Анэмьит отрывисто рассмеялся. Предложение его не впечатлило.

— Простите, леди Невеньен, но вы полагаете, что мне не известно о состоянии вашей казны? Вам нечем будет заплатить, даже если я нарушу клятву верности своему господину.

Он повернулся к окну, опираясь рукой на стену. Сердце Невеньен забилось быстрее. Вот он, шанс избавить от проклятого мага! Она лихорадочно нашарила на поясе кошель, отстегнула драгоценную пуговичку-ракушку и непослушными пальцами достала флакон, пряча его в рукаве.

— Вы угрожаете штурмом, — говорил Анэмьит, изучая внутренний двор. Уже темнело, и хаос в нем только увеличивался. — Однако я сомневаюсь, что ваши войска действительно будут штурмовать замок. У вас нет такого числа людей, какое вы хотите показать, что у вас есть. Взять хорошо укрепленный замок у вас не выйдет.

Невеньен его не слушала. При откупоривании флакон издавал звонкое чпоканье, поэтому она зажала его в руке и медленно откручивала крышечку, считая, что при вращении такого звука не будет. От волнения лицу стало жарко. Скорее, скорее же! Наконец, крышка снялась. Хлопок если и был, то ладонь его заглушила. Невеньен выдохнула. Теперь — крошечный шажок к столу, движение руки и плеск выливающегося яда… Плеск! Невеньен закашлялась, надеясь, что это скроет нежеланный звук. Анэмьит резко обернулся, но она уже прятала флакон в рукаве.

— В общем, у вас нет ничего, что вы могли бы мне предложить, — произнес секретарь, внимательно глядя на Невеньен. Видимо, списав разгоревшийся румянец на гнев, он отвел глаза.

— А в замке знают о том, что ты мне сказал? — поинтересовалась Невеньен. Дыхание срывалось, но и пусть — так она больше походила на рассерженную. — Если ты отвергнешь предложение лорда Тьера — а я уверена, что его слова не будут отличаться от моих, — разве твои подчиненные не захотят избавиться от тебя и выдать меня, чтобы сохранить свои жизни?

— Избавиться от меня? У них не получится, даже если они осмелятся попробовать.

Он усмехнулся и подошел к своему столу, взявшись за изогнутую ручку кувшина. Судя по тому, как Анэмьит судорожно его наклонил, в слугах и стражниках он все же сомневался. Еще бы — перед лицом смерти от вражеской армии надежные люди становятся способны на поступки, которые нельзя назвать благородными.

— Странно. Вроде здесь ничего не оставалось, — пробормотал секретарь, поднимая полный кубок вина.

Невеньен не отрываясь следила за тем, как он подносит напиток ко рту, открывает губы, как дергается вверх-вниз его кадык и как пустой сосуд опускается обратно на стол.

Анэмьит выпил его. Он выпил яд!

— Ну что, вам больше нечего мне предложить? — спросил секретарь, хмуро рассматривая кубок.

— Э… — Невеньен растерялась. Если она быстро свернет разговор и уйдет, то Анэмьит может что-нибудь заподозрить. Что он сделает с ней, если догадается, что его отравили, Невеньен не представляла и не хотела испытывать судьбу. Но что сказать, она тоже не знала. — Подумай еще раз, стоит ли рисковать своей жизнью и замком, если можно просто отпустить меня к союзникам.

Она развернулась и прикоснулась к ручке двери, давая понять, что это было ее последнее слово. Задерживать ее Анэмьиту не было смысла — пленница только отвлекала его от важных занятий. Однако внезапно на плечо ей легла тяжелая рука.

— О чем я действительно думаю, так это о том, почему вдруг мое осеннее арджасское вино вдруг приобрело привкус пряностей. Покажите, что у вас в левой руке!

— Как ты смеешь!

Невеньен попыталась возмущенно вырваться. Бесполезно. На вид Анэмьит казался хрупким, но то ли его усиливали майгин-тары, то ли еще что, потому что он с легкостью оттащил ее от двери. В попытке удержать равновесие охнувшая Невеньен вскинула руки — и тут же в ее левое запястье железной хваткой вцепился секретарь. Ладонь разжалась, и на толстый ковер с глухим стуком упал флакон.

— Что там было? Чем ты меня опоила? — прорычал Анэмьит.

Он навис над ней с искаженным от злости лицом. Перепуганная Невеньен дернулась, но толку это принесло столько же, сколько и в прошлый раз, только теперь ее опутали невидимые нити. Она закрыла глаза и сжалась, ожидая удара — кулаком или магией. Выхода не было. Анэмьит убьет ее, а Гередьесу скажет, что его невесту ранили во время осады или ей отомстили слуги, расстроенные смертью Тори. О чем она только думала, когда пришла сюда с отравой? Неужели она и правда считала, что ей удастся вывести из игры мага, первого помощника человека, который далеко обогнал всех претендентов на трон Кинамы?

