужаков, он стал разрывать на ней платье, помогая себе ножом и время от времени добавляя тумаков сопротивляющейся женщине.

— Ублюдок, — прошептал Келси.

Он провел ладонью перед грудью, будто скатывая шарик, и сделал метательное движение. Живот насильника со смачным хлопком разорвался, выплескивая внутренности наружу, на обнаженное тело северянки. Она не отодвинулась и не закричала — вероятно, уже потеряла сознание. Ей повезло, если это так — ее бы ждал шок более сильный, чем изнасилование. Впрочем, когда она очнется, то это будет ненадолго. Сони еще не встречал женщин, которые спокойно переносили бы вид развороченных внутренностей у себя на коленях.

— Твою мать, — застонал Сони. — Ты сдурел? Что ты творишь?

— Я убил насильника, — холодно ответил Келси, сверкнув на него серыми глазами. — Ты что, думал, я буду смотреть на это издевательство? Мы должны ей помочь.

И этот святоша направился прямо к мертвецу. Сони моментально вообразил, как он собирает вывалившиеся кишки, запихивает их обратно, чтобы тетка, не дай Небеса, не перепугалась, а потом предлагает ей свою помощь. Сони застонал во второй раз.

Как назло, неподалеку отсюда кто-то закашлялся. Человек мог никогда не свернуть в этот закоулок, но вероятность быть застуканным на месте преступления была слишком велика. И тогда привет либо новым мертвецам, либо казни на месте. Стражники не всегда ждут суда, чтобы разделаться с не понравившимся им преступником.

— Уходим отсюда, — Сони вцепился в рукав Келси и потащил его обратно на Разбитую улицу.

Он позволил остановиться и передохнуть только в трех улицах от Разбитой. Сегодня им повезло — кашляющий человек прошел мимо. Никто их не заметил и, соответственно, никто ни в чем их не обвинит.

Келси, похоже, не осознавал, во что они чуть не вляпались. Хоть он и торопился, но все еще осуждающе смотрел на спутника.

— Что ты на меня так таращишься? — огрызнулся Сони. — Хотел нас обоих до плахи довести?

— Стражников поблизости не было, — Келси поджал губы. Ну, хоть на это он обратил внимание! — Я сделал доброе дело и, между прочим, все продумал. Мы вне опасности.

— А об этой женщине ты подумал?

— Конечно, — невозмутимо ответил он. — Она очнется и сбежит, бросив труп. А если ее найдут раньше, то она скажет, что насильника убило чудовище, а потом сбежало, пощадив ее.

Потрясающе — сбежавшее чудовище! Кого он надеется этим обмануть? О правосудии Аримина Сони знал мало; к счастью, не приходилось ощутить его на собственной шкуре. Но в Могареде женщину, обнаруженную в объятиях мертвеца, повесили бы как убийцу, раз нет других подозреваемых. И долго измывались бы над ней перед этим. Вряд ли на Севере поступали как-то иначе.

Как объяснить Келси истины, которые известны в Кинаме каждому дураку? Похоже, он не врал, что рос в глухом лесу, и, возможно, то, что он сделал, правда было добрейшим из всего того, что Сони видел в своей жизни. Но теперь он еще лучше понимал, почему столько людей бежит в Могаред подальше от магов.

— Идем, — Сони взял Келси за руку, как маленького ребенка. — Кален не обрадуется тому, что ты натворил.

Маг грустно кивнул.

Сони попал в точку — командир рвал и метал. Его злость выглядела как сухое отчитывание, но после месяца общения Сони научился различать грани его эмоций.

— Эта ошибка еще хуже, чем та, которую допустил Тэби на пути из Могареда. В тот раз мы, по крайней мере, успели выполнить задание, — выговаривал Кален. На скулах у него играли желваки. — Я тебя предупреждал, Келси, что твое вершение добрых дел несовместимо со службой истинному королю. Занимайся этим, когда уйдешь из гвардейцев.

Келси, потупившись, изучал свои износившиеся сапоги. Раскаяния в нем не чувствовалось. Кален вздохнул.

— Будешь наказан, когда мы вернемся в Серебряные Пруды. Ты тоже, Сони.

— За что?!

Он же ничего не сделал!

— За то, что не пресек его глупость. Мы все присматриваем друг за другом, Сони, — Кален перевел тяжелый взгляд на него. — Поддерживаем и останавливаем при необходимости. Если бы не это, то половина из нас до сих пор копошилась бы в помоях, а другая половина уже давно обратилась бы в пепел.

— Да, командир, — скрепя сердце ответил Сони.

Времена, когда он за кем-то присматривал — и за ним тоже — закончились пятнадцать лет назад со смертью Дженти. С тех пор Сони был сам по себе. Нет, в бандах все всегда все за всеми следили, но с другой целью — как бы кто не подставил или не оторвал несправедливо большой куш. Однако эта банда — отряд, тут же поправил он себя, — отличалась от любых компаний, которые Сони когда-либо видел. И он уже начинал испытывать к ним… Что — привязанность? Невозможно. Вся эта чушь сгорела вместе с погребальным костром брата.

— Хорошо, — Кален наконец-то отвернулся. — Значит, Альвен ничего не знает про державу.

— Он возмутился вполне искренне, — подтвердил Сони.

По Калену было непонятно, обрадовало его такое известие или нет. Глупца и труса Альвена, храни он у себя державу, было несложно запугать или ограбить. А вот с Даллином возникали трудности.

За восемь дней отряд накопал на него достаточно сведений — их хватало с лихвой. Даллин служил еще у Тамела, но был тогда уличным забиякой, которому не доверяли серьезных поручений. Он занимался в основном тем, что стращал всякую мелочь вроде лоточников да избивал тех, кто переходил Тамелу дорогу. Даллин неожиданно поднялся семь лет назад, после смерти господина. Примерно в то время Альвена, на которого Даллин продолжал работать вместо Тамела, назначили судьей, и Даллин благодаря дружбе с ним превратился в главного защитника воинов Шасета перед законом. Деньги потекли к нему рекой. Однако этого явно было мало для приобретения такого веса среди последователей Мрачного бога, чтобы к Даллину отправляли новичков и считали его особым гостем в борделях.

Хотя с последними все как раз было ясно. Первое предположение Дьерда оказалось ошибочным — он поближе познакомился с некоторыми шлюхами и разузнал, что владельцы публичных домов вынуждены платить воинам Шасета, чтобы те не разоряли их, а охраняли. В том числе и от посягательств закона — здесь уже снова в деле участвовал Альвен. Даллина, как привилегированного члена общины, привечали в каждом борделе и вообще везде, где были хоть как-то обязаны последователям Мрачного бога.

А те, в свою очередь, превозносили Даллина — человека, который стремительно взлетел от простой шавки до того, кто покровительствует паломникам и бесплатно спит с лучшими шлюхами города. Единственное, чем это можно было объяснить, — он принес жрецам сосуд с Детьми Ночи, созданиями Шасета. То есть королевскую державу.