Транспорт за вами выслан и прибудет в течении двадцати минут.

Получен пакет данных для и.о. командира ОРВД.

…позже.

— Дим, что случилось? — тревожно спросила Ната.

— Война… Блин, не вовремя они, как-то… — остановив рукой уже собравшуюся закидать его вопросами девушку, Дим срочно подключился к ближайшему судебному Инку и сбросил ему только что полученную информацию.

Судебная система, управляемая машинами, показала себя со своей самой лучшей стороны. Уже через пару секунд после получения данных, судебный Инк выдал решение и сообщил системе тюрьмы об ошибке, а так же о необходимости немедленно освободить заключенного. Стеклянная перегородка ушла в стену, а голос охранной системы сообщил:

— Гражданка Наталья Игоревна Ильина, ваше дело пересмотрено. Признана ошибка в судебном производстве, ваши гражданские права восстановлены… За разъяснениями…

— Заткнись железяка и отключить систему наблюдения. Сам всё объясню… — Дмитрий шагнул к ошарашенной девушке и, заключив в объятья впился поцелуем в губы. Спустя мгновение Наталья ответила ему…

Транспорт прибудет через семнадцать минут.

…вот на это время и усни…

Через пять часов, три транспортных вертолета, прижимаясь к скалам, приближались к выбранным позициям в Кавказках горах. Приказ звучал коротко и более чем понятно: «Задержать продвижение войск противника».

Ледяной туман медленно сполз с гор и ватным одеялом укрыл перевал, а доблестный третий взвод, зарывшись в скалы и снег, ожидал очередной атаки. Десять дней они держали позицию в ущелье, не зная о том, что давно остались одни, и к тому же в глубоком тылу противника.

Батарею артдивизиона поддержки стёрли одним ударом с орбиты уже на второй день обороны. Три дня назад оттеснили с занимаемых позиций первый и второй взвод, и после этого связь с ними окончательно прервалась. Командование, не разобравшись в ситуации, отдало приказ, и выше по ущелью был взорван второй перевал. Так что бойцам просто некуда было отступать.

А противник, как это часто бывает на войне, снова и снова бросал свои силы на упорно не желающий сдаваться рубеж… Несмотря на то, что фланги уже давно ушли вперёд, этот путь всё равно оставался тактически важным для тылового обеспечения боевых частей АСГ.

— Скоро опять суки полезут, — Потапов зло сплюнул кусок фильтра на снег. Блин, ну что у человека за привычка — жевать фильтр сигареты? Даже просить оставить покурить противно.

— Полезут. Значит, опять трынды наваляем, — флегматично откликнулась Скала. — Сегодня танков не будет…

Вчера Скар продемонстрировал просто невероятное везение и точность. Двойным залпом из гранатомета, снайпер свалил в ущелье солидный кусок скалы. Тем самым, он превратил перевал в непроходимую для бронетехники кашу из камня и снега.

Правда, этого было недостаточно для того, чтобы противник навсегда забыл про перевал. Пара бульдозеров секции инженерных войск легко расчистят завал. Значит нужно продолжать держаться, а не то вражеский танковый батальон может выйти во фланг армии.

— …А салютом нас тут сильно не накроешь, — продолжила комвзвода.

— С чего бы это?

— Да нет у них установок, способных бить через горы на такое расстояние… Ближайшая подходящая позиция для установок залпового огня в ста километрах…

— Ты-то откуда знаешь?

— Открой в планшете карту региона и посмотри, — присоединился к разговору Скар.

— Отцы командиры, — голос Василия был полон сарказма. — А вам не кажется, что…

Внимание взвод! Циркулярно! Противник в квадрате 16.32.12.

— …Вы забыл про авиацию?

— Нахрен… вспомнил?!!

— Взвод!.. Вашу мать!.. Воздух!..

В следующую секунду над перевалом возник гул, который, нарастая, заполнил собой всё ущелье… Мгновение, и оставшихся в живых восемнадцать человек, накрыла волна огня и грохота… Скалы вздрогнули и обрушились вниз, неся с собой ужас и хаос… Словно скомканное силой взрыва, небо исчезло… Миг, и сгорел даже воздух…

— Суки… Это чем они нас долбанули?.. — Вася аккуратно пошевелился, возвращая подвижность отвердевшему скафандру. В наушнике тихо прозвучал ответ Скара:

— Термобарические… Мазилы…

— Зато теперь неделю слышать не буду, — пожаловался на жизнь здоровяк.