— Что было во флаконе? — повторил Анэмьит, сопровождая каждое слово тряской, настолько сильной, что Невеньен упала бы, если бы не магия. — Яд? Откуда он у тебя? Кто тебе его принес?!

— Это снотворное! Всего лишь снотворное! — выкрикнула она. — Чтобы ты не вышел на стену и никого не убивал!

— Дура, — прошипел Анэмьит, оттолкнув Невеньен. Невидимые нити растворились, и она неуклюже шлепнулась на пол. — Если бы не приказ господина, я бы давно уже порезал на куски всю вашу троицу. Стражник!

Мужчина в желтом табарде с готовностью отворил дверь. Он пораженно застыл, когда увидел валяющуюся на ковре невесту своего хозяина и стоящего над ней мага.

— Свяжи ее, — приказал Анэмьит.

— Но…

— Свяжи ее, я сказал! И притащи сюда остальных двух проклятых сучек. Тоже связанных. Теперь я сам буду за ними присматривать. Все, кто сторожил их раньше, будут жестоко наказаны. Они приготовили отраву прямо у вас под носом!

— Отраву? — глаза стражника расширились.

— Да, — раздраженно произнес Анэмьит. — Если я узнаю, что кто-то им помогал, он будет болтаться на крыше на пару с Тори. Поэтому выполняй приказ!

— Я… Да, господин, сей миг, только веревку принесу…

После того как стражник унесся, Анэмьит выдвинул один из стульев на середину комнаты и сел перед Невеньен. Так, наверное, палачи садятся перед жертвами, собираясь задать последний вопрос, а затем убить их. Невеньен поползла назад, стремясь оказаться от секретаря как можно дальше, но быстро уткнулась спиной в стену.

— Я попрошу лекаря, чтобы он сделал мне бодрящий напиток, — сказал маг. Казалось, что он совершенно успокоился, но Невеньен видела, что это не так. Его руки нервно подрагивали, как у людей, которым не терпится кого-нибудь ударить. — Если ты дала мне не снотворное, и я пойму это, то зарежу всех вас троих разом. Мертвому мне будет наплевать на кару лорда Гередьеса. Так что если это что-то другое, тебе лучше признаться сразу.

— Снотворное, — прошептала Невеньен. — И слабительное.

Пречистые Небеса, пожалуйста, лишь бы у яда не было побочных действий…

— Значит, снотворное и слабительное, — с удивительной невозмутимостью согласился Анэмьит. — Я приму меры. Но ты со своими подружками все равно будешь сидеть здесь до тех пор, пока мятежники не уйдут из-под наших стен. Больше я не позволю себя обмануть.

Невеньен сглотнула. Похоже, вместо того чтобы освободиться и помочь спасителям, она сделала только хуже.

Процессия, приближавшаяся к замку, в сгущающихся сумерках выглядела волшебно. Впереди гордо ступал вороной жеребец Тьера, укрытый попоной с серебряной вышивкой. Советник в черном плаще с меховой оторочкой сидел прямо, и издалека было не сказать, что каждый шаг коня причиняет боль его пояснице. Лицо старого лорда хранило строгое, торжественное выражение, а белоснежные от седины волосы и бородка как будто бы светились в вечерней синеве.

За Тьером на лошадях ехали Иньит и Ламан. Они единственные из Малого совета королевы прибыли к Гайдеварду лично. Остальные отправили своих представителей, которые шли за лордами пешком. Из знакомых людей Сони увидел только капитана Дазьена, жреца Небес и Бездны — непременного свидетеля любой сделки — и пару гвардейцев-магов, примелькавшихся в Серебряных Прудах и Остеварде. Они поддерживали перед процессией сияющий волшебный щит.

Чем ближе подъезжали мятежники, тем больше волнения было заметно на ярко освещенных крепостных стенах. Стражники бегали туда-сюда, из бойниц начали выглядывать луки и арбалеты. Обороняющиеся выглядели встревоженными и бросали опасливые взгляды в сторону лагеря. В наступающей темноте было сложно понять, подтягиваются из леса новые вражеские отряды или это возвращаются дровосеки, посланные за топливом для костров и бревнами для осадных лестниц. Постепенно зажигались дополнительные костры, и казалось, что за последний час количество мятежников увеличилось вдвое. Сони, когда он оглядывался назад, и сам не верил, что в их войске около тысячи человек.