Ей хотелось кричать. Орать до такой степени, чтобы не просто охрипнуть, а выплюнуть кровоточащие легкие. Зачем они ей? Она не хотела больше дышать. Но вместо этого она накрылась одеялом, уткнулась в подушку и закусила зубами набившуюся в рот ткань. Невеньен ждала очищающего ливня слез — раньше они приходили всегда, когда она ощущала хоть малейшее расстройство. Однако сейчас их не было. Глаза оставались отвратительно, обжигающе сухими.

Только когда в помещении раздались тихие, осторожные шаги, Невеньен поняла, что не закрыла дверь на замок. Наверное, это пришла Шен, добрая, милая Шен, которая намеревалась успокоить госпожу. Но только никакое утешение ей было не нужно.

— Уйди, — сказала Невеньен, удивившись, как сипло прозвучал ее голос. А ведь она не плакала и не кричала, чтобы сорвать его. — Шен, спасибо, что заботишься обо мне, но я не хочу никого видеть.

Легшая ей на спину ладонь была слишком велика для миниатюрной сехенки. Вздрогнув, Невеньен сорвала с себя одеяло и обнаружила, что над ней наклонился Тьер. Он гладил ее со страдальческим выражением на лице. Невеньен стало противно. Старик все время знал об измене Иньита и ничего не сделал, чтобы разоблачить его. Он с таким спокойствием повел Невеньен смотреть эту мерзкую сцену…

— Я попросил Шен пока не заходить к вам, — произнес советник. — Дать вам время, чтобы вы пришли в себя.

— Уходите, пожалуйста, — повторила она.

Тьер вздохнул.

— Я догадывался, что вы станете обвинять во всем меня, хотя я многократно предупреждал вас не связываться с Иньитом. Если вам так проще — обвиняйте.

Невеньен опять вжалась в подушку. А ведь правда — он не раз советовал ей держаться от лорда-разбойника подальше. Но она не слушала, думала — все это зависть. Получается, виноват вовсе не Тьер, а она сама.

— Почему вы не сказали мне раньше? Если бы вы мне показали это месяц, два назад, все было бы не так!

— Вы думаете, что это причинило бы вам меньше боли? — так и не получив от нее ответа, он продолжил. — Простите, моя королева. Возможно, мне действительно стоило так поступить. Но я… недооценил ситуацию. Мне казалось, что со временем вы разглядите истинную сущность Иньита и научитесь использовать его так же, как он собирался использовать вас.

— Использовать… — пробормотала Невеньен. Такое гадкое слово! — Он дурил мне голову ради власти?

— Да.

Еще час назад она в это не поверила бы, но сейчас все вставало на свои места. Если вспомнить, как вел себя Иньит, то только дураку или слепому — а Невеньен, похоже, была и тем, и другим — не стало бы ясно, что он во всем видит исключительно ресурсы для достижения своей цели. Разбойники, мятежники, Невеньен, Дитя Цветка — это были только ступени для расширения его власти. Он с самого начала не скрывал, что его не устраивает место советника у предводителя повстанцев, и Невеньен это должно было насторожить сразу. Но она с готовностью заглотила крючок и, ничего не подозревая, висела на нем до сих пор.

— Я больше не хочу его видеть, — прошептала Невеньен.

Она стала думать, как можно разделаться с Иньитом. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы он провалился сквозь землю. Жаль, это было невозможно. Но что еще? Выслать его на окраины страны? Это займет время, и для объяснения этого придется изобретать достаточно вескую причину, а Невеньен желала, чтобы он пропал из ее жизни в сей же миг.

— Не удаляйте его от себя.

— Что?!

От изумления она снова содрала с себя одеяло и уставилась на Тьера. Ну теперь-то он уж точно свихнулся!

Однако серые глаза советника были ясными и совершенно серьезными.

— Иньит приобрел слишком большой вес, чтобы от него так просто избавиться. И как бы я о нем ни высказывался, он умный и расчетливый политик. Он может быть очень полезен, если вы научитесь им управлять и будете держать его в узде.

— Вы издеваетесь?

— Нет.

Он издевался. Конечно же, он издевался, иначе не сказал бы такую ужасную вещь.

— Пожалуйста, дайте мне побыть одной. Пожалуйста!!!

