Лорд проводил отряд на второй этаж, где располагались две их комнаты. Во флигеле было чисто, хоть и бедно. Суровую обстановку, почти не отличающуюся от казарм в Серебряных Прудах, разбавляли цветные ковры, сохраняющие в помещении тепло. В углах висели пучки сушеных трав, приятно пахнущих и заодно отгоняющих насекомых.

— Простите, что ничем больше не могу помочь, — произнес Кьёр, убедившись, что рядом никого нет. — Заслуги перед королем Ильеменом сегодня не ценятся, а мой кошелек исхудал за последние годы.

— Вам не о чем беспокоиться. Это лучшее, на что мы могли рассчитывать, — Кален поклонился ему в пояс, что для северян было высшим проявлением благодарности.

Кьёр улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Ну-ну. Хоть я и многое сделал для Идущих, но негоже вам так кланяться передо мной. Что бы ни черкали лорды во всяких бумажках, — он демонстративно смял письмо Ламана и сунул его в карман, — я пока не ослеп и прекрасно вижу, кто передо мной. Желаю вам удачи в вашем задании. За истинного короля!

— За истинного короля, — шепотом, чтобы не слышали слуги, ответил ему отряд.

Когда шаги лорда стихли внизу, Келси, глядящий ему вслед, задумчиво сказал:

— Симпатичный старик. Нам ведь не придется его убирать в конце?

Сони, решивший в этот момент попить воды из фляги, поперхнулся. Они что, всех свидетелей после заданий убивают?

— Нет, — Кален запихнул свою поклажу ногой под кровать и стал простукивать покрытую белой штукатуркой стену, общую с домом лорда. — Письмо Ламана не подделка, он сам его написал. Они с женой Кьёра действительно родственники.

— Так про вас, кроме Акельена и Тьера, знает еще и этот Ламан? — удивился Сони. А ему плели про секретность…

— Да, — Кален провел языком по нижней губе и скривился. — Ну, теперь-то из-за Мелорьеса про нас все советники знают, — он помолчал и добавил: — Ламан один из самых надежных людей у истинного короля. Он был моим командиром в гвардии Ильемена, и потом, когда мы перешли под начало короля Стильина, он планировал все операции на Севере. Этим заданием мы с ним тоже занимались давно.

Он кивнул себе и отошел от стены, удовлетворенный тем, что ничего не обнаружил.

— Значит, мы приехали не на пустое место, — утвердительно произнес Лейни. — Так что мы ищем на этот раз?

Кален не ответил — он ждал, пока подчиненные распределятся по комнатам и после этого соберутся рядом с ним. Приказы для этого не требовались — все и так знали порядок. В каждой комнате должно было находиться по дневному магу и ночному, Сони и Виньеса по ночам обязали не отдаляться от Тэби, так как он со своей мощью мог защитить сразу двоих, а Лейни сопровождали Келси и Дьерд. В соответствии с этим они и заняли кровати, а Кален, которому благодаря майгин-тару не нужно было прикрытие по ночам, присоединился к мечнику и двум ночным магам. Остальные начали подтягиваться к командиру.

Сони плюхнулся на соломенный тюфяк и приготовился слушать. Он сегодня уже достаточно опростоволосился с табличками; больше от него дурацких вопросов сегодня никто не дождется.

— У кого какие мысли по поводу того, что мы ищем? — спросил Кален, когда все были готовы.

— Я лично давно догадался, — Виньес, потеснив Дьерда, вальяжно раскинулся на одной из кроватей, как будто это был не скрипучий остов с колючим матрасом, а королевское ложе.

— С тобой все ясно. А что остальные?..

Непоседливый Дьерд вскочил и стал мерить шагами узкую комнату.

— В последние дни Вин только и тарахтел, что о Шасете. Мы идем якобы в храм Альенны, но из-за нашего вида и большого числа паломников к Шасету в Аримине все считают, что мы приносим жертвы Мрачному богу войны. В этот раз ты неспроста приказал притворяться паломниками, да?

