- Если только в Лисандри – столице земель. Там есть маги, которым могут пригодиться заготовки для амулетов. - наконец ответил спутник. - Если что, вот мой дом, - указал он на такой же, как и у односельчан терем. Вот это староста! И одет не дороже, чем остальные, и дом у него ничем не отличается, да и работает наравне с другими, не зря ж такие мышцы. Да и жители посёлка его уважают – каждый, мимо кого мы проходили, здоровался и почтительно наклонял голову, на что получал такой же ответ. Замечательный человек! - А вот и дом нашего уважаемого мастера. Его картины мы меняем на ткань. За один пейзаж нам дают по три рулона.
Я непонимающе взглянула на мага, но тот отмахнулся. Ладно, потом выспрошу. Но это же натуральный грабёж – за произведение искусства получать всего лишь три рулона ткани! Ой, а забор-то у него выкрашен в обычный коричневый цвет…
- А почему…? - начала было я, но Виред опередил.
- Тот забор был подарком дочери к свадьбе. Он и внутри всё оформлял. А дом всем посёлком строили! Туда как на ярмарку ходить можно – только на ярмарке столько картин можно увидеть. Ну, или в замках аристократов, но нам туда хода нет.
- Почему? - я нахмурилась.
- Э, малец, да ты совсем жизни не знаешь! Кто ж туда пустит обычного земледельца? Ещё когда герцог не обосновался окончательно в столице и наведывался в свои земли, мы могли раз в месяц прийти со своими жалобами на суд его светлости, и то нам слуги замка не давали свернуть в какой-нибудь коридор, а тех, кто пытался – выпроваживали, не дав озвучить свою проблему. А теперь и вовсе дворецкий с экономкой никого не привечают, большую часть слуг распустили, а жалование себе забирают. Столько людей по их милости лишились стабильного заработка и были вынуждены идти работать на поля!
Виред даже сплюнул с досады, а мне нестерпимо захотелось очутиться в замке. Но ничего, туда я ещё успею, причём не одна. Прихвачу папу и бабушку. Вот тогда посмотрим, кто у нас за десятерых будет поля за еду обрабатывать. Никогда не понимала таких людей, зачем наживаться за счёт других? Счастливее от подобного не становятся, а вот закон бумеранга никто не отменял. Неужели кому-то хочется потом быть разоблачённым и нести соответствующее наказание? Впрочем, это их выбор. Я же всегда стараюсь поступать так, чтобы потом мне ни перед кем стыдно не было. Но что-то я отвлеклась. Мы уже стояли на крыльце дома художника, а староста барабанил в его дверь.
- Пантейро, это я, Виред, открывай! К тебе почитатели таланта прибыли!
За дверью послышался грохот и отрывистые ругательства.
- Сколько раз просил не выламывать кулаком двери! И ладно бы один, так полпосёлка эти грешит! Вот за что мне такое наказание?! Уеду, ей богам уеду куда-нибудь в глушь!
Затем дверь понемногу начала раскрываться, являя за собой хозяина дома. Сухонький поджарый мужчина лет сорока пяти-пятидесяти, одетый в рубаху и штаны, скрывающиеся за заляпанным красками фартуком из чего-то, напоминающего клеёнку. Волосы тёмные, тронутые сединой, резкие черты лица, тонкие усики и ярко-голубые глаза.
Я с нескрываемым любопытством осматривала гений современности в художественном искусстве. Заметив столь пристальный интерес, мужчина смутился. Ага, значит не зазнайка, отлично! Хомяк, живущий у меня в душе уже потирал лапки, так как я планировала провести рекламную кампанию для этого мастера, в результате чего цена его работ взлетит до небес, а само поселение станет своеобразным туристическим центром. Надеюсь.
- Простите, - сконфужено пролепетал он, - проходите, пожалуйста, не часто мои работы оценивают проезжающие путники.
- Вы что? - поразилась я, - это же шедевр на заборе! Как расцветают цветы, а смена времён года… это бесподобно! Королевский дворец разве что будет достоин украсить свои стены Вашими работами!!!
Художник покраснел!!! Бог ты мой, да я за всю свою жизнь только раза три видела, как мужчины краснеют, а тут такое чудо! С каждым днём Арум мне нравится всё больше и больше!
- Вы мне льстите, молодой человек, - застенчиво промямлил он, - у меня не такие уж и выдающиеся способности…
- Не скромничайте, мастер! Подобных шедевров, мне кажется, мир ещё и не знал! Да Вы прославите своё поселение, поверьте мне! Я лично буду всем и каждому рассказывать о Вашем творчестве, так что рекомендую построить ещё пару таверн только с номерами и отдельное здание для Ваших работ. Только, умоляю, не спешите их продавать за любую цену в течение шести месяцев. Если Вашу выставку не посетит королевская чета за это время, тогда забудьте о моей просьбе, но не ранее. Обещаю, я сделаю всё возможное, лишь бы слава о Вашем таланте достигла столицы!
