— Я разберусь в этом, — твердо произнес Сони.

— Не придумывай себе чепухи, — неохотно сказал Дьерд. — Лучше дождись, пока Кален сам все объяснит.

— А если он не объяснит? Мы же с Виньесом рассказывали тебе про Квенидир и жену Калена. Он все еще винит себя в ее смерти! Ты правда думаешь, что он в чем-то нам признается, если считает, что Мирран имеет полное право его ненавидеть?

Парень постучал каблуком сапога по треснувшему булыжнику.

— Слушай, не лезь туда. Это их с Мирраном проблема. Кален все равно не даст тебе вмешаться.

Не даст? Как будто кто-то станет спрашивать разрешение! Сони сжал кулаки, наблюдая за тем, как Кален и Мирран следом за Невеньен поднимаются по каменным ступеням.

Он только недавно начал понимать, насколько важен для него командир. Ведь это Кален дал ему второй шанс, все время за ним приглядывал, скрыл правду о када-ра и устроил так, что Невеньен оставила его в живых, несмотря на связь с камнем королей.

И если Мирран каким-то образом надеется испортить Калену жизнь, то для этого ему придется перешагнуть через труп Сони.

Сони был готов кусать себе локти. Невеньен, Мирран и Кален уже битый час совещались в закрытом кабинете королевы, и не было ни единой возможности их подслушать.

Подступы к двери охранялись хмурыми телохранителями, которые косились на Сони так, будто он цыпленок, разгуливающий прямо под носом у матерых лис. Соседние помещения оказались заняты, и в них было не пробраться, чтобы приложить ухо к стене. Сони уже начал подумывать о том, чтобы спуститься на этаж ниже или, наоборот, подняться выше и подлезть к окну кабинета снаружи, с внешней стороны стены, но он и сам понимал, что это чистейшее безумие — если он и не сорвется, то средь бела дня его все равно заметят. А раз так, оставалось лишь торчать в коридоре, нервно шагать туда-сюда, раздражая стражников, и ждать, когда Кален выйдет и расскажет все сам.

Когда дверь кабинета королевы наконец открылась, Сони казалось, что прошли целые сутки. Во всяком случае, он так не выматывался даже после патрулей, которые длились всю ночь и были заполнены скандалами с кольведцами, не соблюдавшими комендантский час. Первым вышел Мирран, следом за ним командир.

— Лейтенант Кален! — сразу же окликнул его Сони, решив придерживаться официальности при чужаках. — Разрешите к вам обратиться?

Настоятель, увидев его, скривил губы. Вспомнил, наверное, ту сцену в квенидирском храме. Ну и ладно, Сони все равно было на него плевать. Однако слова, которые Мирран после этого адресовал брату, его удивили.

— Береги себя, — проговорил жрец таким тоном, будто его кто-то заставлял это произнести.

Кален промолчал, наблюдая за тем, как он разворачивается и уходит. Понять по его лицу, что командир думает о внезапной перемене в отношении брата, который много лет его на дух не выносил, было невозможно. Сони, однако, успокоился. Брать Калена под стражу никто не спешил, злым или огорченным он тоже не выглядел. Так, может быть, вся эта паника была зря?

— Кален, — тихо сказал он, подходя к нему ближе. — Нам нужно поговорить.

— Конечно. Давай только не здесь.

— Хорошо, где? Ты возвращаешься в лечебницу?

Ответить Кален не успел. Из-за поворота выскочил запыхавшийся слуга, который поклонился ему и, не обращая внимания на Сони, затараторил:

— Господин, ваши покои подготовлены, за вашими вещами уже послали в лечебницу. Вас провести в ваши комнаты?

— За моими вещами? — он озадаченно моргнул — после Квенидира у них осталась только одежда, в которой они бежали из города, — и затем усмехнулся. — А, наверное, за лекарствами. Много же вам придется тащить… Да, проведи нас.

Слуга медленно, подстраиваясь под темп больного, пошел впереди. Хотя он полз чуть ли не утиным шагом, Кален постоянно норовил отстать и пошатывался, упираясь в пол и стены магией. Он старался делать это незаметно, а о его страданиях свидетельствовали только плотно сжатые губы, бледность и выступившие капли пота на висках, но кого он пытался этим обмануть, Сони не представлял. На командира страшно было взглянуть.