Его рука дрогнула. Невеньен видела, что ему стыдно и тяжело, но и ей было нелегко.

— Конечно. Простите еще раз.

Она не смотрела за тем, как Тьер покинул комнату. После этого, невзирая на приказ никому не входить в спальню, пришла Шен. Она гладила Невеньен по волосам, что-то шептала, но все поступавшие извне звуки заглушались всего одной мыслью, которая грохотом стучала в голове.

Если не мог исчезнуть Иньит, значит, должна была исчезнуть сама Невеньен.

Обнаженная Невеньен рассматривала себя в высокое, во весь рост зеркало. В нем фоном отражались высокие потолки королевской спальни и шикарный балдахин с кружевными занавесями, а на переднем плане — молочно-белое женское тело с юношески угловатыми плечами. Невеньен пристально изучала каждую свою черточку. Почему Иньит предпочел Бьелен? Бедра сестры были гладкими, округлыми, у Невеньен — мальчишескими, с резко выступавшими костяшками. Видневшейся в зеркальной поверхности слабой, маленькой груди было далеко до полного, налитого соками бюста Бьелен. Ее волосы были темнее, губы — алее, глаза — выразительнее… Сестра была гораздо сильнее похожа на настоящую женщину, чем Невеньен. Поэтому Иньит выбрал ее? Или все же нашел в ней нечто большее, чем красивый сосуд для утех?

Искать ответ у Иньита Невеньен не собиралась. Она вообще не хотела его видеть или слышать, потому и пропустила утренний совет, сказавшись больной. Все равно документы придут к ней на подпись, а секретари предоставят записи советнических речей.

Бросив последний взгляд в зеркало, на худосочную фигуру, казавшуюся уродливой и чужой, Невеньен натянула шелковую сорочку и платье. Справиться с завязками сложного королевского наряда самой было невозможно; пришлось позвать Шен. Бледная, щурившаяся на свет девушка выступила из-за двери, не успело отзвучать ее имя. Она не спала всю ночь, просидев у постели госпожи, хотя Невеньен настойчиво отсылала ее в свою комнату спать.

— Как вы себя чувствуете, госпожа? — с притворной бодростью спросила Шен.

— Прекрасно, — соврала Невеньен.

Она чувствовала себя мертвой.

Сехенка, не заметившая лжи, обрадовалась и помогла победить корсет. От чая, завтрака и прочей ерунды Невеньен отмахнулась, как и от услуг «чесальщицы» — мастерицы по прическам, на которых держалась корона. Сегодня все это казалось ненужным, мешающим цели.

Выходя из покоев, Невеньен была уверена, что вездесущие слуги уже разнесли по дворцу весть о нездоровье королевы и приставать к ней по дороге никто не будет. Но будь все так, как она хочет, это была бы сказка.

Стоило дверям закрыться за Невеньен, как путь ей преградил Виш. Кесет был одним из тех, кого она желала бы видеть меньше всего. Первое впечатление о нем, как о кротком и услужливом человеке, развеялось, как только мятежники заняли Эстал, а высокий сехен занял при королеве должность советника, правда, не входящего в Малый совет. Виш оказался въедливым и приставучим, временами напоминая пиявку, которая не оторвется от тебя, пока ты не дашь ей все, что она просит.

— Да светит вам солнце, моя королева! — изогнулся он в низком поклоне. — Не иначе, как великий Сатос благословил меня случайно встретить вас как раз тогда, когда пришли новые прошения от моих собратьев-кесетов!

По нему скорее было похоже, что он ждал здесь нарочно. Обращать на это внимание Невеньен не стала — не до того. Она глянула сквозь Виша, не заметив ни выражения его лица, ни даже во что он был одет.

— Простите, я спешу. Передайте, пожалуйста, бумаги моему секретарю.

Невеньен попыталась сделать шаг в сторону, но не тут-то было. Виш снова волшебным образом очутился прямо перед ней.

— Что-то еще? — раздражаясь, спросила она.

— Моя королева, нижайше извиняюсь, но как же наш торговый караван, застрявший на реке Эльталле из-за королевских сборщиков налогов? Товары портятся, нужно срочно решить эту проблему!

Невеньен покопалась в памяти. Мысли, занятые совсем другим, текли вяло, ни про какой караван и налоги вспомнить не удалось.