Картинка, получаемая Скаром от арсенала, дрогнула и на мгновение потеряла четкость. Высоко в небе огненными брызгами разлетелся БПЛА оптического наблюдения. Ему на смену, с противоположной от вектора атаки стороны, практически вертикально вверх ушли два цилиндра. Взлетев на километр, они лопнули облачками наноботов, разворачивающих сеть мониторинга и постановки помех. Наплевав на законы природы, двигаясь против ветра, они поплыли в сторону возникающих над полем боя чужих наносистем.

Смит шагнул вперед и, задумчиво потирая подбородок, склонился над интерактивной картой, отображаемой встроенным в стол 3d проектором тактического управления. Модель боя иногда вздрагивала, как будто по ней пробегали помехи, в небе над схваткой шла своя война, между кластерами наноботов систем мониторинга поля боя. Русские системы были лучше, но у Оперативного Танкового Батальона Особого Назначения, их было намного больше. Протянув руку к поверхности, он круговым движением выделил с левой стороны отображаемого строя, пять танков, и, протянув руку, вперед ткнул в картинку, обозначив им позицию, второй рукой похожим движением выделил цель. Короткая траншея, сделанная за несколько минут до подхода танков, подсветилась красным…

Часть наступающих машин, немного изменив направление движения, открыла огонь по основной позиции десанта. Но, прежде чем попадания снарядов накрыли траншею, выскочившая из арсенала самоходная кинетическая пушка, похожая на черепаху высотой около метра с прилепленной на панцире трубой орудия, взрывая гусеницами грунт, точными выстрелами превратила три из них в груду металлолома. Двигаясь по диагонали к строю танков и выпуская вокруг себя облака завесы, СКП непрерывно вздрагивала от собственных выстрелов. Казалось ещё чуть-чуть и она успеет скрыться в одной из воронок. Но, почти достигнув укрытия, машина брызгами разлетелась от прямого попадания.

Хорошо, что у противника пока плохо с точностью наведения, подумал Скар, стряхивая движением плеч кучу засыпавшей его земли. Правда, не настолько, как он бы хотел. Слева, в двух метрах от него, навсегда замер один из десантников. БСК прекрасно держит воздействия, вроде ударной волны или теплового удара от близкого попадания кинетического заряда, а вот при более-менее точном попадании шансов ноль.

Поле боя, местами скрытое плотными облаками дыма, и сотни раскиданных здесь и там Роботов Противодействия Системам Целенаведения (РПСЦ), делали точность вражеского огня зависящей от ряда факторов: быстродействие компьютеров наведения, качество автоматов противодействия и интуицию того, кто стреляет. Поэтому, практически весь огонь, танки сосредотачивали на здании арсенала, как главном укреплении, способном доставить еще много проблем. Обладающий, активной броней, и способный очень быстро ремонтироваться, по мнению атакующих, арсенал был главной угрозой. С десантом можно справиться и позже.

— Медведь, прикройте нас… — прорвалась на канал связи Скала, когда ближайшие танки подошли на расстояние примерно в пятьдесят метров.

— Понял…

Пятёрка спецназа, под прикрытием огня одной из КП и залпов из ручных РПУ, стремительно преодолела расстояние до ближайших танков, чем сразу же изменила мнение «о невысокой опасности десанта» для современных танков.

Василий, на бегу расстреляв из ДК пулемет, расположенный в небольшой башенке доставшегося ему в качестве цели танка, прыжком нырнул под него. Командир танка, видевший это с внешних систем наблюдения, хотел поначалу приказать машине дать задний ход или развернуть платформу, изменив курс движения. Но понадеялся на следующую за ним волну, за что и поплатился. Прилепленная к днищу противотанковая мина, отсчитав три секунды, за которые танк успел уехать на несколько метров, выбросила вверх направленный поток плазмы.

