В любом случае, кто бы здесь ни развлекался, делали они это от души, с размахом. Жизнь, она, конечно штука живучая, уж простите за каламбур, но, если что и уцелело после творившегося тут безумия, то скорее всего давно уже расползлось в более пригодные для существования места.

Короче, соваться туда без должной подготовки – то есть выспавшимся и полным сил, не было никакого желания. Все равно до предгорий мы уже успели добраться, а в холмах время коротать куда как приятней, чем в голой степи. А там и пещеру эту отыскать сумели, места – едва нам троим развернуться, зато сухо и ветер не задувает… Еще бы еды нормальной, вместо разведенного в воде концентрата, и вообще счастье!

Закрыв ополовиненную флягу, положил ее рядом с собой на спальник – перед сном допью, уже просто сил нет, давиться этой гадостью. Осколок, кстати от концентратов наотрез отказался, зато воду всю выхлебал с нескрываемым удовольствием, причем не один раз, из-за чего собственно и пришлось «ужинать» так поздно. Впрочем, с таким вкусом я был бы не против и еще подождать…

Ладно, хватит оттягивать неизбежное, пора уже обсудить один, очень интересующий меня последние несколько часов вопрос. Я посмотрел на осколок.

– Что ты сделал с Печатью? – шевеление в ее сторону, я почуял еще во время полета, и с огромным трудом подавил рефлекторное желание скинуть зеленого идиота вниз. Предварительно сломав ему шею. – Я больше не ощущаю твое присутствие.

Осколок, с откровенной неприязнью глядевший на танцующее над артефактом пламя, поднял голову.

– Потому что я заблокировал подобную возможность. Все равно она тебе больше не понадобится, раз уж ты нашел меня, – криво усмехнувшись, ответил он. И пояснил. – Печать на твоей душе использовали как маяк, чтобы пробить канал для наведения портала. И могли проделать это снова в любой момент, поэтому пришлось вмешаться.

Хм, это примерно то же самое, что умудрился сотворить Корвин, только наоборот, так получается? Поиск шел от осколка к Печати… Интересно, а если бы это был не Безымянный, а кто-то другой, тоже получилось? Они ведь все с Печатью связаны так или иначе, зеленый вон даже влиять на нее может. Правда, на мой зов никто кроме Безымянного откликнуться не удосужился, но мало ли какие тому могли быть причины. Та же паранойя, например… А еще, интересно почему все это не попытались устроить еще в прошлый раз, когда мы по океану шарахались? Возможности не было или что-то еще помешало? Не разбираюсь я в магии, а спросить не у кого. Осколка разве что подергать, но это уж точно не сейчас.

– В следующий раз, если опять решишь сотворить подобное – предупреди меня заранее, – глядя в светящиеся зеленью глаза осколка, произнес я. – И не пытайся влиять на мой разум, ни к чему хорошему это не приведет.

Тот покосился на Зоряну, плавно водившую точильным камнем по лезвию черного меча. Все-таки присутствие девушки его весьма напрягает, хоть и пытается не подавать виду. Но, это скорее в плюс – может страх удержит осколка от необдуманных действий… Впрочем, задумай он что-то такое, оставил бы Зоряну в компании крылатых уродов, а не тратил силы, чтобы вытащить обоих.

– Это моя Печать, смертный и ты не то что сопротивляться, даже понять ничего не сможешь, если я захочу изменить твою личность, – медленно произнес зеленый, глядя на меня. – Но, это не важно, в любом случае я не собираюсь ломать твой разум – тупой и покорный раб мне не нужен.

– А кто тебе нужен? – вопрос прямо-таки напрашивался и, конечно я его задал.

– Как минимум – надежный союзник, – неожиданно серьезно ответил осколок. – Верный слуга, конечно предпочтительнее, но ты на эту роль, пока что не годишься.

Что меня просто несказанно радует, на самом деле. Правда, остается еще вопрос искренности твоих слов – эмпатия надежной гарантии от обмана не дает к сожалению.

– Но, в первую очередь я хочу знать, кто на меня напал, – после недолгой паузы произнес осколок, не сводя с меня внимательного взгляда. – Осуществить подобное собственными силами невозможно, значит у них находятся мои осколки. Кто они?

