— Будем брать этого Тамела за горло? — Лейни многозначительно положил руку на меч.

Кален поморщился.

— Мы можем, но он уже не расколется. К тому же его могила далеко отсюда — слишком долго тащиться, чтобы потрясти несчастный скелет. Тамел скоропостижно скончался от удара ножом — какой-то тупица отомстил ему за то, что он участвовал в свержении Ильемена. Тамелу наследовал его сын, Альвен, публично отрекшийся от всех дел отца. Он может ничего не знать о деятельности Тамела, поэтому нельзя исключать, что держава валяется где-нибудь под шкафом в подвале. Но Альвен может и активно договариваться о ее продаже. Шпионы уверены только в том, что она где-то здесь.

И снова жалкие крохи сведений. На сей раз охват был шире, чем с Иньитом и письмами, и Сони это не нравилось. В словах командира слышался намек, что придется наведаться во многие дома Аримина. Если не во все, учитывая, что держава может оказаться где угодно. Сложно, слишком сложно для чистой работы.

— Прекрасно, — фыркнул Виньес. — Мы должны опять заниматься разведкой вместо того, чтобы действовать.

— А мне казалось, тебе всегда нравилось вынюхивать, — поддел его Дьерд.

— Да пошел ты, — устало отмахнулся горбоносый. Судя по тому, что он не ответил на провокацию, его и в самом деле не восхищала перспектива заниматься шпионажем.

— Значит, работать будем в двух направлениях? — уточнил Келси.

— Да, — Кален выглянул в окно, прищурившись на солнце. — До заката у нас еще есть немного времени. Спрашивайте об Альвене и храме Шасета.

Сони подавил стон. После финального забега, который им устроил Эгги, шевелиться не хотелось, а Кален явно рассчитывал, что отряд уже сегодня наберет достаточное количество сведений. Вынюхивать Сони умел, куда сложнее было заставить себя поднять собственный зад и отправиться туда, где можно узнать хоть что-то полезное.

— Кто сегодня куда пойдет? — спросил Кален. — Я побеседую со стражей в Кулаке.

— Храм Альенны, — сразу же ответил Келси. — Передавать привет от тебя, если встречу кого-нибудь?..

— Нет, — резко произнес командир.

Сони внимательно посмотрел на него. Интересно, кого Кален не желает встретить в храме? Может быть, у него там тоже какие-нибудь враги?

Отряд тем временем объявлял, куда отправится.

— Рынок, — отозвался Виньес.

— Я в таверне поболтаю с солдатами, — мечтательно сказал Лейни.

— Не выболтай больше, чем узнаешь, — засмеялся Дьерд. — Я в бордель.

— Я тоже, — быстро сказал Тэби.

"Бордель?!" — поразился Сони. Пречистые Небеса, Кален не имеет ничего против сбора сведений даже в таких местах?

— Сони?

Командир широко ухмылялся, глядя на новичка. Еще бы, по блеску его глаз тяжело не понять, куда ему хочется.

— У меня только один вопрос, — Сони почесал затылок. — Почему в бордель не идут все?

Отряд расхохотался, даже задумчивый Келси смеялся, закинув голову. Лишь Виньес наморщил нос, но в этой гримасе чувствовалось больше досады, чем чего-то иного.

— Женись, обзаведись детьми — и сразу перестанешь таскаться по таким заведениям, — проворчал он.

— У тебя есть жена?!

В восклицании Сони прорвалось столько недоверия, что мужчины зашлись новым приступом хохота. Виньес растянул губы в улыбке.

— Представь себе, нашлась женщина, которая с удовольствием согласилась лечь со мной и родить от меня двух детей, — съязвил он. — Все, я на рынок.

И он ушел, громко хлопнув дверью.

— Бедняга, — отсмеявшись, покачал головой Келси. — Сколько его уже не отпускали домой?

— Полтора года, — ответил Кален, и улыбки сразу пропали с лиц отряда. Столько — а некоторые и больше — они не были дома.

"Зато он у них вообще есть", — подумал Сони. Ему же некуда было возвращаться. Разве что в гостеприимные бордели Могареда, но и там вездесущие люди Тайли встретят его неласково. Впрочем, теперь в распоряжении Сони были публичные дома Аримина.