Глава Корпорации Информационных Технологий пребывал в хмурой задумчивости. Не сводя глаз с тактической карты, он нервно прохаживался вокруг стола. Вот погасли ещё два значка его бронетехники и ещё один. Резко остановившись, он с ещё более посуровевшим лицом наблюдал, как целых две минуты, ожившие два из шести орудий арсенала и три самоходные КП, один за другим уничтожили ещё семь танков, прежде чем оставшиеся в наличие двадцать три танка, заставили их замолчать.

Взглянув на часы Смит покачал головой, протянув руку к карте и обведя указательным пальцем арсенал и позиции противника, произнес в пространство: «All units attack, now!». После чего стремительным шагом покинул помещение. Теперь он уже не сомневался, в своих выводах. Шанс победить у них был, но только что он убедился, что не в этот раз.

Два месяца назад, когда Совет Глав Корпораций, обозленный потерей целой эскадры при попытке захвата корабля, не разобравшись толком, санкционировал начало операции, он пытался убедить всех не торопится. Да и вообще, идея нападения на русских, не нравилась ему всё больше и больше. В отличие от других, про себя он называл нацию противника правильно, а не этим, пришедшим в английский язык непонятно откуда, словом.

Тяжело ощущать себя правым, ведь проблемы начались практически сразу. Сначала на Дальневосточном направлении исчезла Ударная Бригада Флота. Следом пришла дипломатическая нота о том, что в этот раз Инки, почему-то, официально признали конфликт войной. И ведь объявили на весь мир. А потом, вдруг выяснилось, что эти смешные, переносные крепости, оказались на порядок лучше вооружены, чем это было две тысячи лет назад. Ещё эти самоходки с кинетическими орудиями, про которые они узнали только тогда, когда первый из атакованных арсеналов их применил.

Но главное, чего не учли ни его коллеги, ни он сам, это люди. Для него было выше его понимания, как люди, живущие чуть ли не в рабстве у машин, с такой яростью и самоотдачей могут воевать, защищая эту варварскую страну. Нет, он не страдал заблуждениями по поводу того, что они несут этим людям что-то иное, чем еще большее рабство и уничтожение. Да и пришли они сюда исключительно ради технологий и ресурсов. В конце концов, это его корпорация создавала всю ту пропаганду и политические лозунги, прикрываясь которыми Главы всё это затеяли.

И плевать он хотел на то, как живут эти люди. А уж тем более, как они будут жить потом. У каждого в этой жизни есть свой маленький план. И есть «Большой План», придуманный группой людей, в которой этот человек состоит. Поэтому, жизнь тех, против кого он сейчас воевал, занимала в его планах самую последнюю очередь. Впрочем, как и жизни тех, кто сейчас дрался «на его стороне».

Для него лично, цель была одна — переиграть Русскую разведку. Тщательно проработанный план, продуманные схемы, десятилетия подготовки и теперь всё полетело к черту. Через неделю после начала войны, на западное побережье Северной Америки напал корабль, выполненный по таким технологиям, которые были доступны людям только перед катастрофой. Уже потом, с большим трудом и нереальными потерями выяснили, что и на западе России им противостоит такой же. Сколько было затрачено усилий, чтобы непрерывными атаками удержать его на одном месте, ведал только бог, те, кто шёл в атаку и сам Смит. И сейчас, ко многим «почему» добавилось ещё одно. Почему, за две тысячи лет эти корабли и реальные возможности военной техники ни разу не были применены? Оценки боевого потенциала и информация о возможностях военной техники России, оказались верными лишь на треть…

Южная группировка застряла на две недели в Кавказских горах, а в одном месте так и вовсе торчит уже почти два месяца. За это время на том направлении, где они должны были развивать наступление, возникли укрепленные линии глубоко эшелонированной обороны.

Словно прочитав его мысли, Инк обрадовал его пришедшим на тактический планшет сообщением о том, что на Южном направлении, русские сумели уничтожить Бронекавалерийский полк, вместе с командованием и перевалом, за который шла драка. Смит сдержано улыбнулся получившейся мысли. Парадокс — не они, имея превосходство в технике и живой силе «смогли», а именно русские «сумели».