Я протянул руку, она обхватила мою ладонь, и я ощутил победу.

— Насколько я помню, — сказал я по пути, — они прошли через статую. Найдем ее, найдем вход.

Мы обходили здания, пока не нашли нужное место.

— Вот оно, — указал я. — Анамика встречает Угру Нарасимху.

— Мило, — она уперла руки в бока. — Что теперь?

Я почесал шею, обходя статую.

— Нужен колокол и подношения, — я щелкнул пальцами и сказал. — Понял. Ускоримся и посмотрим, как вошли Рен и Келси.

Ана вскинула бровь, я посчитал это согласием и ускорил время, пока не прибыли Рен и Келси. Мы были невидимы, но слышали и видели, что происходит. Я скрыл запах от Рена. Мы смотрели, как Келси разгадывает подсказки Кадама, они пропали в проходе, и я вернул нас во времени. Мы дернулись от этого, как резинки Кадама.

— Сложно не выглядело, — сказал я. Ана стояла, скрестив руки, а я подошел к колоннам и постучал по одной три раза.

Я вернулся, она указала на статую.

— Тумана нет. Пасть не открылась, и глаза змей не красные.

Я нахмурился.

— Может, это не важно. Нам нужен свет.

Ана раскрыла ладонь, в центре появился огненный шар.

— Сойдет? — спросила она.

— Да. Должен. Теперь когти.

Ана пронзила меня взглядом и протянула руку. Я стал тигром, провел когтями по ее руке, чтобы появилась кровь, но не осталась серьезная рана.

— Прости, — я стал человеком.

Она пожала плечами, я поднял ее на руки, и она молчала, холодная, ее тело было напряжено.

— Расслабься, — мои губы задели ее ухо. Я дошел до порога и посмотрел на нее. Ее глаза были закрытыми, от ресниц падали тени на ее красивое лицо в свете луны.

«Скажи, чем я тебя ранил, милая леди, — сказал я ей мыслями. — Я не хотел».

— Не важно, — сказала она вслух. После долгой паузы она заерзала в моих руках. — Это не работает. Опусти меня.

Она была права, но я не хотел ее опускать. Мне нравились ее шелковистые волосы на моей руке и ее сжатые губы, пока она хмуро смотрела на меня. Я был рад от этого. Она принялась бороться, и я опустил ее на ноги, она поправила платье яростным движением.

— Ты не думал, — сказала она, — что мы могли создать Кишкиндху, как ту пещеру?

— Нет, н-не думал. Но это логично. Мы сделали почти все остальное. Почему не создать подземный город?

Она не уловила мой сарказм, а кивнула и подняла руки.

— Тогда начнем, — мы не успели ничего обсудить, Ана призвала магию. Статуя засияла, змеи шевелились. Даже Фаниндра ожила, чтобы посмотреть. Мы соединили отпечаток руки с входом в туннель под Хампи, Ана послала силы в брешь. Свет вспыхнул во тьме, и мы пошли вниз по лестнице, что появлялась под ее ногами.

Мы спускались, камень и земля таяли, меняли облик или улетали, и я задумался, не создавались ли новые горы из земли, что мы убрали. Мы прошли довольно далеко под землей, она замерла, вытянула руки вперед и прошептала заклинание, сотрясшее землю. Брешь появилась перед нами. Камни и земля кружились, пропадая в трещинах над нами или в туннеле за нами.

Пыль улеглась, и она повернулась ко мне и ждала, пока я закрывал рот. Ее сила, нет, наша сила была… невероятной.

— Что было в Кишкиндхе? — спросила она.

Я рассказал о лесе, который можно было разбить гадой. Я рассказал о загадочной пещере, полной туннелей с духами, что манили Рена и Келси сойти с пути к награде. Ана кивнула и растопырила пальцы. Амулетом земли и с луком со стрелами она создала живые деревья с острыми иглами.

Они поднялись из передвинутой почвы и раскинули ветви. Она создала реку, что питала бы деревья. Для света она использовала огненную силу и шарф, создала подобие солнца, что поднималось и опускалось. Оно озаряло и грело пещеру, поддерживая тут жизнь.

Она пошла по тропе, ведущей по лесу, шептала при этом деревьям. Они кланялись богине и клялись чтить ее и ее оружие, если они вернутся. Мы прибыли к холму, через пару минут она создала лабиринт туннелей. С амулетом времени, шарфом и камнем правды, который я и не посчитал бы частью наших сил, она разместила в туннелях кусочки прошлого Келси и Рена.