— Ну что, — он бодро вскочил, забыв о ноющих ногах. — Я готов. Идем?

Сони был благодарен Невеньен за то, что она отправила его с магами. Действительно благодарен — со всей искренностью, на которую способна воровская душа. И не только потому, что королева подарила ему несколько лишних месяцев жизни, но и потому, что иначе он никогда бы не попал в "Непаханое поле" — один из лучших борделей Аримина.

— Ваше вино, — с придыханием объявила служанка, соблазнительно наклоняясь и расставляя на низком столике бокалы (не кружки или стаканы, а стеклянные бокалы на длинных ножках!).

Она наклонилась так близко, что ноздри Сони затрепетали от ее горячего запаха. Под полупрозрачной тканью, не скрывающей нежно-коричневый цвет сосков, качнулись полные груди. Сони сглотнул, наблюдая за тем, как девушка, покачивая круглыми бедрами, удаляется с пустым подносом. Навстречу ей шла другая служанка — в платье, декольте которого заканчивалось на пупке, а разрез юбки начинался сбоку на талии.

— Я не дождусь того момента, когда нам нужно будет из них выбирать, — сообщил Сони, судорожно потянувшись за вином. Красотка в практически отсутствующем одеянии бросила на него такой жадный взгляд, что у него закружилась голова. Где их только учат так смотреть?

— Я бы взял их всех, — признался Тэби, одним глотком осушив бокал.

Глаза у мага горели, а на бледных щеках и без всякого вина играл румянец. Черный Рыцарь, похоже, оживлялся всего в двух случаях: в драке и в борделе. Хотя девушки из "Непаханого поля" заставили бы захлебываться слюной даже мертвеца. Кроме Невеньен, Сони был благодарен и Тэби — за то, что он привел его именно сюда, а не в дешевый притон вроде того, куда отправился Дьерд.

В этом заведении переняли южную традицию — гостей сначала провожали в небольшой задымленный зал, устланный коврами, усаживали и предлагали что-нибудь выпить или съесть. Затем их обслуживали женщины, с одной из которых — или двумя, кому как нравится, — можно было потом подняться наверх, в "комнаты любви". Если, конечно, на это хватит денег. В "Непаханом поле" работали не те побитые грязные шлюхи с выпавшими зубами и волосами, которых можно купить за несколько медяков где-нибудь на углу в бедняцком квартале. Здешние женщины принимали ванну, пахли цветами и были одеты в дорогие наряды разной степени откровенности. Здесь встречались даже симпатичные сасаа, хотя на Юге ими обычно брезговали. Некоторые из девушек строили из себя развратных девиц, а некоторые — застенчивых девственниц, хотя Сони подозревал, что и те, и те перепробовали одинаковое количество мужчин. И каждая из этих цыпочек стоила столько, что у него все упало внутри, когда он услышал цену. Только за напитки — точнее, за возможность поглядеть на полуобнаженные женские тела — пришлось выложить умопомрачительную сумму. Однако Тэби спокойно высыпал монеты, прошептав, что расходы на это предусмотрены Каленом.

— Почему он готов отстегивать такие деньги, чтобы развлеклась пара-тройка его человек? — удивился Сони, провожая взглядом очередную сочную грудь.

— Ты никогда не собирал сведения по борделям?

Сони пожал плечами.

— Знаешь, я привык в подобных местах думать немного о другом.

Тэби фыркнул.

— Так уж и быть, растолкую тебе, чтобы ты не тратил зря деньги истин… наши деньги, — поправился он. Имя Акельена здесь не стоило упоминать даже шепотом. — Бордели — отличное место, чтобы собирать слухи. В некоторых городах такие заведения образуют целую преступную сеть. Не везде, но так бывает. Шлюхи, сутенерши, а иногда и полотерки слушают и запоминают все, что говорится в борделе.

Сони кивнул. Это было делом известным. Торговать сведениями или шантажировать знатных посетителей пытались очень многие проститутки. Выживали после этого далеко не все, если только за ними не стояла мощная поддержка. Кое-где эту роль выполняли крупные городские банды, а кое-где — чиновники или наместники. Мало кто хотел упустить сказочную прибыль от публичных домов, пускай и приходилось их крышевать всеми правдами и неправдами.