— Ага, а меня ты совсем не слышишь?

— Слышу, конечно… Как не слышать? Переговорник, считай, в среднее ухо засунут, … если не дальше…

— Всего-то до перепонки. Как раз от удара прикрыл…

— Знаю… Я про ощущения…

Скар перевел взгляд в сторону дороги. Теперь, помимо тумана, она оказалась укрыта плотным облаком пыли и дыма. Ткнув языком в сенсор управления боевого скафандра, он активировал ик-режим визора, автоматически выключившийся во время удара.

— Смотри… Вот и гости чапают… Прямо как на параде… Как будто нас тут и нету…

— Ну, это они так зря думают… Начнём, что ли… Помолясь бога мать…

— Не богохульствуй…

— Убьют, не буду… Не убьют, буду… Думаешь, ему есть до нас дело?

— Убьют, спросишь…

Стреляли прицельно, словно в тире выбирая цель под себя. Но при этом экономно и эффективно, тактик-визоры позволяли игнорировать естественную маскировку противника. Спасибо идиоту, что сидит у амеров в штабе и считает, что туман хорошее прикрытие для атаки… Интересно, а инфракрасный сканер зачем?

Через минуту стало понятно, что очередная атака захлебнулась. Неся потери, противник откатился назад…

— Слышишь? Завал расчищают, завтра они нас уроют, — прикуривая очередную сигарету, выдал пессимистический прогноз Вася.

— Спокойно, ночью выдвинемся вперёд, на старые позиции… — импульсивная по жизни, в кризисных ситуациях Скала оставалась островком спокойствия. — Пропустим вперёд… а потом повоюем… Еще разок…

— Последний…

— А это как бог на душу положит…

Пятьдесят шесть дней взвод держал перевал. За это время было отбито семьдесят шесть атак, а из тридцати двух солдат в строю осталось всего лишь пятеро. Кончились патроны, а аккумуляторы БСК, выдав последние крохи энергии, потекли серой грязью окислителя. Бросив боевые скафандры, и оставив пустое оружие на позициях, куда их оттеснили два дня назад, они тихо двинулись в сторону шумевших на дороге бульдозеров.

Спецназ вышли из своих укрытий в ножи, когда солдаты противника уже втянулись на перевал… Скинув маскировочные накидки, бойцы пошли в атаку. Никто не стремился победить или выжить, у них оставалась лишь одна цель — забрать с собой ещё хоть одного врага.

Противник дрогнул и побежал. Причём, судя по тому, как стреляли в «горных призраков» и не попадали, то побежал в панике. А если вдруг попадали, то они не падали, продолжая сражаться. Враг видел перед собой не людей которых можно убить, а чудовищ, которых нельзя остановить.

Скар рванувшись изо всех сил, взлетел на БМП и, дернув люк, нырнул в нутро машины. Нож, словно живой, рыбкой вылетел из руки и, насквозь пробив тонкую пластиковую спинку сиденья, вернулся назад.

— Эх, американец… Видно не говорила тебе бабушка, что двери надо закрывать… а то медведь придёт…

Одним движением выдернув из креслица труп, Скар пролез на место оператора, походя, ударом кулака сворачивая блок системы «свой — чужой».

— Ну и нахрена нужна мне эта пищалка… — проворчал он, ткнув в сенсор подтверждения об отказе системы «свой — чужой». — Ну и чаво раскудахталась? Свои! Свои!.. Нету тут своих… Как говорит Вася — «одни цузые»…

Секунда и башня, вооруженная пушкой Гатлинга, развернувшись на 180 градусов, выплюнула из своего нутра полуметровый факел. Зажатая на дороге между скал пехота противника была обречена. Бронебойные снаряды пополам с разрывными ураганом накрыли дорогу, выкашивая всё, что попадало в визор системы наведения. Два десятка ПТУРов разом сорвавшись с направляющих, словно стая ос, устремилась к танкам.