Кален коротко кивнул — Дьерд пошел верным путем. Лица гвардейцев осветились пониманием, но Сони пока терялся в догадках. Шасет, предводитель богов Бездны, был одним из самых темных персонажей. Жрецы говорили, что он каждый вечер нападает на воинство Небес, и поэтому в мире наступает ночь. Ему обычно поклонялись воины, которые стремились исполнить главное желание своего бога — чтобы на земле царил вечный мрак. Легко представить, из каких милейших людей набирались его поклонники. Но что может связывать королевскую семью с этим культом? Кому-то из ярых последователей Шасета не нравится, что на трон пытается взойти бастард Ильемена?

— Когда Эрьес Отступник разбил корону, — продолжал Дьерд, — пропала и королевская держава с заключенными в ней када-ра. Витали слухи, что ее украли служители Шасета и унесли в один из тайных храмов, чтобы поклоняться ей.

— И как раз недалеко от Аримина один из храмов Шасета, — подытожил Тэби.

Кален улыбнулся. Другого подтверждения не требовалось.

— Стойте-ка, — забеспокоился Сони. — Что значит "с заключенными в ней када-ра"?

Только когда пять магов посмотрели на него, как на идиота, он вспомнил, что собирался не задавать глупые вопросы. Если реальностью оказалась способность камня королей "привязываться", почему када-ра не могут быть заточены в державе?

В мире было два вида волшебных существ: када-ри — духи, созданные богами Небес, и када-ра — духи, сотворенные в Бездне. Первые в историях чаще всего были благожелательны по отношению к людям, а вот вторых никак нельзя назвать добрыми. Кинамские легенды рассказывали, что однажды Дети Ночи, страшные духи, порожденные Шасетом и пожирающие души людей, вырвались из Бездны в мир. Около пятисот лет назад они уничтожили половину Севера, прежде чем их с помощью Альенны и ее Дочери Цветка обуздал Марес Черный Глаз. Он сумел загнать када-ра в железный шар, который стал одним из символов королевской власти. Считалось, что када-ра подчиняются королю и он может натравить их на неугодных себе людей. Последний раз силу Детей Ночи использовали триста лет назад, когда Каснар напал на Кинаму. Причиненные ими разрушения были слишком ужасны, чтобы кто-то осмелился снова их вызвать. Однако не верилось, что эти кошмарные существа могут быть заключены в простом — ну ладно, пускай украшенном драгоценными камнями — железном шаре.

— Упоминания об этом есть во множестве северных книг. Со слов свидетелей призыва када-ра записано даже то, как они выглядят, — ответил Кален.

— Мне в детстве родители тоже говорили не ковыряться в носу, — буркнул Дьерд. — Якобы шнобель раздуется на всю морду. И куча свидетелей была, которые поддакивали: да-да, так и случится. Но что-то я не вижу, чтобы это было правдой.

— А по-моему, нос у тебя сильно увеличился с тех пор, как мы встретились, — пробормотал Виньес.

Мужчины засмеялись. Маленькому вздернутому носу Дьерда расплывание точно не грозило.

— Надеюсь, нам не придется проверять, в державе када-ра или нет, — усмехнулся Кален. — Я видел ее в руках у короля Ильемена и могу точно сказать, что в ней заперто что-то неимоверно мощное. Это почувствует каждый маг. Что там — неважно. Нас должно волновать только одно — держава необходима истинному королю.

— Откуда известно, что она в Аримине? — спросил Келси. — Последователей Шасета на Севере больше всего в храме возле Кольведа. Храм Аримина один из самых мелких, и вообще он новый, а старый давно заброшен. Если державу забрали для поклонения, то неразумно помещать ее сюда.

Командир вздохнул и приоткрыл ставень. Из окна было видно горы, хотя частично их загораживали более высокие здания, чем флигель Кьёра.

— Зато Аримин близко от Каснара. То, что державу забрали воины Шасета, — всего лишь слух, основанный на том, что они на нее облизываются много лет подряд. На самом деле все сложнее. Шпионы установили имя человека, который забрал державу. Это лорд Тамел Мергед. Он не гнушался ничем, и его связи были довольно обширны. Среди них были и последователи Шасета, и, возможно, шпионы Каснара.

Были? Интересное замечание.

Дьерд присвистнул.

— Так что, получается, наши Детишки Ночи могли давно улететь за Северные горы?

— Нет, иначе бы Каснар жестче наседал на кинамские границы или продал державу в обмен на что-нибудь крупное. Держава еще здесь.