— Кален… — не выдержав, позвал Сони.

Тот, что-то почувствовав в его голосе, сразу отрезал:

— Я же сказал: не здесь.

Он прикусил язык. Ну, слава богам, что его не отослали к Оллету.

Командира поселили в правом крыле замка, неподалеку от королевских покоев и перехода в часовню. Необычно почетное место для офицера младшего чина, пускай и гвардейца. Его ставили на одну линию с Тайменом и Ламаном, с которыми Невеньен советовалась каждый день и поэтому их комнаты находились по соседству. Может быть, Калена тоже собирались назначить каким-нибудь советником? Сони этому не удивился бы — в конце концов, командир был единственным, кому удалось уничтожить столько када-ра за раз. Но тогда причем здесь Мирран? Судя по частоте их встреч, жрец тоже стал для королевы кем-то вроде ближайшего соратника. Невеньен хотела убедиться, что они с братом не перегрызут друг другу глотки? Зачем тогда было проводить в кабинете целый час, как будто они обсуждали стратегию годичной войны… Глупость какая-то.

Человек, у которого можно было все спросить, шел рядом, стиснув челюсти. К тому моменту когда они дошли до комнат, у Сони кружилась голова от сотен идей, которые могли бы все объяснить и в то же время были совершенно бредовыми. Однако Кален заговорил только тогда, когда слуга-провожатый оставил их в гостиной наедине.

Командир опустился — почти что рухнул — на деревянный стул за чайным столиком и бегло осмотрел помещение. Оно было не очень большим, зато сбоку находилась комната для личного слуги и спальня. В гостевых покоях не стоило искать предметы из ствилла или инкрустации из кости рай-гала, но обстановка все равно была шикарной: мебель из красного дерева, серебряные канделябры, искусно вышитые гобелены. Год назад Сони считал бы себя счастливчиком, если бы ему повезло стянуть пару таких вещичек.

— В жизни не думал, что придется жить в подобном месте, — пробормотал Кален. — Как будто я какой-нибудь наместник Юга.

— Может, все-таки расскажешь, за какие почести тебя сюда поселили?

Он перевел изнеможенный взгляд на Сони.

— Сядь.

Отличное начало.

— Где Виньес? — спросил Кален, пока Сони устраивался на соседнем сиденье.

— В патруле. Он будет в замке только после темноты. Если увижу его, сказать, чтобы он пришел к тебе?

— Да. Пожалуйста, позови еще Сеха и Дьерда. Пусть постараются успеть до ночи. Я бы хотел с ними попрощаться.

— Ты куда-то уезжаешь? — Сони насторожился. — Тебе нельзя, ты же знаешь. Твоему здоровью повредит даже переезд сюда. Я разговаривал и с Шен, и с другими лекарями, они сказали, что тебе вообще нельзя покидать лечебницу.

— И все же я обязан это сделать, — оборвал Кален.

Сони немного помолчал. Попрощаться, обязан… Нехорошо это звучало. Даже когда они оставили Дьерда в Эстале, а сами отправились в Квенидир, прямо в пасть Пожирателям душ, никаких официальных прощаний у них не было. Они вообще никогда не прощались перед заданиями. Это казалось глупостью. Смерть поджидала на каждом шагу, повезет — выживешь, не повезет — сдохнешь. Махать платочком и размазывать сопли пришлось бы каждые полчаса.

В груди Сони затомилось тяжелое предчувствие.

— Погоди-ка… Ты не собираешься вернуться? — он только что сел, но не выдержал и вскочил, с тревогой вглядываясь в командира. — Куда ты едешь?

— Далеко, — прохладно ответил командир. — Просто сделай, как я прошу.

Сони сжал кулаки.

— Какой Бездны ты отправляешься один? До сих пор нас отсылали всех вместе. Мы же все еще отряд, приказы о нашем подчинении временные, Невеньен сама об этом говорила!

— Королева Невеньен, во-первых, — он стал раздражаться. — Во-вторых, ты очень много судишь о том, кого как и куда отсылали, не пробыв в отряде и года. За десять лет было достаточно заданий, на которых я отправлял гвардейцев поодиночке, не ставя в известность остальных. В-третьих, для сегодняшнего задания подхожу только я. В-четвертых… Сони, ты можешь не изводить меня, а выполнить мою просьбу? Шасет тебя подери, особенно если она последняя!