Я говорила абсолютно искренне, вот только староста и художник переглядывались слишком уж обречённо. И чего я не знаю?
- Хорошо, договорились, - натянуто улыбнулся художник, но это меня не устроило.
- Чего Вы так боитесь? Я не собираюсь бежать гонцом во дворец, оповещая о Вашем непревзойдённом таланте. Всё за меня сделают слухи, - я серьёзно посмотрела на мужчину. - И если Вы чего-то боитесь, лучше сказать сразу, чтобы а понимал… понимал, что говорить нельзя.
- Мальчик, - очень строго начал староста, но я от него отмахнулась.
- Простите, достопочтимый Виред, но я точно знаю, что делаю, и обещаю вам обоим, ни я, ни мой брат никоим образом не навредим ни вам, ни этому поселению, наоборот, постараемся сделать его одной из жемчужин земель герцога Донтара, а талант мастера, - лёгкий поклон в сторону художника, - будет почитать не только королевство, но и весь мир, поверьте.
- И всё же я был прав, вы оба не так просты, как кажетесь, - Виред недовольно нахмурился. Не была бы я под личиной, взяла бы под руку, мягко улыбнулась, авось, прокатило бы, но если поведу сейчас себя так – огребём мы с Рейном уйму проблем. Придётся решать вопрос по-взрослому.
- Поверьте, мы не несём в себе угрозы, - как можно более миролюбиво проговорила я, - максимум, через неделю я смогу рассказать нашу правдивую историю, но только под клятву о неразглашении, но до этого времени нам нужно слишком много успеть, и решать доверять ли нам, вам придётся именно сейчас, - я закончила как можно более жёстко, чтобы никто не понял, как тяжело на душе было из-за последних слов и тона, но и иначе я поступить не могла, очень многое поставлено на карту.
Виред и господин Пантейро переглянулись и, видимо, пришли к согласию, так как художник пригласил пройти нас за собой. Пока шли, я с интересом разглядывала его работы, развешанные на стенах. Бог ты мой, ни Лувр, ни Третьяковская галерея и рядом не стояли! И пусть с последних я видела лишь репродукции, но эти полотна, казалось, дышали жизнью! Они заряжали радостью, надеждой, верой… Я с трудом сдерживала себя, чтобы не подлететь к очередному пейзажу или портрету и не ткнуть в него пальцем, проверяя, а не проход ли это в другой мир!
Когда мы оказались в кухне, я даже внимания не обратила на обстановку, так как вместо картин были расписаны сами стены! За печью трудились повара и поварята, казалось, сейчас раздастся недовольный окрик на нерасторопного мальчонку, который явно не успевал поймать какой-то овощ, на другой стене, напротив двери, была изображена виноградная лоза, оплетающая всё пространство, напротив – имитация окна с летней, залитой солнцем, поляной, усыпанной цветами, большая часть которых состояла из арумов всевозможных расцветок. Всё, я его заберу!!! А этот посёлок дом будет его резиденцией для вдохновения!!! Он гений! Я даже ощутила на коже солнечные лучи, лёгкий ветерок, а нос уловил непередаваемый цветочный аромат! А дядя пусть локти кусает, что упустил из виду неогранённый алмаз, который в скором времени станет бриллиантом!
Стоило только нам рассесться за широким столом, как я взяла быка за рога.
- Так что же Вас так тревожит?
- Видите ли, до этого я жил на землях виконта Графманта, и все свои налоги оплачивал своим творчеством. Спустя какое-то время в моё скромное жилище нагрянул сам виконт и распорядился, чтобы впредь все свои работы я подписывал его именем, иначе не сыскать мне спокойной жизни во всём королевстве. Что мне оставалось делать? У меня была незамужняя дочь, на которую, к счастью, он не обратил внимания, нно в случае чего именно она пострадала бы первой. Я согласился. Большую часть работ я отдавал в его особняк, часть продавал через знакомых под другим именем, я даже изменил манеру письма! - на этом голос хозяина дома едва не сорвался на визг. Было видно, насколько тяжело ему рассказывать о своём прошлом, пуская в святая святых двух пришлых людей, но выбора ни у кого из нас и не было, если мы хотели осуществить свои мечты. Каждый свои. - Я скопил небольшую сумму, и вместе с дочерью мы долго скитались по королевству, пока не осели тут. Виред мне спас жизнь, защитив от наёмников виконта, он убедил их, что я его кузен со стороны жены, с тех пор я ношу это имя и горжусь им!