— Я тут думал над именами.

Я сделала еще один глоток кофе, который был моим прикрытием, чтобы скрыть то, с какой отчаянной силой я сжала свои челюсти.

— Естественно, нам придется решать это вместе, поэтому я надеюсь, что мы сможем прийти к пониманию. — Другими словами, Данте выбрал бы имя, а мне оставалось только согласиться с его решением. Я вновь кивнула, взяв кусочек тоста с тарелки, и намазала его маслом. — Как думаешь, это мальчик или девочка?

Я пожала плечами, откусывая тост и принуждая себя прожевать.

— О, и кстати, — он продолжил, как ни в чем не бывало, произнося это так, словно вспомнил что-то посреди очень увлекательного диалога. — Нам нужно купить тебе свадебное платье. Еще три недели, начиная с сегодняшнего дня, и ты моя навсегда. — На этих словах, он развернулся и направился прочь из комнаты.

Тост выпал у меня из рук, приземляясь на тарелку маслом вниз. Я уставилась, не моргая на поджаренную корочку. Джем мог бы улучшить ситуацию. Я потянулась через стол к маленьким розеткам с джемом, поочередно склоняя голову то вправо, то влево, стараясь решить какой джем мне выбрать: клубничный или же из красной смородины. Улыбаясь, я зачерпнула ложкой клубничный джем и намазала его на тост с одной стороны, затем я зачерпнула джем из красной смородины, размазывая его по тосту рядом с клубничным джемом. Следом я взяла маленькую чашечку с мармеладом и зачерпнула с горкой, затем посыпала его сверху на клубничный джем, потом зачерпнула ложку абрикосового джема и намазала его поверх джема из красной смородины.

Распределяя ножом сладость, покрывающую тост, я перемешала все вместе, создавая тем самым радугу из джема, который возвышался на хлебе. Я улыбнулась про себя, зная, что Данте вернулся в кабинет и наблюдает в данный момент за мной с нахмуренным выражением на его красивом лице. Я не могла решить, какой именно вкус хочу, поэтому почему бы мне не попробовать все? И пусть все идут в задницу.

Я откусила большой кусок. Затем еще один. И только, когда я съела весь тост, поднялась на ноги, положила салфетку рядом со своей тарелкой и вышла из-за обеденного стола, проходя мимо Малика, который стоял, словно застывший, наблюдая за мной на протяжении всего времени с приподнятой бровью.

— Что могу сказать, пищевая прихоть, — я пожала плечами, проходя мимо. Придурок.

Когда я прошла в комнату после того, как приняла душ, то обнаружила Данте, сидящим на моей кровати и ожидающим меня. Мои пальцы усилили свою хватку, отчаянно удерживая верх полотенца, которое было обернуто вокруг тела. Его глаза опустились к тому месту, где я крепко вцепилась в полотенце пальцами.

— Отпусти его.

Я отчаянно боролась с дрожью в моих ногах и принудила себя разжать пальцы, сосредотачивая свой взгляд на стене, смотря поверх его головы, когда полотенце упало на пол. Его взгляд неторопливо скользил по мне, в его глазах пылало пламя, когда он поглощал каждый изгиб моего тела.

— Говорят, что Медуза Горгона [6] использовала свою красоту, чтобы пленить мужчин.

Я хотела расплакаться. Но я не могла позволить, чтобы он увидел мою боль.

Он медленно поднялся с кровати и неспешно направился ко мне, мое тело все больше напрягалось с каждым его шагом в мою сторону. Он расположил палец под моим подбородком, принуждая меня тем самым посмотреть ему в лицо.

— Она была самым прекрасным существом, которому не могли противиться мужчины. Она соблазняла их. — Он приблизился ко мне, проводя носом по чувствительному местечку под ухом. — И затем, когда они были очарованы ею. — Его пальцы сжались вокруг моего горла, а дыхание стало грубым, он процедил. — Тогда она превращала их в камень. — Он криво улыбнулся. — Ты сделала то же самое со мной. Но вместо того, чтобы обратить в камень меня, ты превратила в камень мое сердце. Так что это именно твоя красота сделала меня таким.