Как интересно – твои осколки, значит? Не сказать, что очень уж неожиданное откровение – все-таки разумный осколок по определению должен осознавать себя более полно. Может быть ты и Имя свое помнишь?

– Дармун – аватар Дармала. Знаешь, кто он? – спросил я, отслеживая реакцию зеленого. – И у него только один твой осколок.

Он удивился и… и вот как раз радости в его эмоциях я почему-то не чувствую. А вот опаска там определенно присутствует.

– Значит, мальчишка умудрился выжить, – медленно произнес осколок, и потребовал. – Расскажи мне все, что знаешь!

– Непременно, – ох, зеленый, ты всего лишь одной фразой столько новых вопросов породил. У меня уже голова от них пухнет. – Но, для начала, может представишься? Я, если ты еще не в курсе – Рейн, моя напарница Зоряна. Мы наемники.

В одном я по крайней мере точно не ошибся – знание общего языка Ландорра ты не из моей головы вытащил. Да еще и, оказывается очень неплохо осведомлен о некоторых, весьма значимых для этого мира событиях, и личностях… Надо бы, по возвращении информацию о тамошних богах, числящихся мертвыми, поискать. Тоже ведь вариант, если подумать.

Хотя, на самом деле меня сейчас куда больше интересует ответ на другой вопрос: всё происходящее есть плод исключительно самодеятельности Дармуна, преследующего какие-то, личные цели или же он действует с ведома и одобрения своих кураторов?

Жизненно важный вопрос, я бы сказал. В первом случае еще можно придумать какие-то варианты, попробовать выкрутиться. Однако во втором… Если за действиями аватара стоят слуги Воплощенного Дракона, шансов нет вообще. Никаких. Разве что плюнуть на все и забиться в самую глушь Бесконечности Миров. И не отсвечивать, в надежде, что не настолько уж сильно лично я им интересен.

Ох, Безымянный, во что же ты меня втравил… И ладно бы только я, но ведь и Зоряна следом за мной во все это сунулась!..

Способен ли аватар предать своего бога? Абсолютно точно нет. А если этот бог уже мертв? Может ли Дармун быть осколком своего Отца? На каких условиях ему оставили жизнь? Есть ли способы заблокировать способности осколка, чтобы помешать ему отыскать других? С Печатью вот, как выяснилось, провернуть такое вполне возможно. Для чего ему понадобились осколки, и кто такой, этот гребанный Безымянный?! Слишком много вопросов, ответов на которые я просто не знаю – а должен! Чтобы выпутаться из вороха чужих проблем, ставших вдруг моими собственными. Поздно уже переигрывать и что-то пытаться изменить, просто не позволят, а значит, придется идти до конца. Каким бы он ни был…

Осколок, не торопясь отвечать, прищурился, с подозрением глядя на меня. Сомнение в его эмоциях ощущалось столь явно, что заслоняло собой все другие. Это он еще о моих планах на свой счет не догадывается – раз уж в пределах досягаемости появился наконец тот, кто способен хоть как-то прояснить ситуацию, упускать такую возможность было бы крайне глупо. Так что готовься зеленый, общаться будем долго и плотно, не отвертишься.

– Можете называть меня – Менгар, – вдруг, усмехнувшись чему-то, ответил он.

Я покосился на Зоряну, молча пожавшую плечами в ответ. Интересно это действительно имя – не важно, чье – или же просто набор звуков, не имеющих никакого смысла? Сомневаюсь, что он стал бы выдавать нам свое, настоящее, очень уж неудачно все это знакомство началось. Впрочем, не все ли мне равно, как к нему обращаться? Главное, что совсем общаться не отказался.

– Хорошо, Менгар, – глядя на него, медленно кивнул я. Почему-то не оставляло ощущение, что он издевается. – В первую очередь позволь спросить – где мы находимся?

– В каком-то из миров, их много в Бесконечности, если ты не в курсе, – пожал тот плечами, с ухмылкой. Нет, точно издевается.

– А это тогда что было? – я неопределенно махнул рукой, но он меня понял.

– Личный план одного из здешних богов, – ответил Менгар. – Вы его даже видели – тот полудохлый урод в небе.