Зверьки, жившие под землей, должны были заманивать прохожих сбиться, и шарф сделал их тела такими, чтобы Келси и Рен их узнали. Ана пообещала, что когда Рен и Келси пройдут, им вернется их настоящий облик.

Мы шли, а я поражался ее изобретательности и легкости, с которой он управляла силой. Мы дошли до реки, и она спросила, какие существа жили в ней и напали на Рена и Келси. Я стоял и безмолвно смотрел на нее.

— Ты в порядке? — она тряхнула меня рукой.

— Ты… невероятна, — сказал я, запинаясь. Каждый раз она в роли богини поражала меня, и я не мог это описать. — Кадам хорошо тебя обучил… Мне повезло быть твоим спутником, — робко закончил я.

Она долго смотрела на меня с сомнением.

— Это твои истинные чувства? — спросила она.

Я взял ее за руку и прижал к груди.

— Загляни в мое сердце, Ана. Ты знаешь, что я уважаю тебя. Честно.

Но ее мысли остались закрытыми. Она слабо улыбнулась.

— Ты уважаешь меня словами, — сказала она. — Но твои разум и сердце в другом месте.

Она повернулась к реке и присела, опустила ладонь в воду. Я опустился рядом, но она не оглянулась. Наши отражения покачивались в воде. Ощущая важность своих слов, я обдумал их и начал:

— Анамика, я клянусь всем, что во мне, что я твой. Я не оглядываюсь. Это я обещаю. Я буду служить богине верой и правдой оставшиеся годы своей жизни.

Ее ладонь замерла в воде, капля упала на блестящую поверхность. От капли разошлась рябь. Она посмотрела на меня, и причиной капли был не дождь, а слезы.

— Я знаю, что ты служишь богине, — тихо сказала она. — Но тут еще и женщина.

— Ана… я не… я не понимаю. Конечно, ты и женщина. Я знаю.

Она провела руками по щекам, сложила ладони и набрала воду из реки, умыла лицо. Шарф осушил ее щеки, она отошла на шаг. Я хотел подойти и задать вопросы, но заметил, что вода бурлит. Я вдохнул и посмотрел туда.

— Что это? — спросила она, подойдя ко мне.

Они еще были крохотными, но я знал их, ведь видел взрослыми.

— Демоны каппа, — тихо ответил я. — Существа, рожденные из слез богини.

Мы смотрели, а порождение ее печали росло. Они созревали в слезах, как в пузырьках. Их длинные хвосты пронзали полупрозрачные яйца, обвивали водоросли, закрепляя их, и они покачивались там.

Они выросли за пару минут, прокусили мембрану, и желеобразная субстанция уплыла по течению. Я насчитал не меньше дюжины, я знал, что их будет больше, когда придут Рен и Келси. Ана снова будет плакать, или они легко плодились? Я поежился от этой мысли.

Трое капп отцепились от водорослей и медленно пошли к берегу. Они были жуткими, как я и помнил. Они вместе опустились на колени у ног Аны. Она отпрянула на шаг. Даже она боялась их. От этого было не по себе.

Зловещий голос того, что посередине, сорвался с его губ. Его язык двигался меж зубов, острых, как у акулы.

— Богиня, — сказал он, — мы поднялись звездами из тьмы. Мы — жуткое бедствие ваших врагов. Мы обрушимся на них гневом моря, будем терзать зубами, пока они не умрут с пеной на губах, и в соленых глазах будет только стыд.

— И как вы отличите врагов? — спросила Ана.

Существо повернуло голову под невозможным углом и посмотрело на меня, грозно улыбаясь.

— Те, кто вызвал ваши слезы, — наши враги, — заявил он булькающим голосом.

— Ясно, — сказала Ана.

Я шагнул к ней и хотел взять за руку, но три каппы быстро встали между нами. Они оскалились и зашипели. Мурашки побежали по моей спине, я вспомнил, что они сделали с Келси.

— Этот не такой отважный, — сказал монстр Ане. — Он — дерево без плода. Мы спилим его.

— Нет, вы его не тронете, — сказала Ана. — Он мой, как и вы.

— Но он вызвал ваши слезы, — проскулил один из них.

— Да. И вызовет их еще не раз, но он мой. Вы его не тронете. Ни сейчас, ни потом. Идите, — приказала она. — Исполняйте долг. Следите и защищайте эти земли от тех, кто хочет навредить.