Я резко втянула воздух, когда его ладонь накрыла мою киску, а его палец прижался к клитору, заставляя меня пылать для него. Я ненавидела то, как мое тело отвечало на его ласки. Талант Данте доставить женщине удовольствие возбуждал меня снова и снова, несмотря на противостояние моего разума.

— Ляг на кровать. — Произнес он едва слышно мне на ухо, его голос был тихим, соблазняющим, посылая возбуждение прямиком к моей киске. Я хотела воспротивиться ему, отгородиться от него и больше никогда не подпускать к себе, но я уже была запятнана им. Он, может, и мог контролировать мое тело, но разум подчинялся только мне. Он недооценивал меня.

Он проигнорировал мой умоляющий взгляд и отошел в сторону, кивком указывая в направлении кровати. Я мысленно отгородилась от него и сделала в точности так, как он сказал. Я устала. Устала от него, устала от борьбы, устала жить этой ложью, но скоро этому придет конец.

— Разведи ноги.

Я вновь последовала его приказу, полностью закрывая разум от него, не позволяя ему, тем самым, проникать в него.

— Посмотри на меня, Стар.

Я подняла взгляд, глядя в его лицо, затем опустила глаза, наблюдая за тем, как он стиснул в кулаке свою эрекцию. Его член был огромным, толстым и длинным, головка поблескивала капельками возбуждения.

— Видишь, каким твердым ты делаешь меня, как сильна моя нужда в тебе?

Я перевела взгляд на него. Неистовая страсть, что бушевала в его взгляде, давала мне понять, что понимание полного обладания мной подпитывало его жажду, и теперь, когда он полностью владел мной, именно это чувство заставляло его тело так реагировать.

Склоняя голову к плечу, он скользнул взглядом по моему обнаженному телу, его веки были тяжелыми от желания, крошечный вздох сорвался с его губ, когда он достиг сладкого местечка между ног. Наклоняясь вперед, он скользнул рукой в развилку моих ног и накрыл ладонью киску, его указательный палец поддразнивал мое лоно, проскальзывая и выскальзывая из него.

— Видишь? — Он усмехнулся. — Кто бы ни владел тобой, по твоему мнению, это тело и я знаем правду о том, кому на самом деле ты принадлежишь.

Я дернулась от его слов, отворачиваясь, когда он толкнулся указательным пальцем внутрь меня, в то время как большим пальцем продолжал дразнить клитор, посылая сокрушительные волны удовольствия и похоти по моему телу.

Это Кейд.

Это Кейд.

Это Кейд.

Я повторяла, словно мантру, вновь и вновь. Я ненавидела, что он мог делать со мной такие вещи. Заставляя меня сражаться со своими демонами, чтобы подпитывать его. Все это было игрой, каждая долбанная секунда его власти, что он демонстрировал надо мной.

Непроизвольно мои веки закрылись, в то время как бедра подались вверх к источнику такого упоительного наслаждения, требуя и нуждаясь в большем. Кейд, Кейд, Кейд — продолжала я повторять про себя...

— Вот так, Белль, откройся для меня, — выдохнул он хрипло, когда я позволила себе расслабиться, то развела колени в стороны, позволяя ему дать мне то, в чем я так сильно нуждалась. — Ты, как цветок, расцветаешь и открываешь бутон тому, кто так отчаянно жаждет твоего нектара. Вот чего ты не можешь понять.

Я начала задыхаться, когда он ввел еще один палец, начиная трахать меня жестче, мои бедра вторили его движениям, приподнимаясь над кроватью, когда он вводил в меня пальцы, моя грудь судорожно подрагивала с каждым порханием его большого пальца по набухшему узелку моего нервного сосредоточения, который так бесстыдно управлял мной.

— Ты манипулируешь каждым мужчиной при помощи своей сладкой маленькой дырки, мучаешь и дразнишь нас, пока мы не начинаем желать тебя с отчаянной ненавистью.

Он развернул руку, прижимая подушечку мизинца к моему анусу, когда стал ритмично толкаться своими пальцами в мое лоно. Я распахнула глаза, сдаваясь на милость желанию, одновременно презирая себя, но в то же время, наблюдая за тем, как Данте быстро поглаживает свой член, скользя кулаком вверх-вниз по твердой длине, головка которого дразнила меня, когда капли смазки стали поблескивать на его пальцах.